Призраки страсти - Антон Леонтьев

Мы забываем, что влюбленность

не просто поворот лица,

а под купавами бездонность,

ночная паника пловца.

Покуда снишься, снись, влюбленность,

но пробуждением не мучь,

и лучше недоговоренность,

чем эта щель и этот луч.

Напоминаю, что влюбленность

не явь, что метины не те,

что, может быть, потусторонность

приотворилась в темноте.

В. Набоков

Есть дни, которые не оставляют никакого следа в памяти. Именно из таких и состоит почти вся наша жизнь. Это обычные, ничем не примечательные дни, они проходят один за другим, неизвестно как начинаясь и неизвестно чем заканчиваясь.

Есть дни, которые нам дороги. Они – важные события и вехи нашей биографии. Таковыми, к примеру, являются день рождения, день свадьбы или, наоборот, день развода, день, когда мы получаем аттестат зрелости или университетский диплом, день, когда мы подписываем свой первый трудовой договор или переезжаем из одного города в другой или даже из одной страны в другую. Такие дни остаются в нашей памяти надолго.

И, наконец, есть дни, которые врезаются в наше сознание навечно. События, имеющие место в эти дни, полностью переворачивают ход нашей жизни. Иногда события радостные – например, рождение сына или дочери. Или появление на свет первого внука.

Однако в некоторых случаях мы готовы отдать буквально все, чтобы забыть то, что имело место в какие-то дни. Потому что зачастую эти события трагические, ведь жизнь неотделима от смерти, любимые люди покидают нас навсегда, и мы ничего не можем поделать. Нам бы очень хотелось повернуть время вспять, но это, как известно, невозможно.

Подобные дни впиваются в память, как ржавая проволока в тело, и избавиться от их отравляющего сознание влияния не так-то просто. Мы готовы ко всему, чтобы их забыть, но страшные и странные события, раз и навсегда изменившие нашу жизнь, не желают покидать лабиринт наших воспоминаний.

Они преследуют нас всегда и везде, пронзают нас тысячами крошечных иголок совершенно неожиданно, в тот, казалось бы, момент, когда мы чувствуем себя совершенно расслабленными, полностью успокоившимися, абсолютно счастливыми. Воспоминания подобны цунами – перед этой стихией никто устоять не может, они подминают под себя все наше бытие, не дают нам жить – ни наяву, ни во сне.

У каждого имеется свой ночной кошмар. Свой индивидуальный, крайне неприятный, жуткий, повторяющийся мотив, который время от времени возвращается, который всплывает из глубин подсознания и вдруг сменяет счастливое сновидение, превращая ночь в пытку.

У каждого из нас есть свое потаенное желание. Свое заветное, несбыточное, но тем не менее такое притягательное желание, за исполнение которого мы отдали бы буквально все – в некоторых случаях даже свою жизнь. Однако мы знаем, что такие желания никогда не исполняются, потому что нельзя вернуть прошлое и нельзя заглянуть в будущее. Но иногда – только иногда! – это и является нашим желанием.

У каждого из нас имеется своя главная ошибка. Своя ужасная, имеющая кошмарные, невероятные последствия ошибка; ошибка, давно перешедшая в разряд преступления; ошибка, преследующая нас изо дня в день, из часа в час, из мгновения в мгновение. Ошибка, которая однажды, совершенно неожиданно, раз и навсегда переменила нашу жизнь.

Часто бывает, что все сплетается воедино. И распутать клубок никто не в состоянии. Никто и не пытается это сделать, потому что понимает – шансов на успех просто-напросто не существует. Потому что тот день, который стал для нас роковым, тот день, когда мы допустили одну-единственную ошибку, не подозревая о ее последствиях, давно миновал, навечно оставшись в прошлом, откатывающемся от нас с каждой секундой все дальше и дальше.

Однако именно эта ошибка стала нашим индивидуальным ночным кошмаром, и с нею связано наше самое заветное желание – мы бы отдали все, абсолютно все, чтобы исправить свою ошибку и стряхнуть с себя кошмар.

Но это невозможно. Потому что время идет вперед, и мы являемся его заложниками. Заложниками собственной ошибки, собственных желаний и собственных кошмаров. Нам отлично известно: никто и никогда не освободит нас из плена – мы обречены бродить по зыбкому, постоянно меняющемуся и одновременно такому неизменному лабиринту наших воспоминаний до самой смерти.

А что, если бы имелась возможность – одна-единственная возможность! – все изменить? Если бы мы могли исправить ошибку и исполнить тем самым заветное желание – избавиться наконец от ночного кошмара? Если бы все вернулось на круги своя, если бы все стало, как прежде… Если бы наваждение исчезло и вернулись те, кого мы потеряли, мы бы снова могли стать счастливыми…

Но какую цену мы готовы заплатить за это? Чем готовы пожертвовать? И самое главное: стоит ли возвращаться в прошлое, делая его будущим? Ведь, может статься, мы снова превратимся в его заложников. И выхода уже не будет, дверь захлопнется – на сей раз навсегда!

Самым страшным днем в жизни Натальи Тогобицкой стала последняя пятница февраля. Та пятница, когда умер ее сын Стасик. Вернее, когда его убили. Наталья впоследствии поняла – не допусти она тогда идиотской ошибки, все было бы иначе. Стасик бы остался в живых, и кошмарные события, последовавшие за смертью ее девятилетнего сына, никогда не воплотились бы в реальность.

Это и был ее кошмар, который приходил неизменно каждую ночь, с глумливой угодливостью и садистским постоянством. Вообще-то этот сон мучил ее с самого детства, но после гибели Стасика он видоизменился. Сон стал явью.

Стоило ей забыться, через какое-то время Наталья оказывалась в длинном-предлинном коридоре. Стены по виду не то каменные, не то кирпичные, однако от прикосновения к ним (такое иногда случалось) вдруг начинали колыхаться, как будто были сделаны из желе. И каждый раз Наталья знала – выхода отсюда нет. Вернее, выход имелся, однако она не могла воспользоваться им. Но все равно шла вперед.

Несколько раз – лишь несколько раз за многие годы! – ей во сне удалось оглянуться. Она все надеялась, что позади окажется то, что поможет ей выбраться из бесконечного коридора. Или, даже если там ничего такого не обнаружится, она все равно могла бы броситься в противоположном направлении, а не брести вперед, туда, к ДВЕРИ.

Однако за спиной у нее в буквальном смысле не было ничего. Только все та же то ли кирпичная, то ли каменная стена, продавливающаяся под ударами ее кулаков, но не сдвигающаяся с места ни на миллиметр. А ведь мгновение назад там что-то было! Не стена, а открытое пространство, откуда она попала в этот мрачный, зловещий коридор. Там ждал ее успокоительный, веселый сон. Но попасть туда не было никаких шансов.

Теперь ей требовалось идти вперед, к ДВЕРИ. Потому что замереть и ждать бесполезно. Этот кошмар никогда не исчезал, никогда не прерывался, его никогда не сменял другой мотив сновидения.