Связной из Багдада - Чингиз Абдуллаев

«Мне снится пуританский небосвод,

Скупые одинокие созвездья,

Как будто Эмерсон на небосвод

Взирает из холодного Конкорда,

А в наших землях преизбыток звезд.

И человека преизбыток. Столько

Династий насекомых и пернатых,

Звездистых ягуаров, гибких змей,

Растущих и сливающихся веток,

Листвы и кофе, капель и песка,

Давящих с каждым утром, усложняя

Свой тонкий и бесцельный лабиринт!

А вдруг любой примятый муравей

Неповторим перед Творцом, избравшим

Его для воплощенья скрупулезных

Законов, движущих весь этот мир?

А если нет, тогда и мирозданье —

Сплошной изъян и тягостный хаос.

Все зеркала воды и полировки,

Все зеркала неистощимых снов,

Кораллы, мхи, жемчужницы и рыбы,

Маршруты черепахи сквозь века

И светляки лишь одного заката,

Все поколения араукарий,

Точеный шрифт, который не сотрет

Ночь со страницы, – все без исключенья

Отдельны и загадочны, как я,

Их тут смешавший. Не решусь изъять

Из мира ни Калигулу, ни лепру».

Хорхе Луис Борхес.

«О множественности вещей».

Из книги «Золото Тигров»,

перевод Б. Дубин

Его нашли в Италии. Он точно знал, что его не могут и недолжны найти. Его итальянского адреса и номера телефона не знал никто. Илипочти никто, если не считать Эдгара Вейдеманиса и Леонида Кружкова, так часто имного помогавших ему в Москве. Но существовал еще и третий человек, который нетолько знал, где и как можно найти Дронго, но был осведомлен и о его семейнойжизни, чего тоже не должен был знать никто. Или почти никто.

– Извини, что решил тебя побеспокоить, – услышалДронго знакомый голос и нахмурился, понимая, что лишь абсолютно невероятныесобытия могли заставить этого человека позвонить.

– Что-нибудь случилось? – спросил он, кажется,нормальным голосом, стараясь не выдавать своего беспокойства.

– Думаю, что ты догадался. Я хотел бы с тобой срочновстретиться. Как быстро мы можем это сделать?

– Вы же знаете, что я ненавижу летать, – в сердцахпробормотал Дронго. – Мне придется поехать в Рим, взять билет на первый жерейс в Москву, а перед этим еще объяснить Джил, почему я решил так неожиданнооставить ее и детей. Мне будет трудно объяснить почему. Вы не могли бы мнеподсказать?

– Не притворяйся. Ты все прекрасно понял, –отозвался собеседник, – если я звоню, значит, дело того стоит. И, думаю,ты понимаешь, что оно безотлагательное. Кстати, летать в Москву тебе пока ненадо. Я забыл сообщить, что говорю с тобой из Рима. Так что тебе нужно толькосесть за руль автомобиля и приехать в столицу Италии. Кажется, от вашего домаона не так далеко. Хотя я забыл, что ты не любишь ездить за рулем. Прямо скажу,никудышный из тебя Джеймс Бонд.

– Я это знаю, – согласился Дронго и почувствовал,что настроение у него окончательно испортилось. Неужели все так плохо, что егособеседнику пришлось самому прилететь в Рим?

– Между прочим, я завязал, – попробовал пошутитьДронго, – и дал себе слово никогда не встречаться с официальнымипредставителями разведслужб.

– Тогда считай, что я прилетел как твой друг. Ты можешьуделить один час своего драгоценного времени другу?

– Если бы только час, – вздохнул Дронго.

– Ты что-то сказал? – поинтересовался человек надругом конце провода.

– Вам послышалось. Куда мне приехать?

– Отель «Тициано». Это на корсо Витторио Эммануэле.

– Знаю. Не доезжая до Ватикана. Буду через два часа.Кстати, там рядом, у моста, есть неплохой ресторан. Мы можем туда сходить. Каквы относитесь к итальянской кухне?

– Ты заранее хочешь вычислить, есть ли у меня время наразговор с тобой? – понял собеседник. – Ресторан – это нормально.Время у меня есть. Хотя и не так много. Буду ждать тебя в отеле.

– Последний вопрос. Вы один? Или…

– Или. Но можешь не комплексовать. Моего спутника тыхорошо знаешь. И он тебя знает. Вы вместе работали… Между прочим, можешьпотребовать двойной гонорар.

– Понятно, – пробормотал Дронго, – вы простодержите меня за горло. Чтобы уважать себя, я должен зарабатывать деньги и несидеть на шее Джил. И вы умело пользуетесь этим обстоятельством. А если ясейчас положу трубку и никуда не приеду?

– Я буду очень разочарован и сегодня же улечу обратно вМоскву. Но это не самый худший вариант.

– А какой самый худший?

– Если приедешь, услышишь от меня, почему тебя таксрочно ищут, но если и после этого не полетишь в Москву, тогда и я уже не смогуулететь обратно. Либо с тобой, либо мы оба остаемся в Италии. И мой спутниктоже, хотя подозреваю, его это не очень обрадует.

– То есть мне лучше не приезжать?

– Нет, лучше все же приехать. Встречаемся через двачаса в отеле «Тициано». Или «Тициан», так правильнее по-русски.

Дронго убрал телефонный аппарат. Если его собеседник решилсяна такой перелет, значит, его погнала сюда чрезвычайная необходимость. К томуже он тяжело передвигается, пользуясь палочкой. Интересно, о каком спутнике онговорил? Все равно придется ехать в Рим. И нужно будет попросить водителя Джил,чтобы отвез его в тот самый отель. Так, кажется, он уже начал сходить с ума –забыл, что в такие дела нельзя вмешивать посторонних. Правильно сделать так:вызвать такси, доехать до центра Рима, там пересесть в другое такси – и уже нанем подъехать к отелю «Тициан». А еще лучше поменять машину два раза. В такомслучае водитель Джил не получит случайную пулю в живот, когда решат проверить,каким образом Дронго приехал в Рим. И никто не явится сюда, чтобы уточнить,рассказывал ли водитель кому-нибудь о том, куда именно он возил мужа хозяйки.

Методы спецслужб не изменятся даже еще через тысячу лет.Работая с ними, всегда нужно быть готовым к предательству, неожиданной сменеролей, различным непредвиденным обстоятельствам. Нельзя расслабляться ни наминуту. Хотя все может оказаться гораздо прозаичнее, чем они думают. Возможно,позвонивший прилетел вместе с обычным «исполнителем» или «чистильщиком», как ихназывают. Или даже с «ликвидатором» – одним из тех внимательных и аккуратныхребят, многие из которых после девяносто первого года остались без дела ипотому перешли работать на мафию. В девяностые годы их выстрелы звучали повсему миру – не только в России и странах СНГ. Сколько их, таких умелых парней,осталось в Чехословакии, ГДР, Югославии! Странно, что ни одного из этихгосударств не осталось на карте мира. Победители стерли их с политической картымира, как ненужные воспоминания прошлого. А побежденные начали мститьпобедителям. Все логично и правильно, как и должно быть.