Акварель для Матадора - Вячеслав Курицын

Жестокий триллер Курицына демонстрирует, что профессиональный литератор даст сто очков вперёд всем сочинителям про Глухого, Недолеченного и Психованного, играя на их поле и по их правилам.

Борис АКУНИН.

Модный журналист пишет модный роман: для Запада это обычная история. У нас такого пока не было. Курицын — первый.

Виктор ПЕЛЕВИН.

Запрещается продажа лицам, не достигшим 18-ти лет.

Игорь ГРЕЧИН, заместитель главного редактора Издательского Дома «Нева».

Матадор атакует штаб наркодилеров — Малыша сдали в период борьбы за чистоту ментовских методов и рядов — Русский бандит похож на обезьяну больше, чем негритянский — Матадор проводит ночь как партизан полной луны — Чтобы нарисовать миллион могил, нужно два года — Порция коктейля за $1500 — Почему у мужчин пенисы не отваливаются? — Страшная маска

Вспыхнула и погаснула цифра «13». Створки лифта раскрылися. Матадор нащупал в кармане ствол, сглотнул слюну.

Внизу, на площадке мусоропровода, тусовался огромный негр. Пыхтел, вываливал в неудобный жёлоб всякую дрянь из ведра.

Длинные, обезьяньи руки растерянно опустились. Из лифта посыпали люди в масках и камуфляже.

Негр широко распахнул рот. Шире, чем створки лифта.

Матадор летел над лестничным проёмом. Кованый ботинок описывал полукруг, чтобы впечататься в чёрное лицо, раскрошить тяжёлую челюсть.

Узоры на подошве ботинка напомнили чёрному парню узоры на телах богов в соломенном храме родной деревни.

Ведро упало, яркая банка из-под растворимого супа Campballs скатилась на площадку двенадцатого этажа. Негр влип затылком в трубу, за шиворот потекла струйка крови, белые зубы рассыпались под ногами, как бусы. Алая рана рта что-то булькнула по-нерусски.

— Круто, — выдохнул с восхищением старлей Рундуков. Он всегда завидовал Матадору. Его реакции, силе, умению стрелять из ТТ и метать ножи. Успеху у женщин, широким плечам. Даже шраму на правой щеке.

«Дурак, — подумал Матадор. Сначала про Рундукова, а потом про себя, — чуть не угробил чёрнозадого».

Ещё в полёте, когда левая рука смыкалась на поручне лестницы, а ноги только примерялись, в каком порядке крушить череп чёрного парня, Матадор вспомнил, как погорел год назад Малыш.

Малыш получил год назад похожее задание. Наркодилеры в небольшой квартире шестнадцатиэтажной башни. Пара-тройка лиц некоторой кавказской национальности.

Точно так же Малыш увидал на лестничной площадке человека.

Так же стремительно пустил ему розовую соплю.

Но кавказец, уделанный Малышом, не имел никакого отношения к наркодилерам. Он был в гостях в соседней квартире, пил там чачу, кушал чебурек, пел о Сулико-Мулико. Даже регистрацию имел, злодей. Оказался, вредитель, родственником Президента одной маленькой, а потому особо гордой республики.

— Перец даю на отсечение, — говорил потом Малыш, — бандюк бандюком…

Но героина при любителе чачи не оказалось. Посольство разразилось по-восточному витиеватой нотой: трали-вали, нож в спину дружбе…

Эфэсбэшники обычно отмазывают своих. Законными методами в их деле не обойдёшься. Даже если ценный сотрудник дал маху, его не следует отдавать на растерзание журналюгам и ботаникам из суда присяжных.

Малышу не повезло. Тогдашний премьер как раз кичился компанией за чистоту методов и рядов. Была у него специальная вожжа под хвостом: выборы.

Гордого родственника Малыш приложил о бетон крепко — мозговая травма, извилины все перепутались. Дело дотащили до суда, дали год. Малыш, правда, вышел через два месяца и куда-то исчез…

— Командир, начинай, — махнул рукой старлей. — Три клиента. Ждут вопросов.

Пока Матадор зависал над покорёженным негром, ребята зашли в хату и свинтили остальных. Двух чёрных и одного белого. Стриженого быка в кожаной куртке с татуировкой Храма Христа Спасителя на мохнатой руке. На свинченных надевали наручники Серёга и Славка, два постоянных сотрудника Матадора.

— Прикинь, майор, — Серёга весело пнул в поясницу быка, — кто больше похож на обезьяну? Наш или ихние?

— Заткни фонтан, — бросил Серёге старлей, — иди в подъезд, оттащишь того в машину.

Серёга пошёл помогать врачу Шлейфману траспортировать в фургон негра номер один. Негры номер два и три вопросительно смотрели на Матадора, поняв, что он здесь и есть главный. Матадор, в свою очередь, выбрал из негров того, что посолиднее, в очках, и присел перед ним на корточки.

— Говоришь по-русски?

Очкастый кивнул.

— Героин, кокаин, ЛСД, ДМТ? — почти дружелюбно спросил Матадор. Типа — «нужное подчеркнуть».

Очкастый покачал головой.

Матадор улыбнулся кончиками губ, встал, шагнул к центру комнаты. Очкастый негр еле слышно вздохнул, расслабился, даже пошевелился, устраиваясь поудобнее. Матадор, не останавливаясь, развернулся на сто восемьдесят градусов.

Матадор шагнул к негру и нанёс ему носком ботинка страшный удар по глазам. Разбитые в тысячу мелких осколков линзы превратили глаза негра номер два в радужную кашу…

Превратили бы. Но за мгновение до удара Славка ловко, как циркач, сорвал с негра очки. Подкинул их в воздух и поймал: о-ля-ля.

Негр коротко блеванул и попытался рухнуть на бок. Славка удержал его за волосы.

— Героин, кокаин, ЛСД, ДМТ? — спросил Матадор.

— Ничего нет, — сказал негр с лёгким акцентом.

Матадор обернулся к третьему негру и к отечественному быку, повёл бровями.

— Да не, начальник, — осторожно начал бык. — Здесь другая маза. Мужики хотят бизнес тут… Бананы там, киви… Позвали меня перетереть — как, чо… Чо налоги, чо таможни… Типа консалтинг.

— Придурки, — пожал плечами Матадор. — Сами найдём — хуже будет.

Битый час Рундуков с Серёгой и Славкой потрошили хату. Шлейфман обнюхал бутылки в холодильнике, флаконы в ванной, пузырьки в аптечке. Время шло. Матадор мрачнел — наводка считалась стопроцентной, а теперь дело запахло обломом.

Может быть, это его последний день в оперативной группе. Ходили слухи, что Матадору собираются поручить что-то суперособое, а на завтра его как раз вызвал генерал Барановский.

Может быть, его вернут в международный отдел. Пачка долларов в кармане. Банкеты, рауты, закрытые клубы, клубника со сливками, сливки общества. Однажды Матадору довелось убивать даже премьер-министра! Это было в Швеции, и это было как в кино. Роза крови на бежевом пиджаке, расступающаяся ошалевшая толпа и волнующий побег через какой-то цветущий парк, через запахи весны и жасмина…