Тайна пропавшего академика - Анна Устинова

* * *

— Ты чего там, Димка, застрял? — поторопила брата-близнеца Маша.

— Зацепился, — ответил сдавленным шепотом брат.

— Вечная история, — всплеснула руками Маша.

— Лучше бы помогла, — обиделся Дима. — Тут какая-то колючая проволока.

— Откуда ты ее взял? — спросила сестра.

— Мне-то почем знать, — тщетно пытаясь освободиться, с раздражением пробормотал Дима. — Можно подумать, что я нарочно ее тут оставил.

— Как ты мне надоел, — с этими словами, Маша поспешила на помощь брату. Но не успела она еще достигнуть забора, как раздался треск рвущейся ткани. Из кустов вынырнул тощий долговязый Димка.

— Отцепился без твоей помощи, — с облегчением выдохнул он.

— Это я заметила, — с трагикомическим видом покачала головой Маша.

— Чего ты еще там заметила, — хмуро осведомился брат-близнец. — Между прочим, я вполне грамотно отцепился.

— В общем-то, да, — в том же тоне продолжала Маша. — Конечно, если не считать, что теперь у твоей любимой маечки не хватает небольшого кусочка.

Так оно и было. Из совсем новой майки был выдран солидный клок. Мальчик сперва расстроился. Затем быстро себя успокоил:

— По-моему, Машка, теперь стало даже более стильно.

— Ну, если тебе нравится, то никаких проблем, — усмехнулась девочка. — Ладно. Пошли. Нас же Петька и Настя наверняка заждались. Никогда с тобой, Димка, вовремя не поспеешь.

— Успеешь тут, — машинально теребя дырку на майке, ответил брат.

— Если ты, Димка, не прекратишь, — внимательно следила за его манипуляциями сестра, — то скоро вообще без майки останешься.

— Очень остроумно, — огрызнулся брат и, оставив в покое дырку, пошел вперед.

Старый дачный поселок Красные Горы, в котором, заметим, не было не только ни одной горы, но даже пригорка, утопал в густых сумерках. Правда, к середине июня в Подмосковье наступают почти что «белые ночи». Однако сегодня небо заволокло тучами. Поэтому сегодняшняя ночь выдалась куда темнее обычного.

— Для полного счастья нам только дождичка не хватает, — поглядел с беспокойством на затянутое тучами небо Димка. — Тогда уж я наверняка простужусь.

— Прекрати ворчать, — отмахнулась Маша. — И вообще, — вдруг понизила она голос. — Ты лучше вон туда взгляни.

— Куда? — с удивлением уставился на нее Димка.

Маша молча указывала пальцем на старую дачу, мимо которой они как раз проходили. Несмотря на поздний час, окна первого этажа были ярко освещены.

— Чего это он… — вырвалось у Димы.

Тише ты! — приложила палец к губам Маша. — Хочешь, чтобы нас тут застукали?

Димка решительно покачал головой. Затем скороговоркой шепнул:

— Линяем отсюда.

Близнецы хотели уже укрыться в лесистой части участка, чтобы попасть оттуда в соседский переулок, когда из дома послышался крик. Мальчик и девочка замерли. Свет в окнах погас.

— Что это было? — прошептал Димка на ухо Маше.

— Не знаю, — одними губами отозвалась девочка. Затаившись, оба чутко прислушивались к наступившей вновь тишине. Минуту спустя Димке и Маше уже казалось, что крик им послышался. Неясным оставалось одно. Почему так резко погас свет в окнах. Но мгновенье спустя близнецы и этому нашли объяснение. В конце концов одинокий хозяин дачи мог допоздна читать. А сейчас его, наконец, сморил сон. Вот он и выключил свет.

— Пошли, — поманила вперед брата Маша. — Теперь мы еще сильнее опаздываем.

Димка было последовал за сестрой, но его вдруг одолели сомнения.

— Стой, Машка.

— Ну, чего еще? — с возмущением поглядела на него девочка.

— А вдруг ему стало плохо? — многозначительно произнес Димка.

— Кому? — не дошло до сестры.

— Альберту Поликарповичу, естественно, — назвал по имени-отчеству одинокого хозяина дачи мальчик.

— Обожаешь ты всякие ужасы придумывать, — покачала головой Маша. — Ну почему, скажи мне на милость, он должен был почувствовать себя плохо именно в тот момент, когда мы с тобой совершенно случайно оказались ночью возле его дачи?

— Плохо людям всегда становится неожиданно, — назидательно изрек Дима. — Иначе никто бы не помирал.

— Во, отмороженный! — покрутила пальцем возле виска Маша. — По-твоему, Димочка, значит, выходит так. Поликарповичу стало плохо. Он для порядка сперва заорал, чтобы предупредить весь поселок. Поток погасил свет. Чего, мол, зря электричество тратить, если все равно помираешь? Ну а затем аккуратненько лег и умер.

— Почему обязательно умер? — возмутился Димка. — Я лично как раз склоняюсь к выводу, что он пока еще жив. И наш с тобой, Машка, долг Альберта Поликарповича спасти.

— Интересно, каким образом ты, Димка, спасать его будешь? — спросила Маша.

— Сперва подергаем дверь, — отвечал брат. — Вдруг она вообще не заперта. А если не поддастся, то залезем открытое окно на первом этаже. И вызовем по телефону «Скорую помощь».

— Ну да, — скривила губы в усмешке Маша. — А если представить себе другую ситуацию. Альберт Поликарпович читал, а потом случайно заснул. Потом ему приснился кошмар. Он начал орать и очнулся от собственного крика. Потом Альберт Поликарпович погасил свет и снова;

Заснул. А мы с тобой, Димка, влезаем к нему в окно. Альберт Поликарпович просыпается…

Маша на мгновенье умолкла. Затем быстро добавила:

— Думаю, после подобного пробуждения ему и впрямь «Скорая помощь» понадобится. А когда нашей бабушке сообщат, что мы с тобой ночью залезли на чужую дачу, — вкрадчивым голосом продолжала Маша, — придется вызывать еще одну «Скорую помощь».

— Может, ты и права, — неуверенно проговорил Дима.

— Не может, а точно, — стояла на своем девочка. — И вообще, бежим к ребятам. Они уже, наверное, волнуются,

— Ладно, — сдался Дима. — Хотя все-таки Альберту Поликарповичу вполне могло стать плохо.

— Слушай, ты, зануда, — процедила сквозь зубы Маша. — Если я еще раз услы…

Тут она осеклась. И было из-за чего. Дверь дома Альберта Поликарповича со скрипом отворилась. Ребята невольно вздрогнули.

— Кажется, он услышал нас, — прошептал Дима. Миг — и близнецы укрылись за густым кустом жасмина. Едва дыша, они стали вслушиваться в тишину. Со стороны крыльца до них донеслись сперва тихий шорох, а затем шепот. Слов, однако, было не разобрать. Маша первой решилась выглянуть.

— Смотри, — дернула она брата за рукав. Димка тоже выглянул. На крыльце стояли трое. Двое высоких мужчин по бокам, а между ними — третий, на голову ниже их ростом, которого они крепко держали под руки.