Десять лет с йогами, целителями и шаманами - Алена Кумари

Посвящается Сатурну — планете йогов и тех, кто умеет ждать.

Сначала был человек, который постучал в мою дверь, но ушел, не дождавшись когда я открою. Я сразу решила, что это знак, потому что это событие повлекло за собой второе — такое же неясное, как и первое.

Под дверью была записка с изображением Ганеши — индийского божества. «Продолжай говорить с богами» — так было сказано на обороте.

А вы — обращаете внимание на знаки?

Я думаю, что знаки есть всегда.

Вселенная как-то умещается в этом мире. Я имею ввиду — весь этот Абсолют умещается в нашей личной жизни. Отсюда такое немыслимое противоречие разумности, логичности, планированию — и результатам жизни, которые непредсказуемы.

Я больше не уверена, что мы обладаем разумом. Я думаю, что разум существует нами, живет нами. И он где-то больше в душе или в сердце.

Я думаю, разум в теле, и тело говорит мудрее, и есть отдельные личности, умеющие читать это тело, как я иногда умею читать знаки.

Так вот, в тот день, когда человек ушел не дождавшись, я поняла о чем идет речь. Я поняла предыдущий странный сон. Сон, где мое тело состояло из звезд.

Среди этих звезд была одна большая, темная, фиолетовая звезда, и каким-то внутренним знанием она отразилась как Сатурн.

Несколько дней после этого, я получала из разных источников новости — все они как-то были связаны с Сатурном.

Эта планета приходит за душой человека.

Нет, она не забирает нашу душу, она предупреждает о том, что есть что-то такое, что ты уже не видишь, что где- то в тебе есть какая-то темная, запретная зона, есть внутренние похороны на которых ты не выплакал слезы. Если бы ты тогда заплакал — ты бы переродился.

С этим пониманием и картинкой с Ганешей я улетела в другую страну.

Звезды мне напомнили о странных явлениях, которые мы не можем контролировать, которым нет места в обычной жизни. Они совершенно бесполезны. Как этот стук в дверь — а за ней никого. Как эта записка:

«продолжай говорить с богами».

В нашей жизни существует множество незамеченных нами, мало осознаваемых событий, смысл которых — изменять нас. Не созидать, не заботиться о нас, не провожать нас каждый день на работу — изменять.

Эти события... Возможно, они самые главные в нашей жизни. В них существует какая-то особая, мистическая сила быть непонятыми нами, неподвластными нам, превосходящими нас. У этих событий есть абсолютная власть над нашими правилами. Они разрушают то место, где мы хотим сохраниться как старое.

Если очень присмотреться, то самые важные события — не создают нас. Они вызывают сильную химическую реакцию. Внешне кажется, что все ужасно. Внешне кажется, что это бесполезно, глупо.

Но посылка уже пришла.

Человек за дверью никогда не появится снова. Он был просто посланником. И послание уже вошло в самую нашу темную точку.

Там, где невозможно измениться самостоятельно — все теперь безвозвратно меняется.

Это все, что я могу рассказать об этих явлениях: я умею их читать. Я не могу управлять ими. Я не могу влиять на них. В этом месте я остаюсь только писателем того, что уже случается...

Если бы я имела власть творить, я бы сама придумала такую силу, которая знает все сама за меня, которая лучшее из всего, что я могу придумать в своей жизни: что-то такое, что превосходит мой контроль, что-то очень-очень сильное.

Возможно, эта сила была бы планетой, я назвала бы ее Сатурном, я бы окрасила ее в фиолетовый, точно как во сне, что я видела.

Женщина приручает зверя руками.

Пока он дикий, она становится сильнее, она тренируется на тиграх, на волках. Потом она вырастает из всех своих зверей, как дети вырастают из одежды. Ломаются кости, она оглядывается по сторонам. В ее стране не существует других животных. Ей нужен новый зверь, чтобы тренироваться. Она охотится за силой, а значит, вначале должна быть слабее.

Дверь кабинета со скрипом открывается, выворачивается наружу. Сначала появляется край ботинка, потом край пальто и вот, сам господин. «Я не хочу, чтобы ты задерживалась в офисе. Перегоришь, потеряешь вкус к делу».

Он уходит, не прощаясь. Я его глаза и уши. Прихожу первой, ухожу последней. Кажется, у меня нет личной жизни, но она принесена мною в жертву — на алтаре, на камне, в глубине леса.

«Перегоришь, потеряешь вкус к делу» — слова людей создают реальность. Но если это так, то что такое реальность и что такое слова людей?

Я ухожу из офиса в последний снег города. Каким-то чутьем я знаю, что дальше уже только лето.

Пройдет совсем немного времени. Снежинки будут таять, уходя в подземные воды. Последний снег не так заметен как первый.

Мы здесь перестали замечать переходы. Почти скрылись от всего земного, от всего, что пробуждает наши чувства. Даже высший разум нам не нужен. Что у нас осталось? Вера? Вера, во что-то такое прочное, механическое, объективное. Я часто думаю об этом когда хожу. Хожу от офиса к метро, от метро к квартире.

В Москве ты можешь много ходить. Простор ощущается даже здесь, на улицах города. Простор изоляции — не тот, что бывает в поле, не тот, что образуют уходящие в горизонт ромашки. Здесь это скорее про холод. Про то, что мы друг с другом совсем не связаны.

Я называю этот простор отсутствием самого важного, потерей забытого. Что мы потеряли? И откуда все эти мысли про жизнь?

Сколько свободы у меня сейчас? Можно ли выбрать выход отсюда? Я будто двигаюсь совсем не туда. Но вот уже сейчас, постепенно, что-то громче и сильнее чем я заполняет меня собой.

Я будто бы цепляюсь за край чего-то большего.

Дома субботним утром я заполняю страницы ежедневника.

Мой мужчина варит мне черный кофе. «Из кофеварки или в турке»? Я почти его не слышу. Я отчитываю свой новый проект по маркетингу. Он садится рядом и исправляет мою орфографию.

Мы отладили нашу жизнь. Мы отвлекаемся на нее лишь когда что-то ломается. Если поломка невелика — мы делаем вид, что все в порядке.

Он работает инженером, я руковожу торговым маркетингом. Нам удобно вместе. Я давно не помню как было до него.

Мы проживем вместе до смерти... в этой маленькой уютной квартирке.

Старый шкаф с книгами. Желтые тома индийских священных текстов. Упанишады. Старое издание «Махабхараты». Китайские предсказательные заклинивания «И цзин».

Я выделываю из них цитаты. Запоминаю их наизусть, вырезаю, помещаю под рамки.