Русалочка - Вероника Карпенко Страница 4

Субъект, докурив, подошёл.

— Мало? — осведомился он, — Да за такие деньги ты должна как минимум вымыть пол здесь своими трусиками. Или ты их не носишь?

Швабра звякнула об пол. Таня её подняла. Захотелось съездить тряпкой по его физиономии! Она старалась не смотреть на вконец обнаглевшего типа. Но боковым зрением отмечала, что тот неотрывно следит за ней.

— Чего ещё нельзя делать в вашем отеле? — спросил он, умерив свой пыл.

— Об этом написано в брошюре, — равнодушно бросила Таня, надеясь, что он не пойдет за ней в ванну. Но он пошёл! Встал, загородив собой дверной проём и глядя на то, как она протирает полы.

— А там не написано, как быть, если у тебя пропала крупная сумма денег? — проговорил он задумчиво.

— Обратиться к администрации отеля, — Таня сменила бумажный рулон.

— Точно! — он щёлкнул пальцами, — Скажу им, что это случилось как раз после уборки.

Она застыла с туалетной бумагой в руках. По спине пробежал холодок. И знакомый инстинкт, пробуждаясь внутри, заставил её обернуться. Теперь, глядя в упор, она могла оценить выражение глаз собеседника. Которое говорило больше любых слов.

«Ты сделаешь всё, что я попрошу», — прочитала она в его взгляде. И гордо выпрямилась, не желая сдаваться.

— Я ничего не брала у вас!

— Так возьми, — он сделал всего один шаг внутрь ванной комнаты. Но стены вдруг стали значительно ближе друг к другу.

Таня попятилась. Он не грозил ей, скорее, игрался. Но эта игра обретала совсем иной смысл, стоило ему приблизиться. Стоило ей ощутить себя загнанной в угол.

— М-мне нужно убираться, — пролепетала она, подавляя возникшую панику.

Широкий торс, обтянутый майкой не шелохнулся.

— А мне нужен утренний секс, — услышала Таня и нервно сглотнула. Ей было не впервой получать предложения подобного рода. Но прежде они не звучали так нагло и бескомпромиссно!

Хотелось ответить ему что-то грубое, в угоду собственной гордости. Но риск потерять работу в этот раз был слишком велик.

— Н-нам нельзя вступать в отношения с постояльцами, — отчеканила Таня, сама удивляясь этой внезапной находчивости.

Мужчина хмыкнул задумчиво. Его хищный анфас был так близко, что ей удалось рассмотреть рваный шрам на щеке. Наравне с обилием татуировок он выглядел жутко.

— Во сколько ты заканчиваешь? — осведомился он.

— В десять, — ответила Таня, сжимая ручку пластмассовой швабры.

Она специально дала себе фору. Надеясь, что к вечеру он отыщет новую жертву.

— Отлично, — прозвучало совсем уже близко. Настолько, что запах крепкого табака окутал её плотным коконом. — Закончишь работу и сразу ко мне.

Таня сглотнула. От напряжения пальцы её побелели.

— Я не могу, — выдавила она через силу. Голос не слушался и позорно дрожал.

— Об этом никто не узнает. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы, — его слова горячим шепотом коснулись щеки. И Таня отпрянула.

Он дал ей спокойно закончить уборку. Но это спокойствие было притворным! Закрывая дверь и желая хорошего дня, Таня знала, что это ещё далеко не конец.

Кристальный воздух звенел, птицы пели в древесных макушках, а тропа извилистой змейкой петляла между крепких стволов. Пробраться сюда на машине было почти невозможно. А осилить пешком такой дальний маршрут никто не решался. Случайные энтузиасты, забредшие в гущу лесную, поворачивали назад, так и не оценив всей прелести конечной точки этого затерянного пути. Здесь не было мусорных куч, оставленных туристами. Никто не шумел и не жарил шашлык. И природа оставалась девственно-чистой.

Массивные кроны смыкались над головой, образуя подобие крыши. И солнечный свет проникал под углами, согревая теплом лесную подстилку. Деревья сползали, цепляясь корнями за скалы, мельчая и путаясь в хитросплетении корней. Чуть дальше скала обрывалась, как будто кто-то огромным ножом разделил её надвое. Теперь одна её часть стояла особняком, взрастив на своей макушке лишь одно одинокое деревце. Омываемый морем кусочек скалы играл роль волнореза, и потому водная гладь здесь почти всегда была безмятежной.

Таня спе́шилась, прислонила свой велик к массивному пню. Здесь не было смысла в замке́. Ведь угнать его мог разве что ёж, или заяц, которых тут было в избытке. Эту тропу она отыскала давно, ещё в детстве. И хранила её ото всех. Этот пляж был её местом силы! Здесь, у природы в гостях, она ощущала себя её частью. В шуме волн ей мерещилась чья-то печальная песня. В развалинах сизых холмов проступали вполне человеческие черты. Здесь она отдыхала душой, часами сидела, глядя, как море ласкает серую гальку. Как птицы кружат высоко, рассекая своими крыльями облака.

Этот день был особенным! Только что, получив свой первый аванс, она уже успела потратить его половину. Но сумма была внушительной. И оставшихся денег хватало с лихвой на продукты, гостинцы для Леськи и лекарство для матери. Ежемесячный курс уколов стоил немалых денег, но он был необходим. Без поддержки извне сустав истощался, что в перспективе грозило параличом. Тяжелый физический труд был ей противопоказан! Но, тем не менее, вопреки рекомендациям доктора и здравому смыслу, мать продолжала трудиться на фабрике денно и нощно.

Порой Таня стыдилась своего отношения к маме. Злость и жалость боролись в ней, перекрывая друг друга. Страх остаться одной не оправдывал выбор мужчины. Любила ли мать дядю Борю, или просто привыкла? Но её покорность сводила с ума! Он держал их на дне, в своём кулаке. Не давая возможности всплыть и глотнуть кислорода. По мнению Тани, они вполне могли обойтись без него. Но мать была против!

— Ты жизни не знаешь, — говорила она. Хотя в свои девятнадцать Таня успела постичь её самые тёмные стороны.

Хватаясь за корни деревьев, она сползла вниз по крутому склону. Маленький пляж словно ждал её. Откуда ни возьмись, прилетели чайки. Море заволновалось, нашептывая приветственные слова. Таня сбросила пыльные кеды и опустилась на теплую гальку. В рюкзаке зазвонил телефон. Старенький аппарат надрывно пищал, фальшивя на все лады, но пока ещё был «на ходу». Денег на новый ей не хватало! Точнее, хватило бы, если не тратить их на другие, куда более важные вещи.

— Да, — сказала она. На том конце, сквозь помехи, послышался голос Инны.

Подруга была её ангелом. Только благодаря ей Таню приняли на работу в отель. Самый крутой на всём побережье! Сама Инка уже давно трудилась там. И не какой-нибудь горничной, а самым настоящим менеджером. Так гласил бейджик у неё на груди! Она улыбалась гостям своей лучезарной улыбкой, говорила на двух языках и носила вполне элегантный костюм.

— Танюх! — начала без вступлений Инна. — Ты сидишь?

— Да, — заверила Таня, готовясь услышать очередную сплетню из разряда «любовных». Но на сей раз новости были куда интереснее.