Корабль из прошлого - Евгений Гаглоев

Глава первая Эпицентр

Землетрясение началось глубокой ночью, когда почти все жители приморского городка под названием Новый Ингершам уже мирно спали. Зато не спали многочисленные приезжие – отдыхающие и туристы, проводившие время в ночных клубах и прибрежных кафе, которые работали круглые сутки. В пляжный сезон население городка увеличивалось почти в два раза. Днем гости Нового Ингершама загорали на пляже, а вечерами посещали различные увеселительные заведения, каких тут было великое множество. Именно отдыхающие и ощутили первые толчки, накатывающие, казалось, прямо со стороны разбушевавшегося моря.

А ведь накануне ничто не предвещало беды. Город жил своей спокойной, размеренной жизнью, и сейсмологи ни о чем не предупреждали. Ослепительно-голубое небо простиралось над сверкающим бирюзовым морем, редкие белые облака изредка набегали на палящее солнце, чайки с криками носились над водой. Обычный день в курортном Новом Ингершаме.

Жители уже и не помнили, как их городок получил такое необычное название, да их это особо и не интересовало, особенно молодежь. Сюда приезжали отдыхать и веселиться, и вся жизнь здесь казалась одним сплошным праздником.

Численность населения города приближалась к пятидесяти тысячам, и большинство горожан трудилось в туристической сфере – в многочисленных отелях, пансионатах и санаториях, кафе и ночных клубах, яхт-клубах и школах дайвинга. В Новом Ингершаме и приезжим, и местным жителям всегда было чем заняться, поэтому история основания города никого не волновала, кроме членов местного исторического общества.

Сразу за портом, где стояли пассажирские и торговые суда, начиналась территория рыбоконсервного завода, вплотную к которой подступал густой хвойный лес. Горные склоны вокруг центральной части города были усеяны многочисленными особняками и коттеджами местных богачей. Просторный городской пляж одним своим концом упирался в гигантскую скалу, на самой верхушке которой белели корпуса океанологического научно-исследовательского института. Множество ученых занималось там комплексными исследованиями морей и океанов.

Утром и вечером на центральных пляжах Нового Ингершама буквально яблоку было некуда упасть из-за толп загорающих туристов, но зато днем побережье пустело – немногие выдерживали полуденный зной. Умные местные жители сюда не ходили, предпочитая участки побережья, где в любое время дня и ночи практически никого нет, но местоположение этих пляжей было известно только им. Приезжим путь туда был заказан, эти секреты местные оберегали не менее тщательно, чем некоторые другие тайны городка. А тайн было много… Но к чему пугать туристов, которые привозят им столько денег? Ведь вся экономика Нового Ингершама была построена именно на средствах, которые оставляли гости.

Одна из таких тайн и стала причиной сильного землетрясения, внезапно всколыхнувшего спящий городок. Отдыхающие, сидящие за столиками в клубах либо лихо танцующие на танцполе, конечно же, ощутили первый толчок, но многие решили, что им просто почудилось.

Когда же земля дрогнула второй раз, люди замерли, боясь вздохнуть. Затем последовало еще несколько толчков, каждый сильнее предыдущего, и кто-то испуганно закричал. Вскоре к этому воплю присоединилось еще несколько сотен голосов по всему побережью.

На море поднялся ужасный шторм. Порывы ветра опрокидывали шезлонги, забытые на пляже беспечными хозяевами. На причалах вдоль пляжей загремели бьющиеся друг о друга катера, лодки и доски для серфинга.

Со всех сторон слышался звон бьющегося стекла, треск деревьев, что-то рушилось и падало на тротуары. С грохотом падали вывески и рекламные щиты, на автостоянках надрывалась сигнализация. В море вздыбилась гигантская приливная волна, которая вскоре яростно обрушилась на побережье, сметая пляжные зонты и пластиковые лежаки. С этой же волной откуда-то издалека пришел жуткий грохот, который был различим даже сквозь шум взбесившихся волн…

В этот самый момент в нескольких километрах от городского пляжа на крыльцо своего двухэтажного особняка, пугливо озираясь по сторонам, поднялся профессор Тюменцев. Его дом находился на окраине Нового Ингершама, как раз неподалеку от тайного пляжа местных жителей.

Старик был так взволнован, что не сразу попал ключом в замочную скважину входной двери. Дрожь земли под ногами, от которой скрипело и раскачивалось старое крыльцо, уверенности нисколько не прибавляла, напротив, профессору казалось, что конец света уже не за горами.

Кое-как отперев и открыв дверь, профессор вытащил из кармана пиджака миниатюрный электрический фонарик и посветил на потертый коврик, лежащий у входа. Его покрывал тонкий слой муки, на котором предусмотрительный Тюменцев, к своему облегчению, не увидел чужих следов. Осторожность превыше всего, он не уставал это повторять.

Прокравшись в темную кухню в противоположном конце особняка, Тюменцев осмотрел пол у задней двери дома. Там тоже все было в порядке – значит, за время его отсутствия в жилище никто не вламывался.

От очередного толчка задребезжала посуда в старинном серванте.

Задвинув широкие стальные засовы на обеих дверях, старик прошел в уютную гостиную и только тогда включил свет. Люстра на потолке дрогнула и замигала, но это его не тревожило. Дом строили на совесть, и легкие землетрясения ему были не страшны. Эта крыша и не такое выдерживала. Опустившись в мягкое кресло напротив большого камина, профессор вытянул ноги и устало вздохнул.

Сергей Иванович Тюменцев много лет проработал в океанологическом институте Нового Ингершама. Он всегда слыл тихим и трудолюбивым человеком, готовым работать даже во внеурочное время. Инженер, программист, изобретатель и исследователь, за свою жизнь он сменил множество занятий. Коллеги любили и уважали его за спокойный нрав и поразительную эрудицию. Казалось, Сергей Иванович разбирался абсолютно во всех науках и дисциплинах, связанных с морской флорой и фауной.

А еще он умел делать забавные игрушки – небольшие заводные и электронные механизмы из пружин, шестеренок и микромоторчиков. Зайчики, медвежата, металлические солдатики, механические игрушки, для которых он сам шил тканевые оболочки, буквально оживали в его руках. Тюменцев дарил их детям соседей и своих коллег, и местные ребята обожали его за это. В его доме хранились десятки подобных игрушек, они занимали несколько полок на стенах гостиной, свободных от множества книг и научных трактатов.

Профессор Тюменцев любил детей, но все же предпочитал любому шумному обществу уединение и тишину, поэтому и жил на порядочном удалении от других жилых домов. Вообще-то особняк был слишком велик для одного человека, но Сергей Иванович всегда жил здесь один. Семьи и детей у него не было, дом он получил по наследству от отца. Тот, по слухам старожилов, тоже жил здесь совершенно один и, как и Сергей Иванович, слыл среди немногочисленных соседей чудаком.