Собиратель - Роман Пастырь

Глава 1. Двуликий

Всего несколько секунд отряду понадобилось, чтобы взять меня в плотное кольцо. Вот она, незримая защита князя. Я и не думал, что за мной настолько плотно присматривают, что держат боевой отряд, готовый выступить в любую секунду.

Бывшего бригадира взяли на прицел, в меня же никто не целился. Это стало основным аргументом, чтобы ни на кого не нападать. Порыв положить здесь всех на всякий случай я подавил, хотя зверь внутри был не против.

— Господин Эдгард, вы целы? — спросил один из бойцов.

Лица я его не видел. Отряд был в боевых костюмах и шлемах. Я прислушался к ощущениям и осмотрел себя. Раны успели зарасти. Легкое истощение, но это и не удивительно.

— Да.

В этот момент я почувствовал, что кто-то пытается открыть проход в зоне блокировки. Одна из печатей, встроенная в блокиратор, просигналила об этом. Первая мысль была, что это свои. Но свои, которые окружили меня, появились в стороне, обойдя тем самым зону блокирования.

— К вам ещё кто-то хочет прийти? — спросил я, — Если нет, то какой-то ходок упорно сюда лезет.

— Наши здесь. — ответил командир отряда.

— Это ценный свидетель, которого надо срочно доставить в безопасное и защищенное место. Дело государственной важности. — указал я на лже-бригадира.

— Чтоб ты сдох, Соколов! — прорычал незнакомый парень.

— Снимите блокировку, мы его переместим, — попросил командир.

Остальные бойцы на месте не стояли. Как услышали про ходока, так перестроились, готовые отразить нападение с любой стороны.

— Только быстро, а то знаю я этих ходоков.

— Момент... — командир по рации передал приказ и через пару секунд кивнул мне.

Сработали, как надо. Я убрал блокировку, кто-то открыл портал и туда уволоки парня, способного менять лица. Меня тоже забрали, так что отправились вместе.

— Стойте... — остановился я по ту сторону, — Моя машина...

— Разберемся, — заверили меня.

Оказались мы в каком-то помещении. Не совсем темница, скорее военная база. Окон нет, двери мощные. Здесь нашлись наручники и кандалы. Впервые я увидел, как пакуют беса. Наручники на руки и на ноги. Тело обмотали лентой, да так, что и пошевелиться нельзя. Пойманный при этом дергался и матерился. Успокоился, только когда его прикладом по голове приложили. Любовь к пленным здесь не практикуется, как погляжу.

Вместе со мной отправилось трое боевиков. Остальные у дома остались. Один держал на прицеле беса, два других паковали. Я внимательно смотрел на это, запоминая детали. Кто знает, вдруг и меня когда-то так в плен возьмут.

Сколько бы я не вглядывался в лицо парня, не мог его узнать. Зато он меня знал. Шипел, матерился и проклинал. У него явно с психикой проблемы. И откуда такая ненависть ко мне?

— Что произошло? — в помещение вошёл Родион, отрывая меня от размышлений. А вместе с ним и князь явился.

В помещение сразу стало тяжело дышать. Не в том смысле, что воздуха на всех не хватало, а в том, что от князя исходило такое давление, что захотелось сбежать отсюда подальше.

Пленник замолчал, хватая воздух ртом. Я тоже поёжился. А вот бойцы оказались профессионалами. Тот, который держал пленного на прицеле никак не пошевелился. Два других склонили головы, но и то, быстро. без официоза. Не удивлюсь, если у них это где-то в уставе прописано. Глупо кланяться на боевой операции. Это и жизни может стоить.

— На господина Соколова устроили засаду на его родовых землях, — отчитался командир, — Мы получили сигнал, прибыли на место и вступили в бой. По словам Соколова, пленник имеет ценность государственной важности и была попытка чужого ходока пробиться к нам. Вероятно для устранения свидетеля. Поэтому пленный доставлен на базу.

— Эдгард? — перевёл на меня взгляд Родион, — Выйдем. А вы работайте по протоколу. Помещение заблокировать.

Родион вышел из помещения, князь подождал, пока я последую за ним и тоже вышел.

— Что случилось? — повторил вопрос Родион, когда мы оказались в соседней комнате.

— Этот человек поменял лицо, — прямо сказал я самое важное, — Он принял облик бригадира строителей, которые должны были расчистить руины на моей земле. Когда я его пленил, то его тело пошло волной и бригадир превратился в того парня, который сейчас связанный, ждёт в комнате.

— Это шутка? — спросил Анастас.

— Я на полном серьезе. У меня есть идеи, кто это такой. Я уже видел нечто схожее, но тогда не придал этому значения. У напавшего ярко выраженная ненависть в мою сторону. Это не случайный прохожий, не обычный наёмник, а тот, кто хотел меня уничтожить. А значит, список, кто это такой сильно сужается.

— Допустим. Так кто это?

— Думаю, он как-то связан с Коршуновым.

Родион и князь переглянулись.

— Когда мы дрались с Коршуновым, то на место встречи пришёл кто-то, сильно похожий на Романа. Тогда я подумал, что это маскарад или какой-то обман, но сейчас...

— Стоп, — перебил Родион, — Ты про какую драку с Коршуновым?

— Про нашу дуэль. — поморщился я, понимая, что сейчас нарушаю данное слово. — Я тогда отвлекся на двойника, а Коршунов выскочил с другой стороны и утащил меня в проход.

— Он ходок? — выделил главное князь.

— Ну да. Перемещается по принципу открытия проходов.

— Родион, — повернулся к мужчине Анастас, — Это провал. Срочно за Коршуновым группу. Срочно!

Не смотря на то, что моя скорость восприятия значительно выросла, я едва уловил, как Родион выскочил за дверь.

— Почему ты раньше не сказал, что Коршунов ходок? — посмотрел на меня тяжелым взглядом князь.

— У нас с ним было соглашение.

— Соглашение, — повторил князь ничего не выражающим тоном.

— Да, — спокойно встретил я его взгляд, — Мы подрались, но не смогли убить друг друга. У обоих сил для этого не хватило. Надо было что-то решать, вот и договорились, что оставим друг друга в покое и будем молчать о наших тайнах.

Князь и до этого стоял прямо, но после моих слов выпрямился ещё больше. Едва заметно, но напряжение между нами голыми руками щупать можно было.

— Ты не против побыть во дворце, пока мы разбираемся в вопросе? — спросил Анастас спустя минуту разглядывания меня.

— Не против.

Куда же я денусь.

***

Князь забросил меня в одну из комнат дворца. Клетка золотая, вид на сад прекраснейший, диванчики мягкие — это становится неприятной традиции, сидеть здесь и ждать, пока другие работают.