Хроники простого волшебства - Надежда Мамаева

Резюме для тамплиера

Ремар грустно вздохнул, подпер кулаком щеку и обмакнул перо в чернильницу.

Вот уже год, как закончилась война с кланом драконов Северных гор. Удача сопутствовала не крылатым рептилиям, как можно было бы подумать, а людям. Последние задавили драконов вовсе не стратегическим талантом, и даже не мощью магии. Нет, простой численностью, налетев как саранча. А против саранчи, тараканов и клопов, как известно, бессильны даже заклятия десятого уровня архимагов.

Ремара всегда это поражало: изобрести новое заклятие для упокоения высшей нежити, рассчитать вектора (или как называют чародеи направление своей силы?) для того, чтобы обуздать селевой поток – это у магов в порядке вещей. А вот вывести саранчу в южных угодьях – тут наделенные даром колдовства, видите ли, бессильны.

Победа в войне досталась нелегко. Из тамплиеров, отправившихся в тот поход, домой вернулся лишь каждый сотый. Ремар оказался тем самым одним против девяносто девяти погибших. Он принес с той войны седину, что знатно выбелила черный волос, росчерки шрамов по всему телу и след от стрелы, что просвистела в одном из сражений рядом с виском.

Именно после той битвы, что сделала Ремара меченным, глава клана драконов и склонил голову перед королем и ковеном магов, согласившись заключить договор. По условиям оного теперь в вотчине ящериц оставались лишь самые заснеженные пики, то время как плодородные долины и золотоносные жилы отошли людям.

Казалось, война закончена. Быстрая, победоносная, но захлебнувшаяся в реках крови, и Ремар с уцелевшими рыцарями вернулся домой. Но тут оказалась, что владыке более не нужны тамплиеры, некогда бывшие мечом и щитом державы.

Ныне монарх расширил империю до естественных границ, как то: горная гряда и море с востока и юга, перевал вечных снегов – с севера и три политических брака с запада. Дочек у правителя имелось изрядно, еще семь штук на выданье: мужик был деятельный, натуры горячей и любвеобильной. По этой самой причине, от жаркого темперамента он спалил уже третью супругу, не выдержавшую императорской страсти и сменившую ее на вечную прохладу родового склепа. Правитель же, отбыв в трауре положенный год, уже заглядывался на четвертую, втайне лелея надежду, что хотя бы в одиннадцатый раз, с новой императрицей, у него таки получится наследник.

В общем, неутомимый монарх, в чаяниях о своей державе, решил, что повоевал достаточно и пора бы уже наводить порядок на вверенных ему территориях. А жажда порядка, она же как диктатура – тотальна и не терпит исключений.

Посему самодержец подсчитал, во сколько ему обойдется содержание изрядно потрепанной армии, которой и воевать-то теперь особо не с кем, сколько нужно кормить голодных ртов здоровых мужиков в самом расцвете силы, выплачивать пенсионных пособий… И издал указ, что отныне войска тамплиеров распущены. Причем подписал его задним числом, чтобы на посмертные компенсации семьям не столь много пришлось из казны отжаловать.

Также распустил монарх и пушкарей, и половину флота, и даже погонщиков орланов – здоровенных пернатых тварюг, что составляли ударную воздушную силу в последней войне, и тех урезал на треть. Неприкосновенны остались лишь боевые маги (попробуй их сократи – сразу штурм дворца с горящими фаерболами наголо организуют, да ковеном своим прикроются) и кавалерия. Последняя еще до войны была кастрирована самодержцем до роты почетного караула в сотню человек.

В итоге остался Ремар не у дел. А куда податься тому, кто с тринадцати лет – в седле да на войне? И другого не умеет, как сражаться? Год тамплиер перебивался случайными заработками. То упырей упокоит на жальнике, то волкодлака освежует, то блазня приструнит.

Селяне охотнее нанимали рыцаря, чем мага. И дело было не в том, что простой люд чурался дипломированных чародеев, считая их поцелованными нечистым. Все гораздо проще: тамплиер брал за свои услуги меньше.

«Сбиваешь нам цену», – зло процедил как-то в таверне один маг из тех, что шлялись по трактам в поисках заказов на свои услуги. Тогда Ремар лишь усмехнулся и развел руками, еще не подозревая, что беда под лютым именем «конкуренция» нависла над ним. А спустя две седмицы то ли соперники постарались, то ли просто пришло время, но…

Гром грянул в одном из сел, когда тамплиер принес селянам, как и было сговорено, голову василиска. Ремар передал мешок с башкой ящера-статуедла старосте деревни. Мужик, почесав затылок, раздернул горловину, убедился, что это не тыква, а действительно усекновенная часть гада, о коей договаривались, и полез за пазуху, чтобы достать гонорар. Тут, откуда ни возьмись, нарисовался пошлинник.

Он вырос словно из-под земли и предвкушающие потер руки:

– Так-так, что тут у нас? – вопросил этот крючкотвор, наделенный императором правом сбора налогов, а ковеном магов – амулетом, не позволявшим намылить государеву человеку шею.

Зачарованная бирюлька гордо красовался на шее сборщика налогов, давая понять всем и каждому, что владельцу сей магической цацки оплеуху отвесить не получится, как, впрочем, и угрожать расправой.

Окончательно же осмелевший пошлинник подошел к оторопевшему голове, выхватил из его рук мешок и сунул свой налоговый нос в горловину.

– Ага! – он искренне улыбнулся, предвкушая поживу. – Найм на разовую работу. Причем не только не задокументированный, но и не лицензированный. Или у вас имеется расписка? – он обратился к старосте, а потом перевел взгляд на Ремара и уточнил уже у него: – А у вас лицензия на непромысловую деятельность среди магических существ есть?

Тамплиер понял, что вляпался. Вот бывает, что по неосторожности наступишь в коровью лепешку, а тут – в цельного пошлинника. И хоть собиратель податей и вылетел не из-под коровьего хвоста, а был произведен на свет императорским указом, призванным наполнить казну, запашок неприятностей был от налоговика куда ощутимее.

Чутье не подвело Ремара. Уже к полудню тамплиер оказался без оговоренных в уплату умерщвления василиска двух серебрушек, зато с предписанием явиться в столичный отдел пошлинников для уплаты штрафа.

Рыцарь было хотел отдать сборщику требуемую сумму на месте, но тут амулет на шее налоговика засветился. Как позже пояснил староста: «Эта бирюлька не только не позволяет обидеть служивого человека, но и, зараза такая, не дает дать взятку пошлиннику». О последнем свойстве амулета, кажется, сожалели все трое. Староста – по причине того, что мог бы отделаться малым (видать, дедок не первый раз встречал вытчика на своем веку, раз знал и расценки, и свойства охранки у последнего). Ремар – от того, что нужно будет явиться в столицу, а это изрядный крюк. А пошлинник – что мзда проходит мимо его личного кармана.

Спустя неделю тамплиер, выходя из здания отдела, с остервенением смял бумагу. Читать Ремар не любил хотя бы потому, что грамоту изучал урывками, в перерывах меж военными походами. По этой причине – читал он медленно и только по слогам. Счета сей навык не касался: вычитать, складывать, а также делить и умножать, если дело касалось его жалования, тамплиер умел быстро.