Упала или попала - Мия Ловиз

ПРОЛОГ

За огромным столом из тёмного дерева, сидели самые выдающиеся умы, трехмерного мира Волрохана. Последнее собрание перед призывом новой невесты. Мир Волрохон был огромен, но в то же время — обделен. Не хватало самого главного звена — женщин. Либо Боги прокляли, либо пандемия какая-то, но проблема была существенной. Это началось так давно, что уже никто и не вспомнит, даже из старых жителей, в чем причина и начало этого.

Самые сильные маги нашли способ решить проблему не полностью, но частично. Раз в пять лет они проводили обряд по призыву иномирянок. Процесс был очень затратным по магическим силам и по этому его проводили три Правителя трёх слоёв этого мира. Небесного, земного и подземного.

Сколько бы не призывали девушек ситуация не менялась — девочки так и не начали рождаться. Да и жили они не долго, продолжительностью жизни обычного человека. За тысячи лет призывов всего два процентов населения занимал женский пол. Частые войны за даму сердца, склоки, атмосфера накалялась время от времени все сильней.

— Уважаемый Аферон, долго ли нам ждать жреца Одалиска? Мы все занятые люди, не мне вам рассказывать, — утомленный ожиданием, подал голос Властелин подземного царства.

— Крилласал к чему спешка? Ты же сам понимаешь как важно не спешить и сделать все правильно или твоим трем сыновьям не нужна невеста? — приподнял бровь крепкий мужчина лет сорока с проседью.

— Нужна так же как и твоему отпрыску, — хмыкнул брюнет с хищными чертами лица в ответ.

— Еще ни разу обряд не прошел без споров, — закатил глаза Правитель среднего царства — молодой, но не слабый маг.

— Ну да, как мы могли забыть, что кое кто ищет невесту не сыну, а себе лично, — хмыкнул Правитель подземного.

Конкуренция между Правителями было видно не вооруженным взглядом. За дверью послышались шаги и все трое мужчин умолкли в ожидании. В огромную залу вошел седой старичок. Одной рукой он удерживал потрепанный фолиант, а вторая была на пояснице. Медленно шурша, старичок прошел мимо мужчин и уселся в начале, громко хлопнув книгой по столу.

— Перейду сразу к делу, — начал листая страницы с конца. — Я нашел способ призвать двух, а не одну иномирянку, даже обладавшей сильной магией, а не пустую, — чем больше он говорил, тем сильней ползли брови вверх у собравшихся.

— А рожать себе подобных они смогут? — поинтересовался Аферон.

На его фразу старичок запнулся хлопая глазами с отвисшей челюстью, а молодой Правитель среднего царства подергивал плечами сдерживая смех. Не растерялся лишь демон.

— Какой же ты остолом, о хвала тьме Тимерии. Какое еще себе подобных? Они и так рожали, просто мужских особей, — закатил глаза Правитель подземного царства.

— Та я про пол и спрашивал, будут ли рождаться девочки? — удивился мужчина тому, что его вопрос не поняли сразу.

Старый жрец оттаял и ткнув куда-то в строки начал:

— Тут пишет, что только иномирянку во власти которой будут четыре стихии примет Одалиск. Это редкость ведь в основном открывается по одному дару в каждой и то он угасает после рождения первенца. Лишь тогда женские особи смогут рождаться в нашем мире, — заключил старик.

— Вы так говорите "особи", как про выведение нового вида животного, — хохотнул молодой шатен.

— Я без злого умысла, — растерялся жрец.

— Да мы поняли уже, — решил прекратить эту дискуссию Правитель Тимерии. — Вы нам лучше скажите, обе девушки будут сильными?

— Нет, лишь одна принятая Одалиском может прекратить ЭТО, — взмахнул старик руками, обозначая ситуацию в их мире.

— Ясно, ясно. Еще скажите чем будет отличатся ритуал от обычного, раз призывать будем сразу двух иномирянок? — задал вопрос Правитель верхнего слоя.

— Разница будет в том, что ритуал будет проводится на крови и нам удастся перехватить девушку перед её смертью в её мире. Я уже запустил разведчиков на поиски подходящих. Сильного носителя стихии и если надо будет, он повлияет на её незамедлительный переход, кои такая услуга понадобится, — сказал доставая из кармана серебристый кинжал. — А теперь уважаемые главы трех частей мира сего прошу сдать кровь для ритуала. Её тоже надо подготовить, но это уже не вашего ума дело, — оборвал он свою речь.

— Ты старый жрец забываешь с кем сейчас говоришь, — прищурился демон, но руку все же протянул.

Старик проигнорировал эти слова пошел к стеллажу с разными баночками и кувшинами. Найдя три емкости вернулся обратно. Когда все было сделано жрец молвил:

— И не забывайте господа, девушки только по добровольному согласию на брак смогут подарить отпрыска. Никакой магической деятельности, обмана и шантажа. Подготовьте и места в академиях для их обучения и безопасности, — раздал последние наставления жрец и махнул рукой, чтобы его покинули. Те лишь хмыкнув удалились.

— Кэт, подруга почему опять кислая как лимонка? — кинулась ко мне Маша, как только я переступила порог.

— Ничего, просто мне хотелось где не будь спрятаться, — выдавив улыбку попыталась избежать допросов.

— Он опять бил тебя, — обеспокоенно и в то же время злясь спросила она.

— Нет, что ты, — опустила глаза и робко обняла себя руками. Удивительно, что её слова прозвучали не вопросом, а скорей фактом, — Я замёрзла можно чаю?

— Конечно, проходи, — указала она на коридор, что вел на кухню.

Я вот так сбегая от своего родителя частенько зависала у нее. Жизнь моя вообще не сахар и если бы не Маша не знаю даже, что было бы со мной. Она была для меня как сестра, которой никогда не было у меня. Единственный человек, который поддерживал и стал мне родным. Дружим мы уже лет пять, как раз после того, как моя мама покинула этот бренной мир.

Мне было двенадцать и тогда я узнала, что мама болеет. Новость о смертельной болезни была неожиданной как для меня так и папы. Они всегда много работали, но были счастливы, были мечты. Пока в один из вечеров она не потеряла сознание во время готовки ужина. В больнице поставили страшный диагноз — опухоль головного мозга и вердикт — месяц жизни и это в лучшем случаи. Врачи лишь разводили руками и удивлялись, как эта сильная женщина терпела боли. От меня скрывали разговоры, шушукались, ведь я ребёнок. Но однажды я случайно услышала:

— Наденька почему ты молчала? — ели сдерживаясь, чтобы не заорать и плакать одновременно, все твердил отец. Он стоял на коленях возле ее кровати и поглаживал руку.

— Павел, прости меня, — шептала пересохшими губами. — Я списывала все на головную боль от усталости, пока однажды не потеряла сознание на работе. Тогда в больнице и узнала диагноз. Гарантий на выздоровление не было, а операции требовали космических сум. Я тогда решила, что проживу сколько мне отведено и не на больничной койке, а с вами — дома. Я люблю тебя и Катеньку, — заплакала мама. Стоя у двери её палаты я почти не дышала, лишь тихо глотала слёзы.