Высшая проба. Брат мой, друг мой - Вера Чиркова

Часть первая. Брат мой Глава первая

Януар:

– Окружили, – с легкой усмешкой объявил его светлость лорд Хигверд, а для меня – просто Хирд.

В его напускную беспечность я не поверил. Успел заметить презрительную, злую усмешку, на миг искривившую твердые губы. И значит, старший брат был неимоверно взбешён этим наглым, подлым нападением. Ведь означало оно очень многое.

Для начала – бесспорность сговора наших недругов. Ещё появление в замке предателя, причем среди тех людей, кому до сих пор мы безоговорочно доверяли. В противном случае враги не гнали бы нас так нагло и уверенно, словно беззащитную дичь.

Ну и судя по всему, с Густавом случилось что-то непредвиденное и скорее всего, дрянное. И вот эта мысль была горше всего остального.

Именно потому мы и уходили в самую глушь смешанного леса. Туда, где под сенью неохватного дуба пряталась неказистая сторожка, давно превращенная в неприступную крепость.

Но вовсе не нами.

Коней пришлось бросить еще не доходя ручья. Точнее – отпустить, предварительно расседлав. Они и сами могли добраться до замка, никому не давшись в руки. Ученые.

Седла и нехитрую поклажу мы тоже оставили, спрятав в расщелине старого дуба, давно используемой как тайный схрон. Дубрава, раскинувшаяся по склонам западных холмов и оврагов, была знакома чуть ли не наизусть. С самого детства все наши игры и развлечения связаны с этими местами.

Жаль только и недруги об этом знали, и, судя по всему, явно не понаслышке. Слишком уж хорошо подготовились, точно выбрали время и теперь уверенно загоняли в самую чащу. Туда, где на пригорке, под вековым дубом пряталась ветхая избушка. Народ поговаривал, будто строил ее лесник или отшельник, и второе ближе к правде.

Но все же не совсем.

К заветному дубу мы пробирались от ручья, скользя между папоротниками по мшистым кочкам, не хранящим следов, если идти босиком. Так и прошли, привязав сапоги за плечами, а добравшись до толстенного ствола, белками взлетели по шершавому стволу наверх, хватаясь за проверенные сучки и штыри. Вбитые явно прежним владельцем избушки, эти надежные ручки были абсолютно незаметны под слоем мха и найдены нами совершенно случайно.

Вмиг добравшись до тесовой крыши по наизусть заученному пути, поочередно нырнули в узкое и темное чердачное окно, спрятанное за трубой. Оказавшись наконец в безопасности, посидели на чердаке переводя дух и потихоньку полезли вниз по тайному колодцу, в котором пряталась узенькая, почти отвесная лесенка.

И колодец и лесенка были невероятно хитро и умело спрятаны между печной трубой и стеной избушки, и вели к тайному ходу в глубокое подземное убежище.

Никакого другого пути туда не имелось ни из самой хижины, ни снаружи. И бесполезно было отыскать его, стуча по сбитому из толстых плах полу, Лаз в тайный погреб размещался вовсе не под самой избушкой, а в стороне, сразу от печи уходя под сложенный из валунов фундамент. Причём не только в сторону, но и вглубь.

Второй, запасной выход из убежища вел в овраг, на отвесный склон. Потому-то и был всего лишь выходом. На самый крайний случай.

Мы почти ползли по присыпанному сухим песком низкому ходу, попутно решая, какие ловушки следует насторожить сразу, а какие пока подождут.

Хотя и ловушки, и потайной спуск в подвал устраивали вовсе не мы, но за несколько лет успели изучить и все проверить в деле, запуская вороватых крыс и хорьков.

И теперь точно знали, насколько осторожен и хитер был прежний хозяин этой избушки. А ещё он был магом. Очень сильным и опытным.

Намного мощнее нас, хотя Хирд потомственный маг, обладающий даром управления огнем и слегка – воздухом. Да и во мне хватает тайных способностей, известных лишь троим. Герцог пока не входит в число людей, знающих обо мне всё. И я истово надеялся, что так и останется еще очень долго.

А лучше – всегда.

В погребе властвовал полумрак. Мы не были тут уже давненько и не политый питательным раствором ведьмин мох почти угас. Нет, крови ему не нужно, это сказки темных селян. Всего лишь настой свежих трав или ягод. Ну, в крайнем случае, подходит и разбавленный водой сироп из варенья, и именно им мы первым делом полили пару ближних колб.

А пока в них медленно разгорался свет, сбросили пропотевшие дорожные куртки и по очереди умылись. Ванная комнатка здесь просто крошечная. Хотя, и все остальное тоже маленькое. Кухонька, она же столовая, спаленка и кабинет, считающийся моей комнатой. Просторнее всего – лаборатория, или мастерская, не знаю, какое название точнее. Устроивший это убежище маг явно был мастером на все руки.

– Подъезжают, – сообщил Хирд, уже усевшийся в спальне перед зеркалом, показывающим окружающее избушку пространство.

Не знаю, как работает эта магия, но за последние годы она ни разу нас не подвела и не ослабела. Единственное, что мы нашли, это странные гвозди с необычными шляпками в форме пирамидок, вбитые в крышу избушки и ствол дуба, но так и не выяснили, какое заклятье помогает им собирать изображение и отправлять в зеркало. Ни в одной книге по магии не нашлось никаких упоминаний о подобном фокусе.

Я примостился за спиной Хирда и вгляделся в наших врагов. Как и следовало ожидать, большинство всадников предусмотрительно прикрыли лица масками и широкими полями шляп. И в бою мы несомненно ничего бы не рассмотрели.

Но когда имеешь возможность неспешно изучить их костюмы, оружие, лошадей и все прочее, то невольно начинаешь узнавать давно знакомые черты и детали. Особенно выделяющиеся среди остальных, поэтому стройного всадника, сидевшего на лошади с врожденной элегантностью, опознали сразу.

– Стерва, – коротко и с чувством припечатал Хирд, не опасаясь что нас могут услышать.

Отсюда наружу не доносится ни запахов ни звуков, даже очень громких, вроде стука молотка по наковаленке. И отсвет магии тоже не виден, мы проверяли артефактом. Хозяин секретной мастерской умел прятаться и прятать.

– Ну да, – хмыкнул я в ответ, пряча невольное облегчение.

Наконец-то он правильно охарактеризовал мадмуазель Грету Фирсье. Причем не с придыханием, как говорят об умных, уверенных в себе самодостаточных женщинах, а с презрением, более подходящим стервятникам, охотящимся за жирной добычей любыми методами и способами. И чаще – самыми грязными и жестокими.

Но, к моей великой досаде, до последнего времени Хирд смотрел на нее с жарким обожанием и пускал слюни, как глупый младенец на яркие, однако совершенно несъедобные и даже опасные вещички.

И тем не менее в глазах первой красавицы Дэнзора, младший брат герцога и принц Эргоса не имел никакой ценности, хотя и был вторым по знатности среди лордов герцогства. Ведь по сведениям стряпчих и осведомленных лиц, ни дворцов, ни имений, ни сокровищ родители ему не выделили.