Эхо древних рун - Кристина Кортни

Моей чудесной матери Бригитте Тэппер с любовью

На самом дальнем выступе полуострова в одинокие рассветные часы она ждала, скользя взглядом по волнам, чутко высматривая, насколько хватало глаз, не мелькнет ли знакомая змеиная голова, вырезанная на носу корабля.

Она знала: он вернется. Так поведали руны, а Старая Тайра говорит, что они никогда не ошибаются. Вернется, может быть, и не в этой жизни, а в следующей; и, хотя такая возможность огорчала ее, печаль утихала, когда она думала о том, что впереди вечность — с мужчиной, которого она любила.

Он вернется.

А она будет ждать.

Кольцо викингов, одиноко красовавшееся на синем бархате, разумеется, не должно было заслуживать особого внимания Мии Мэддокс. Ей не в диковинку подобные бирюльки — работа такая. Но все же она остановилась и громко ахнула, при этом едва удостоив взглядом внушительное двухкилограммовое ожерелье в соседнем стеклянном ящике.

Не может быть!

Подвал Исторического музея в Стокгольме определенно заслуживал своего названия — Золотая комната, поскольку хранил невообразимое количество сокровищ. Однако кольцо, приковавшее ее взгляд, не выделялось ни величиной, ни тонкостью работы. Обычная стилизованная змейка, распространенный для данного периода мотив, и тот же тип исполнения, что отличает многие другие здешние экспонаты.

Ручная работа; оно должно было быть уникальным, но Мия точно знала, что это не так, потому что на указательном пальце правой руки у нее было точно такое же.

На мгновение у нее закружилась голова и показалось, что она уловила едва слышное ш-ш-ш — шелест, эхом разнесшийся под сводом, словно змейка с кольца скользнула по стене и издала шипение, когда мягкие чешуйки коснулись каменного пола. Волоски на руках и на затылке девушки встали дыбом.

— Поверить не могу, — вздрогнув, пробормотала она.

Нахмурившись, перевела взгляд с одного кольца на другое, подняла руку, внимательно сравнивая.

Насколько она могла судить, разницы не было никакой, кроме размера — ее кольцо было определенно меньше, по крайней мере в окружности. Тем не менее оба могли быть отлиты из одной и той же формы, настолько они были схожи. Мию снова пробрала дрожь.

Что-то сверхъестественное.

Краем глаза она уловила движение у дальней витрины и поняла, что за ней наблюдали, но кто бы это ни был, он уже скрылся из виду.

«Вероятно, еще один турист», — решила она, удивляясь, почему вдруг разговаривает сама с собой.

Смутившись, сунула руку в карман, по-прежнему не в силах отвести взгляд от витрины. Она несколько раз моргнула, как будто это могло что-то изменить, но кольца остались прежними. На секунду даже показалось, что маленькие змеиные мордочки довольно осклабились, увидав друг друга, но такая мысль была слишком странной, если не сказать — безумной. Покачав головой, Мия оторвала взгляд от кольца и направилась к выходу. Чтобы разгадать тайну, придется навести справки в отделе информации.

Золотая комната стокгольмского музея представляла собой специально оборудованное подземное хранилище. Пологая лестница, охраняемая огромными руническими камнями, темная и тускло освещенная, вела наверх, в вестибюль. Стены здесь были расписаны ржаво-красными и охряными орнаментами викингов, и Мия всегда любила рассматривать эти фрески, но теперь девушка была так погружена в свои мысли, что едва замечала окружающее. Когда она поднялась до середины лестницы, вдруг словно из ниоткуда перед ней появился молодой человек и преградил путь, заставив вздрогнуть от неожиданности.

— Извините, не могли бы вы уделить мне минутку? — произнес он по-шведски, глядя прямо на нее ярко-голубыми глазами из-под нахмуренных бровей.

Мия резко остановилась.

— Простите? Это вы мне?

Будучи наполовину шведкой, она отлично понимала его, но не могла сообразить, чем вызвано такое внимание к ее персоне. Мия огляделась: в этот момент на лестнице была только она, и взгляд незнакомца был прикован именно к ней.

— Да, я хотел бы задать вам несколько вопросов, не возражаете? Это касается вашего кольца.

Он взглянул на золотую змейку, обхватывающую ее палец, и Мие показалось, будто змеиные кольца сжали палец плотнее, точно незнакомец представлял угрозу для хозяйки. Но это было просто смешно. Что, черт возьми, с ней происходит? Обычно ее воображение не было столь буйным.

— М-моего кольца?

Бессознательно она сжала пальцы в кулак, стараясь, чтобы собеседник не заметил, что происходит с кольцом. У рептилии были головы на обоих концах тела, что выглядело довольно забавно. Красиво изогнутые витки покрывал орнамент, представлявший собой сложный узор из линий и спиралей. При каждом движении руки золото вспыхивало, играя на свету. Восемнадцать карат. Может быть, даже двадцать четыре. И вот на мгновение девушке показалось, что в глазах змеи тоже что-то вспыхнуло… волнение, гнев?

Мия тряхнула головой: змейка на кольце хоть и прекрасная, но неживая, что за ерунда лезет в голову?!

— Да, насчет вашего кольца, — кивнул мужчина, отвлекая ее от странных мыслей.

Мия заметила, что он говорит с норвежским акцентом: интересно, что он делает в столице Швеции? Более того, какое у него право ее останавливать?

— А вы кто? — Она знала, что это прозвучало резко, возможно, даже грубо, но его внезапное появление лишило ее самообладания.

Мужчина указал на карточку, висевшую у него на шее:

— Хокон Бергер, археолог.

А, точно. Как глупо было не заметить бейджик, болтавшийся прямо у нее перед носом. Должно быть, теперь этот Бергер считает ее полной идиоткой.

— Э-э-э, я… — Мию охватило смятение, как будто ее застукали за чем-то незаконным, но она справилась с паникой.

Нелепость какая-то. Она имеет право посещать музей, как и все прочие, и тот факт, что ее кольцо выглядит точно так же, как один из экспонатов, — простое совпадение. Не так ли? Мия и сама пыталась прояснить некоторые вопросы. Возможно, этот человек мог бы помочь ей с ответами…

— Хорошо, — согласилась она. — Идемте, но придется поторопиться — у меня мало времени.

Он кивнул и, развернувшись, начал подниматься на первый этаж, срезая по две ступеньки за шаг. Мия едва поспевала за ним, боковым зрением пытаясь разглядеть его получше. Примерно ее ровесник — под тридцать или тридцать с небольшим, — высокий, завидно сложенный, с копной белокурых волос, которые стояли, словно выпрямленные гелем: прямо какое-то рекламное воплощение «чистой» викинговской крови. Голубые глаза, резко очерченное лицо с очень прямым носом и высокими скулами, бескомпромиссно сжатый рот, так поразивший ее в первое мгновение, — словно рядом с ней летел по ступеням настоящий норвежский бог, жаждущий мести. Она снова поежилась. Его гнев, казалось, был направлен на нее. Но почему?