Последняя попытка - Татьяна Захарова

Пролог

Веселье было в полном разгаре. И я старалась не отставать от компании. Свадьба лучшей подруги — более, чем уважительный повод ненадолго отвлечься от собственных проблем. Тем более что в ресторане тамада взяла управление праздником в свои руки. И я могла отдохнуть от почетного звания подружки невесты и полностью расслабиться.

Вот только настойчивый взгляд темноволосого мужчины не давал мне этого сделать. И чего так смотреть-то? Я уж точно не тяну на женщину, которая могла бы завладеть его вниманием. Такие мужчины встречаются только с моделями.

А уж какой взгляд у него тяжелый… Только упрямство заставляло меня не ёжиться под ним. Когда же дело дошло до похищения невесты, я была даже рада скрыться с его глаз.

— Бемби, — шепотом позвала меня подруга, так как рядом был и друг жениха. — Я спросила у Руслана насчет того мужика, что на тебя весь день пялится. Его зовут Константин Ермолаев. Но муж не советовал с ним связываться.

— Я и не собиралась, — отмахнулась я. Хотя наблюдательность подруги удивила. Я не думала, что кто-то ещё заметил его интерес.

Вскоре невеста, то есть уже жена, была возвращена супругу. А я снова постаралась погрузиться в атмосферу праздника. Когда ещё мне удастся так погулять? И у меня даже удалось отвлечься на танцплощадке. Однако появление Ермолаева сбило весь настрой. Будто не замечая моего недовольства, Константин пригласил меня на танец. И взглянув в его глаза, я поняла, что такие мужчины не терпят отказов. Кивнула и позволила привлечь себя в объятия.

— Я так и не понял, как тебя зовут, Олененок? — спросил Константин, пытливо заглядывая в мои глаза. — Неужели, действительно, Бемби?

Покачала головой, досадуя на подругу, что весь день меня так называла. Ей-то можно, а вот этому мужчине категорически нельзя.

— Елена, — представилась я официально. И всё же добавила. — Для друзей — Алёна. Для совсем близких — Аленёнок. А Бемби меня только Даша зовет. — Ермолаев усмехнулся лишь краем губ и смерил меня оценивающим взглядом. — А вас как зовут?

— Константин, — с новой усмешкой сказал он. Не поверил, что мне это неизвестно? — У тебя красивые глаза. А взгляд такой же, как у Бемби, чистый и наивный.

Я растерялась, не зная, как реагировать на его слова. Глаза у меня были обычные, карие. Волосы русые, правда, за весну они у меня выгорели, но на блондинку всё равно не тяну. Рост средненький, фигура худощавая. Так отчего этот бизнесмен весь день во мне дырку прожигает? И почему он кажется мне смутно знакомым? И опасным.

Я так задумалась, что пропустила вопрос Константина мимо ушей. И только по ждущему взгляду мужчины, поняла, что выпала из действительности. Давно со мной такого конфуза не случалось.

— Что? Я задумалась. Повторите, пожалуйста.

— Завидуешь подружке? — насмешливо спросил Ермолаев. Яростно покачала головой, но мужчина не поверил. — И даже не мечтаешь на её месте оказаться?

Я непонимающе посмотрела в зеленые глаза. Куда он клонит? Что мне с её мужем-то делать?

— Разве Золушки не мечтают о богатом принце, который решил бы их проблемы? — пояснил он. Это какой-то намек на расчетливость Даши? Я нахмурилась и пожала плечами. Мечтают, наверное. У меня же нет на это времени. Константин же продолжил допрос. — А ты мечтаешь о принце?

— Вы сейчас себя на роль принца предлагаете? — со скепсисом уточнила я. Он сверкнул довольным взглядом, и я припечатала. — Не обижайтесь, но на принца вы совсем не тянете.

Константин весело рассмеялся.

— Возможно, не тяну. — согласился он. — Но зато могу решить все твои проблемы.

Алёна

В детстве мне часто снилось, что я летаю среди облаков. Когда мама была ещё жива, она с улыбкой слушала мои рассказы о крыльях за спиной. И приговаривала, что это я просто росту. По мере взросления сны усложнялись. Одно оставалось неизменным — сны были поразительно красочны и реалистичны.

Мне было девять, когда маму сбил пьяный водитель. И в тот день закончилось мое детство. Не сразу поняла, что потеряла не только мать, но и отца. Он искал спасение от боли на дне бутылки. И не находил. Мне же скорбеть было некогда. На мне остался маленький брат, которому только четыре года исполнилось. И он хотел есть и пить, играть, гулять, капризничать. А еще он очень хотел маму, а я никак не могла подобрать слов, чтобы объяснить, почему мама больше никогда не придет.

Иногда приезжала бабушка, мать отца, и на пару недель жизнь возвращалась в нормальную колею. Отец сразу прекращал пить, находил временную работу, и баба Люба возвращалась в деревню.

А летом отец отвез нас к бабушке в деревню, клятвенно пообещав мне, что он найдет постоянную работу. И все станет, как прежде, даже лучше. Однако когда в конце августа мы вернулись домой без предупреждения, вся квартира была заставлена бутылками. Бабушка тогда устроила выволочку сыну, стребовав обещание закодироваться. А после слегла с микроинфарктом. Папа выполнил обещание, но его хватило на пару месяцев. И он снова сорвался. И как итог потерял нормальную работу. Так и продолжалось. Приезжающая ежемесячно после пенсии баба Люба ненадолго приводила отца в чувство, но внушения не действовали долго. Привезенных ею запасов хватало при грамотной экономии на пару недель. Иногда нас подкармливала тетя Вера, мать Дашки, моей одноклассницы. Она сама была матерью одиночкой, поэтому я и боялась злоупотреблять её добротой.

Когда мне было четырнадцать, бабушки не стало. И начался ад. Отец стал приводить домой собутыльников. Единственным светлым пятном, оставались сны. Хотя нет, не светлым, скорее интересным и красочным. Они помогали мне не замечать грязь и вонь в квартире, от которых на спасали даже ежедневные уборки. Однако осознав, что в сновидениях я пытаюсь забыться, запретила вспоминать о них днем и перестала искать исторические совпадения в учебниках по истории.

Тем же летом я нашла подработку и больше мы с братом не голодали. Лёша к тому времени стал вполне самостоятельным, чтобы суметь разогреть себе обед или ужин. За лето даже удалось немного денег подкопить, чтобы купить форму и рюкзак брату. Но отец нашел заначку, и брат продолжил ходить в школу с пакетом.

Когда началась учеба, работать я не перестала. Раздавала листовки, клеила объявления на дверях подъездов, сидела с соседскими детьми. По ночам делала уроки, благо учеба давалась мне легко. Я даже Дашке помогала по математике и другим точным наукам.

В пятнадцать я попросила соседа, деда Валеру врезать замок в дверь нашей комнаты. И щеколду. На всякий случай. Ввалившийся среди ночи папин собутыльник до чертиков напугал и меня и Лёшку. И неважно, что он отрубился моментально.

Несмотря на все обстоятельства, школу я закончила с медалью. На выпускной бал не пошла, не было платья, да и денег на застолье. Потом с интересом рассматривала фотографии Даши.