Дикий Талант - Виталий Обедин

ПРОЛОГ

Магистр поднес к губам платок и зашелся в кашле. Грузное тело задергалось в кресле, лицо посерело, как у лежалого покойника. Гримаса боли исказила благородные черты. Когда магистр убрал платок, на ткани остались следы крови.

Кастор ди Тулл невольно отвел взгляд. Он знал, что болезнь пожирает главу ордена изнутри и нет в мире лекаря, способного помочь, — разве что среди оппонентов, но к их помощи магистр не прибегнет и под страхом смерти. «Когда-нибудь он выплюнет свои легкие», — серьезно и тускло, сознавая свое полное бессилие, сказал как-то Кастору Фарнак-Знахарь, главный целитель ордена. С тех пор старший экзекутор боялся стать свидетелем подобной сцены. Судя по кислым лицам гранд-мастеров, их посещали схожие мысли.

На этот раз обошлось. Магистр аккуратно вытер губы и кивнул ди Туллу:

— Продолжай.

Экзекутор помедлил. Когда он заговорил, голос его звучал сухо и бесстрастно. Даже слишком бесстрастно…

— Вторая группа подошла с востока. Со стороны реки. Мы не слышали всплесков, поэтому остается только предположить, что они воспользовались заклинанием левитации.

— Чтобы переправить сотню людей через реку, нужно принести огромную жертву! Рев забиваемых быков вы бы услышали за пару лиг! — проворчал один из гранд-мастеров.

Магистр поднял руку, останавливая его.

— Нападение было внезапным и решительным, — продолжал Кастор. — Нас застали врасплох. В первые же мгновения часть дружины была выбита залпом из арбалетов.

— Арбалетов? При такой серьезной подготовке они даже не имели мушкетов?

— У арбалетов свои преимущества. Они бесшумны, не задымляют обзор, не выдают стрелков с первых выстрелов. Все бельты, выпущенные в нас, были зачарованы, многие с серебряными наконечниками. Они легко пробивали защиту. Я потерял каждого третьего бойца, прежде чем мы успели перестроиться и контратаковать.

Руку старшего экзекутора свело от боли. Он только сейчас осознал, что сжал кулак с такой силой, что ногти вонзились в ладонь.

— Это моя вина. Я не сразу понял, что случилось. Полагал, что это вторая группа сектантов — не замеченная нами. Я понял свою ошибку слишком поздно.

Кастор ди Тулл замолчал. Перед его внутренним взором мелькали картины ночной резни — яркие, отчетливые, колюче-рваные, словно видения больного, мечущегося в лихорадочном бреду.

…Блеск металла. Разорванный в крике рот. Стремительный бег в темноте. И проклятые кусты, ожившей тварью цепляющиеся за руки и ноги, — вяжущие, сковывающие движения. Подставляющие под удар.

Рывок! Взмах! Свист!

Он успел вывернуться из назойливых объятий куста — едва не задохнувшись, когда фибула плаща врезалась под кадык. Узкий и длинный меч экзекутора, предпочитаемый в ордене новомодным шпагам, с чавкающим звуком врубился во вражескую плоть, рассек ключицу. Кожаная маска, размалеванная белым под дьявольскую рожу, скрывала лицо нападавшего, но крик, глухой и страшный, она заглушить не могла. Следующий удар был ударом милосердия.

Старший экзекутор повернулся, отыскивая взглядом своих. Проклятье! Ночной лес выталкивал из себя все новых и новых безликих, экзекуторы же медленно отступали к центру поляны, подставляясь тем самым под очередной залп. Ди Тулл слышал скрип взводимых арбалетов. Отточенная, четко спланированная операция ордена обернулась беспорядочной резней, в которой неведомый враг одерживал верх. Люди в масках не были оппонентами. Это не сектанты, приносящие человеческие жертвы! не дьяволопоклонники! не Братство конца света! Но кто?!

Словно прочитав его мысли, Ворон, боевой маг дружины, закричал:

— Это не секта, Тулл! Это наемники!

Стороны дрались молча, точно соблюдая некую договоренность. Не было воплей, проклятий, громких команд. Только лязг клинков, глухие стоны раненых и металлические щелчки арбалетов. Крик Ворона прозвучал в этой «тишине» неуместно громко.

С каждой секундой положение дружины становилось все тяжелее. Кастор стиснул зубы. Экзекуторы — мастера одиночного боя, отличные солдаты, искусные фехтовальщики и вообще — люди проверенные, опытные и храбрые. Послушником ордена стать нелегко. Но, несмотря на свои достоинства, сейчас они явно проигрывали противнику, куда более многочисленному и имеющему преимущество внезапного нападения.

Перед ди Туллом из леса вынырнули безликие. Их было трое, и в другое время он, не колеблясь, атаковал бы всех сразу — но сейчас приходилось отступать.

Взмахнув мечом, Кастор заставил безликих отпрянуть и попятился, выигрывая дистанцию. После короткого замешательства они бросились за ним. Рыцарю пришлось уложить одного и ранить другого, прежде чем он добрался до своих.

Экзекуторы сбились в подобие строя, выставили мечи. Закопченная сталь не блестела в темноте. И клинки безликих тоже были выкрашены черным. Стороны готовились нападать и убивать в ночи.

Наемники отхлынули, давая возможность стрелкам, прячущимся среди деревьев, расстрелять экзекуторов из арбалетов. Металлические щелчки слились в единый звук. Но прежде чем рой смертоносных бельтов обрушился на дружину, Ворон активировал заклинание воздушного щита. Сильно запахло грозой — верный признак волшбы. Ворон пошатнулся от невидимого удара, но устоял; кровь из порезанного запястья капала на амулет вызова. Стальные бельты, пробивающие даже рыцарские латы, разом прекратили полет. Они словно увязли в воздухе, затем медленно, нехотя начали падать на землю. Безликие взвыли и снова бросились в атаку.

— Отходим! — скомандовал старший экзекутор. — Возьмите девушку! Кловис! Тайрик! Отвечаете за нее головой. В клинки, дружина!

Снова сталь ударила в сталь — с обеих сторон множились раненые и убитые. Потери противника были гораздо тяжелее, но победы бойцам ордена это принести не могло. Численный перевес оказался слишком велик.

Экзекуторы откатились к западу, на месте шабаша осталось несколько десятков изрубленных тел. Вперемешку лежали сектанты, приносившие человеческие жертвы Черным Герцогам, сраженные братья в темно-синих плащах ордена и неизвестные в масках, разрисованных под дьявольские рожи. На лицах мертвых дружинников застыла растерянность. Они привыкли атаковать, бить первыми и — побеждать. Над ними реяла грозная воинская слава — экзекуторы, истребители чудовищ, рыцари Очищающего Пламени… и вдруг — ловушка, гибель лучших бойцов, отступление…

— Ты оставил дружину? — Магистр грузно навалился на подлокотник кресла.

Кастор почувствовал нестерпимое желание садануть кулаком по чему-нибудь твердому. Так, чтобы боль прошила руку от кисти до локтя. Чтобы кровь брызнула из разбитых костяшек. Чтобы хоть на миг — забыть и не помнить.

— У меня не было выбора, мессир, — севшим голосом, но по-прежнему твердо сказал ди Тулл. — Я получил задание, которое должен был выполнить. Любой ценой. Даже ценой жизни моих людей. Дружина прикрывала наш отход. Командование взял на себя Ворон.