Средневековая история. Первые уроки - Галина Гончарова

Прелюдия 1

В один ненастный день, в тоске нечеловечьей,

Не вынося тягот, под скрежет якорей,

Мы всходим на корабль, и происходит встреча

Безмерности мечты с предельностью морей…

О, странная игра с подвижною мишенью!

Не будучи нигде, цель может быть – везде.

Игра, где человек охотится за тенью,

За призраком ладьи на призрачной воде…

Ш. Бодлер. Плавание

Что такое счастье?

Вот Аля знала точно, что это такое. Это когда ты едешь домой. В любимый военный городок. Кому-то этого было мало, ей – нет. Аля, а точнее Алевтина, была девушкой из самой обыкновенной семьи. Отец – военный. Мать – фельдшер. Познакомились они двадцать пять лет назад на студенческой вечеринке и с тех пор не расставались. Помотались по гарнизонам, родили Алю и в конце концов осели в городке Н-ске, куда Алиного отца направили на службу. Родина сказала служить, и он стал служить. В чине полковника. И начальника гарнизона. Выслужил. Академия Генштаба ему, наверное, уже не светила, но Владимир Васильевич туда и не рвался. С его точки зрения, счастье – это когда рядом любимая жена и дочь. И служба. А что еще надо? Есть такое призвание – родину защищать.

Алина мама, Татьяна Викторовна, считала, что тоже счастлива. Любимый и любящий муж, замечательная дочь. Да и профессия медика за столько лет ей не надоела. Любила она свою работу. И дочке привила к ней любовь. Вот Алечка и поехала получать образование в мединститут. Уже пятый год пошел как. Девочка хочет стать хирургом. И специализироваться на полостных операциях. Чтобы жить и работать в военном городке. Конечно, впереди у нее еще год учебы, потом еще практика, потом… Но целое лето девочка будет дома.

Что еще надо для счастья?

Ей – ничего. Ее мужу – тоже.

Самой Але для полного счастья надо было закончить институт, получить достаточный опыт и уехать работать в родной город. Ей там нравилось. И мало того, там был симпатичный офицер Леша. С которым она хотела бы прожить всю оставшуюся жизнь.

А сейчас она просто стояла на перроне и ждала родителей. Приятно оттягивал руку чемодан с подарками. И не важно, что ради их покупки пришлось подрабатывать уборщицей в магазине. Не бывает недостойной работы. Бывает маленькая зарплата.

В сумке лежала зачетка со сплошными пятерками. А еще Алю недавно допустили до первой в ее жизни операции. Вообще-то не должны были, но пустили, под строгим присмотром хирурга. И операция прошла безупречно. Чем не повод для гордости? Пусть и аппендицит! Но все-таки.

Потом подъехал старый жигуленок, из него выскочили родители, и Аля опять почувствовала то самое ощущение безграничного счастья.

Она жива и здорова. Рядом с ней самые родные и близкие люди. И они тоже живы и здоровы.

Только через пятнадцать минут Владимир Васильевич смог загрузить своих женщин в машину и развернуться по направлению к дому.

Они были искренне счастливы. Настолько, что боги позавидовали их счастью. И из-за поворота неожиданно вывернулся тяжелый грузовик. Владимир Васильевич отчаянно вывернул руль, уходя от столкновения.

Все было бы прекрасно, если бы на этом месте двумя часами раньше не чинился жигуленок-«шестерка», оставивший на асфальте здоровенную масляную лужу.

Машину занесло.

Завертело.

Перевернуло несколько раз и впечатало в стоящее рядом дерево.

Последней вспышкой яростного отчаяния пронеслось в мозгу Али: «Я умираю?! Не хочу!!!»

Я буду жить!!!

Темнота.

Ночь. Полнолуние. И неожиданно тихий лес, через который пробирается пожилая женщина в грубых деревянных башмаках.

В руке она несет большую корзину. Свет луны пугает ее. Ветви деревьев кажутся лапами чудовищ, а уханье совы наполняет душу почти животным страхом.

Но она знает, куда идет.

И наконец выходит на полянку, в центре которой стоит небольшая хижина. Днем тут, наверное, красиво. Но сейчас луна обливает все мертвенно-бледным светом и превращает ручей в реку мертвых, огородик – в пустынную и почти голую землю, а сама хижина внезапно кажется женщине пастью какого-то хищного зверя.

Но она все равно пойдет туда. Иначе нельзя. И она скребется в дверь хижины.

Проходит несколько минут, прежде чем та отворяется.

Стоящая на пороге старуха выглядит как страшная ведьма из деревенских сказок. Седые волосы растрепаны и распущены по плечам. На подбородке бородавка. Ночная рубашка была когда-то белой, но теперь она вся в пятнах и заплатах. Хотя кто смотрит на рубашку, если в тебя буквально впиваются черные глаза. Яркие, внимательные и удивительно молодые. Такие могли бы принадлежать и восемнадцатилетней девушке.

– Что тебе надо?

– Это тебе, – протягивает корзину женщина.

– Я спросила, что тебе надо.

Старуха по-прежнему не прикасается к корзине, не двигается с места, только у ее ног невесть откуда появляется здоровущий белый кот. Трется, вьется, глядит красными глазами. И в зыбком неровном свете кажется женщине призраком, пришедшим из ада за ее душой.

Но она не собирается отступать.

– Я хочу, чтобы ты помогла моей госпоже.

– В чем помогла?

– Ты же знаешь, Морага. Госпожа Лилиан уже третий день очень плоха. Родильная горячка сведет ее в могилу. Приходил лекарь, очистил ей кишечник и пустил кровь, но она так и продолжает метаться в лихорадке. Я не хочу, чтобы она умерла.

Старая ведьма пожимает плечами.

– А она? Чего хочет твоя хозяйка?

– Умереть, – опускает глаза женщина. – Я знаю. Но…

Взгляд ведьмы неожиданно смягчается.

– Я все понимаю. Она тебе как родная дочь. Со всеми ее недостатками. Ты ее любишь. Давай сюда корзину. Это мне?

– Да. И еще. – Женщина снимает с пояса кошелек. Там что-то позванивает. – Это тоже…

– Хорошо.

Ведьма даже не думает рассматривать свой гонорар. Вместо этого она приподнимает лицо женщины за подбородок и внимательно глядит ей в глаза.

– Я дам тебе средство. Сильное. Ты разведешь его в молоке и дашь ей выпить. А потом сядешь у ее кровати и будешь звать. По имени. Или как звала ее в детстве. Говори с ней. Хоть о чем, но говори. Если она захочет, она вернется.

– А если нет?

Ведьма чуть улыбается краешком губ.

– Мое средство способно вернуть в тело душу. Только вот если душа сама не пожелает остаться, тут уж все бесполезно. Понимаешь?