Кровавый Триллиум - Андрэ Нортон

ГЛАВА 1

На земле, освещаемой Тремя Лунами, в этот год надолго затянулся период зимних дождей. Весна запаздывала. Нескончаемые муссоны, гулявшие над равнинами полуострова, нанесли высокие снежные сугробы вокруг башни Великой Волшебницы, стоящей на южном склоне горы Бром. А в ту ночь, когда объявился маленький беглец Шики, шел дождь со снегом.

Вынесший его из свирепого шторма измученный ламмергейер так устал, что не смог даже послать мысленную весть о своем появлении в уединенный дом Великой Волшебницы, так что этот неожиданный визит сначала вызвал испуг. Едва дотянув до скользкой крыши башни, гигантская птица упала замертво, и сперва слуги Белой Дамы не заметили ноши, которую она с таким мужеством донесла до юга. Крылья, хвост и голова черно-белого ламмергейера были покрыты коркой льда. Кожаный плащ Шики, перенесшего жуткое путешествие, был тверд, как броня, и накрепко примерз к трупу птицы. У беглеца не хватило сил подняться на ноги, и он бы так и погиб, если бы люди, ухаживающие за грифами Великой Волшебницы, не поспешили ему на помощь. Они сразу поняли, что он прилетел из горной страны, что он одной с ними крови, но какой-то очень уж малорослый: очевидно, принадлежал к неизвестному им роду.

— Меня зовут Шики. Я привез новости для Белой Дамы. — Слова давались беглецу с трудом.

— В северной стране Тузамен случилось несчастье. Я… я должен рассказать ей…

Так и не договорив, он лишился чувств, и ему привиделись умершие жена и дети, почудилось, что они пытаются освободить его из объятий кошмарного сна, зовут к себе, в золотое царство тепла и покоя, туда, где под безоблачным небом цветут черные Триллиумы.

Как же его влекло к любимой семье! Как хотелось распрощаться наконец со страданиями и болью, с бременем долга, тяготевшим над ним всю жизнь! Но он еще не передал тревожную весть и начал умолять дорогих его сердцу призраков немного повременить, подождать, пока он не исполнит свою последнюю миссию — предупредит Великую Волшебницу о грозящей опасности. Не успел Шики заговорить, как все три видения, улыбаясь и кивая головами, растаяли в сияющем мареве.

Очнувшись, он понял, что будет жить.

Он пришел в себя в полумраке уютной комнаты, на широкой постели, покрытой меховым одеялом. Обмороженные руки были туго перебинтованы. Возле постели стояла странная небольшая лампа, похожая на кристалл, которая излучала яркий желтый свет. В окно стучал ледяной дождь, но в комнате было очень тепло, хотя нигде не видно ни очага, ни жаровни с углями. В воздухе витал легкий аромат духов. Он с трудом сел и увидел в ногах постели на столике вытянувшиеся в ряд золоченые горшки, в которых цвели волшебные черные Триллиумы — точь-в-точь такие, какие привиделись ему во сне.

За ними в полумраке стояла высокая женщина. Ее длинное белое одеяние с капюшоном отливало голубизной, напоминая сверкание льдинок с великих ледников, покрывающих далекие отсюда горы. Лицо женщины было скрыто, и поначалу Шики затаил дыхание от страха — от этой таинственной фигуры повеяло колдовской силой, подавлявшей его, и он задрожал, как испуганный ребенок. В прошлом ему один раз пришлось встретиться с человеком, которого окружала подобная аура, — тогда он чуть не умер.

Женщина откинула капюшон и подошла к нему поближе. Ласково дотронулась до него, и он опять опустился на подушки.

— Не бойся, — произнесла она. Пугающая аура растаяла. Это была всего лишь красивая молодая черноволосая женщина. Она явно не из его народа. Глаза с глубокими золотыми зрачками отливали опаловой голубизной, а нежные губы печально улыбались.

Его страх сменился диким беспокойством. Может быть, вур привез его не туда, куда следует? Ведь легендарная Великая Волшебница, которая со времен Исчезнувших охраняет и защищает его народ Гор, должна быть древней старухой. А этой женщине на вид не больше тридцати…

Не волнуйся, — сказала она. — Одна Великая Волшебница сменяет другую — так повелось с самого начала. Верь мне, я и есть Великая Волшебница Харамис, Белая Дама нашего времени. Правда, пока я новичок — всего лишь двенадцать лет исполняю свои обязанности. Скажи, кто ты, зачем искал меня, — и я постараюсь помочь тебе.

О, Госпожа, — прошептал он. Слова падали медленно, как последние капли из выжатой губки. — Я попросил своего верного вура доставить меня сюда, к тебе, потому что я ищу праведливости, хочу, чтобы было исправлено то зло, которое причинили мне, моему семейству и жителям моего селения. Но во время перелета, будучи близок к смерти, я понял, что не только мы нуждаемся в твоей помощи. Опасность угрожает всему миру.

Она долго смотрела на него. Он поразился, увидев, что глаза ее наполнились слезами, так и не пролившимися на бледные щеки.

— Значит, это правда, — прошептала она.

— Во всем мире стало тревожно, повсюду распространяются слухи о возрождении зла. Даже между моими любимыми сестрами возникли разногласия. Я пыталась объяснить это земными причинами, поскольку мне не хотелось верить, что мировому порядку опять угрожает опасность.

— Но это именно так! — приподнявшись, вскричал он. — Поверьте мне, Госпожа! Вы должны мне поверить! Жена не хотела слушать меня и погибла, а с нею и мои дети, и многие односельчане. Тот злой человек, что спустился с Вечного Ледника, уже заколдовал весь Тузамен. Но скоро… скоро…

Сильный приступ кашля помешал ему говорить, и он как безумный забился в судорогах. Волшебница подняла руку:

— Магира!

Дверь открылась. Появилась еще одна женщина. Неслышными шагами она подошла к постели и внимательно посмотрела на беглеца огромными зелеными глазами. Ее волосы напоминали паутину, а уши украшали сверкающие красные рубины. В отличие от строгого белого платья Великой Волшебницы, легкое свободное одеяние вновь пришедшей было темно-малинового цвета с золотым воротничком и такими же манжетами, усыпанными разноцветными драгоценными камнями: выглядело оно роскошно. В руках она держала хрустальную чашу с темной дымящейся жидкостью и по приказу Великой Волшебницы протянула ее беглецу.

Его кашель утих, и он успокоился.

— Сейчас вам станет лучше, — сказала Магира.

— Наберитесь мужества. Белая Дама никогда не отворачивается от тех, кто приходит к ней за помощью.

Мягкой тканью Магира промокнула его покрытый испариной лоб, и он с облегчением отметил, что на руке у нее три пальца, совсем как у него. Хотя внешне эта женщина очень напоминала человека, хотя черты ее лица были более правильными, чем его собственные, и в речи слышался странный акцент, ему приятно было сознавать, что она принадлежит к его народу. Что ни говори, а надвигающаяся угроза исходила именно от людей.

Лечебный напиток оказался горьким на вкус, зато утолил жажду и наполнил беглеца силами. Белая Дама присела на один край постели, Магира устроилась на другом. Через несколько минут он окончательно пришел в себя и смог поведать им свою историю.