Летний дракон. Первая книга Вечнолива - Тодд Локвуд

Благодарности

Хочу выразить глубокую признательность всем нижеперечисленным – за уделенное время, советы и проявленную увлеченность.

Бетси Воллхайм, мой редактор и друг, – спасибо, что мой мир тебе интересен.

Благодарю Эрика Мона, моего первого наставника и учителя, а также Энтони Уотерса, потрясающего художника и автора, – спасибо за то, что вы были со мной в самом начале пути. Спасибо Грегори Фросту, который познакомил меня с писательским трудом; Нэнси Кресс и Мэри Розенблум, которые помогли мне обрести голос; спасибо Мэрил Кейпс-Платт, которая помогла отточить мое мастерство. Благодарю Скотта Тейлора и Шона Спикмана – вы читали мои ранние черновики и издали меня самыми первыми.

Спасибо Лу Андерсу за бесценный вклад и дружбу; Тони Грину за стремление обсуждать сюжет до поздней ночи; Дугу Рэю, который читал мою писанину еще со времен старшей школы. Благодарю всю компанию из Колорадо за бесчисленные выходные, во время которых вы вдохновляли меня и уделяли внимание моим историям: спасибо Марти и Кейт, Биллу, Джанет, Кэти, Лемиелю, Кирку, Марву. Всем моим старательным бета-ридерам: Ричу Говарду, который сделал самый первый тщательный разбор текста; Генри Майо, Кэйтлин Локвуд, Киппу Локвуду, Эйприл Мур, Джоди Лэйн, Кэйри Браун и Тайлеру Брауну, Стэйси Питт, Элауре Локвудд-Вебб, Пирсу Уоттерсу, Мари Бреннан, Роберту Сальваторе, Алану Дину Фостеру и Терри Бруксу. Ваши увлеченность и искренний интерес питали меня, подобно кислороду.

Особенно я признателен Лесли Хоул, чьи безустанные поддержка и страсть не позволяли моему вдохновению угаснуть. Без тебя я бы ничего этого не достиг. Ты – лучший друг, которого только может пожелать писатель.

Я благодарен всем вам.

Когда началась резня, они кормили малышей.

Первым захватчиков увидел Грэйден. На фоне сумеречного неба показались черные тени. Грэйден воткнул лопату в груду сушеной рыбы и замер. Стоило потоку еды иссякнуть, как сидящие в гнездах дити возмущенно завопили. Взрослые драконы загудели, успокаивая выводок, но тоже подняли головы и посмотрели на широко распахнутые раздвижные ворота. Каждая узкая и вытянутая в длину драконятня – а их вдоль склона было несколько – с одной стороны выходила на загон, а с другой – на крутой обрыв. Внизу теснились крошечные крыши Кулоды, окруженной отвесными скалами и густым лесом, который простирался до далеких равнин.

Враг уже испытывал на прочность оборону горного гнездовья, но безуспешно. Строения отлично защищала естественная природная среда, однако сейчас черные твари каким-то образом сумели найти лазейку между зубчатыми пиками и проскользнуть мимо воздушных дозорных.

Грэйден сощурился. Существа смахивали на драконов, вот только… странных. Рваные силуэты светились зелеными узорами. Грэйден поежился и поплотнее запахнул куртку.

– Отец… кто они?

Его отец, Адран, отшвырнул лопату. Порыв ветра, влетевший через открытые ворота, принес с собой запах пепла и вонь разложения.

– Боги, Грэй… – Адран побелел как полотно. – Значит, слухи правдивы. Хародийцы научились осквернять драконов. К нам летят Ужасы. Крылатые Ужасы. – Он повернулся к старшему сыну, который набирал воду у края загона. – Банем, поднимай тревогу! Предупреди братьев! Заприте двери возле верхних гнезд! Давайте! Живо!

Банем посмотрел на небо над драконятней и изумленно разинул рот, а затем, уронив ведро, бросился через весь двор к амбару.

– Лем! Гариен!

Вскоре донесся звон колокола. Ему вторили крики.

– Грэй, помоги мне закрыть гнездовье! Шевелись!

Адран и Грэй вдвоем налегли на огромные створки, сдвигая их, чтобы скрыть гнезда.

Дити нестройно запищали, ощутив непонятную тревогу. Их родители развернулись к обрыву, угрожающе раскинув крылья – драконы хотели защитить потомство от приближающихся чудовищ.

Звон колокола стих, и Грэй отважился в последний раз выглянуть наружу – в загон. Банем вместе с братьями несся по длинной лестнице к очередной драконятне, расположенной выше на холме. А за ними гнались тени.

Что-то сотрясло крышу. Посыпались камешки. Вскрикнув от досады, Грэй сдвинул оставшуюся створку на место и запер дверь на засов, после чего бросил взгляд на темнеющее небо, откуда вниз – прямо к ним – спускались бесчисленные черные силуэты. Закрыть ворота, выходящие к обрыву, Грэй с отцом не успевали.

Снаружи вновь донеслись крики, громкий удар по крыше и испуганный скулеж.

– Грэй, – произнес отец. – Кто-то должен сообщить драконерии. В Хальден.

– Что?..

– Бери Кивена и лети.

– Но мы закрыли внутренние двери, в амуничник не попасть…

За стенами просвистело несколько стрел. Крик… Грэй узнал голос брата, Гариена, но стон тут же утонул в хриплом рычании. Кровь застыла у Грэя в жилах.

– Некогда, – отрезал отец. – Залезай без седла. Поверь мне, мальчик… ты должен улететь. Быстро!

Грэй бросился к своему любимцу, племенному дракону Кивену, и забрался ему на спину. Первый Ужас как раз приземлялся на край драконятни в двух отсеках от них. Чудовищная крылатая тень с всадником, устроившимся в седле. В гнезда впились горящие глаза, пылающие как два зеленых уголька.

А рядом опустился второй Крылатый Ужас. И третий.

Драконы-родители с шипением бросились на черных страшилищ. Лязгнули клыки. Вонзились в плоть когти. Малыши высыпали из гнезд и сбились кучкой у закрытых ворот. Одни чудовища утаскивали окровавленных драконов-родителей с обрыва вниз, и на их места тотчас приходили другие.

Грэй помедлил, потрясенно наблюдая, как темный всадник спешился и с огромным мешком в руках шагнул к скулящим дитям.

– Они хотят забрать выводок! – воскликнул Грэй.

Его отец схватил со стены мачете. Неуверенно встал перед повизгивающим выводком. И со страхом взглянул сыну в глаза.

– Лети! Спасайся!

Грэй развернул Кивена к обрыву.

– Ввысь! – крикнул он, прижимаясь к крупным чешуйкам дракона.

Ужас попытался его ухватить, пролетая мимо. Не успел. Приземлился он в драконятне, источая вонь разложения.

Грэй рискнул обернуться, подгоняя Кивена. Их драконы и драконицы словно тонули в море черных, изодранных туш. Рычание превратилось в болезненный вой. Чудовища были везде – на крыше, в загоне, на верхних ярусах гнездовья. Грэй не выдержал и завопил. Это был его дом. Братья. Родители. Вся его жизнь.