Германия на заре фашизма - Андреас Дорпален

Памяти Людвига Дорпахена (1876–1942)

Несмотря на поистине драматическую роль, сыгранную им в годы заката Веймарской республики, генерал – фельдмаршал и президент Германии Пауль фон Гинденбург не избалован вниманием историков. Флегматичный и немногословный, он был начисто лишен индивидуальной привлекательности, неизменно вызывающей интерес к исторической личности. Как видный государственный деятель, Гинденбург оставил след в истории скорее своим бездействием, чем проявлением политической активности. Именно по этой причине изучение истории Веймарской республики в период его президентства дает ключ к пониманию ее трагедии. Не имея собственных политических интересов, Гинденбург почти не выступал с политическими инициативами. В то же время, способный к сильным эмоциональным пристрастиям, он умел приспособиться к доминирующим течениям и влиятельным силам своего времени. Таким образом, его оценки и принимаемые им решения дают возможность не только лучше понять его как личность, но и могут служить чувствительным барометром колебаний политического климата, коего они являлись больше следствием, чем причиной.

В то же время тот факт, что Гинденбург в годы кризиса мог стать ведущей политической фигурой государства, несмотря на очевидную ограниченность его убеждений, заключает в себе важную составляющую веймарской трагедии. Беспристрастная мудрость и решимость, которыми миф наделил его еще в самом начале Первой мировой войны, являлись именно теми качествами, в которых тогда нуждалась страна. А изменчивое счастье этого мифа, неоднозначное отношение населения к своему президенту являлись составной и показательной частью исторической судьбы республики.

Тесно связанные между собой биография Гинденбурга и история Веймарской республики ставят историка на острие спорных политических, социальных и психологических проблем, которые углубляются человеческой драмой, бросившей тень на жизнь Гинденбурга в годы его президентства. Жертва и в то же время порождение патриотического мифа, Пауль фон Гинденбург оказался втянутым в политику, которую терпеть не мог, был призван принимать решения, которых предпочел бы избежать, и пребывал в вечном конфликте между требованиями здравого смысла и велением сердца. Чтобы оградить себя от этих противоречий, Гинденбург старался оставаться на заднем плане, не занимать центрального положения на политической сцене. Он предоставлял другим брать на себя лидерство и ответственность за политический курс и конкретные действия. И все же его жизнь и последующая судьба германского государства оказались тесно связанными. Настоящее исследование посвящено и Веймарской республике, и человеку, возглавлявшему ее едва ли не в самый ответственный период ее нелегкого существования.

Фельдмаршал Пауль фон Гинденбург, второй и последний президент Веймарской республики, начал свою службу республике уже в первые дни ее существования. Судьба нового государства, в муках родившегося 9 ноября 1918 года, была весьма неопределенной, когда маршал принял ее сторону. Новое правительство, так называемый Совет народных уполномоченных, отчаянно сражался за власть в условиях военной разрухи и политического хаоса. Основываясь на непрочном союзе между умеренными социалистами большинства и радикально настроенными независимыми социалистами, оно испытывало нешуточную угрозу со стороны коммунистов – спартаковцев и экстремистских элементов в Берлине, которые призывали голодные, измученные массы свергнуть «предателей революции» и установить советскую республику. Председателя Совета народных уполномоченных Фридриха Эберта привлекал опыт захвата власти в России большевиками благодаря установлению ими контроля над столицей. Он не сомневался, что для победы над спартаковцами и их союзниками ему необходима военная поддержка, которая могла быть обеспечена только старой монархической армией. Но Эберт не был уверен, пожелает ли Верховное командование армии оказать ему эту поддержку.

К счастью для Эберта, армейское командование тоже оказалось перед дилеммой весьма сходной с той, что стояла перед ним. Лишенное незыблемого авторитета, оно нуждалось в политической поддержке правительства так же остро, как и правительство в военной помощи. Первоочередной задачей стало возвращение войск с вражеских территорий домой. На повестке дня стояло также спасение офицерского корпуса – ядра будущей армии. Но ни одна из этих целей не могла быть достигнута без помощи стабильного, умеренного правительства, пользующегося доверием масс. Таким образом, интересы армии требовали, чтобы она выступила в поддержку Совета народных уполномоченных.

Верховное командование возглавлял Гинденбург, но с Эбертом контактировал не он лично, а его заместитель – генерал Вильгельм Гренер [1]. Семидесятилетний фельдмаршал, отпрыск старого прусского рода, жизнь и карьера которого были теснейшим образом связаны с подъемом прусско – германской монархии, вряд ли смог бы вступить в переговоры с социалистом, который, по его убеждению, присвоил себе место, по праву принадлежавшее кайзеру. Помимо существования такого рода этических препятствий, Гинденбург был не тем человеком, который мог бы взять на себя ответственность за такой решающий шаг, как сближение с Эбертом. С другой стороны, Гренер, выходец с юга Германии, был представителем среднего класса, а значит, человеком более гибким в своих взглядах и предпочтениях. На всех должностях, которые он занимал во время войны, ему приходилось вступать в контакт с социалистами, а занимаясь руководством службы снабжения, он познакомился с Эбертом и проникся к нему глубоким уважением. Именно он первым увидел настоятельную необходимость установления взаимопонимания с Эбертом, а поскольку Гренер точно знал, что Гинденбург не захочет вести прямые переговоры с лидером социалистов, то решил установить первые контакты сам, от имени фельдмаршала. Гренер не сомневался, что Гинденбург одобрит сотрудничество с социалистами, если ему объяснить возможные преимущества этого решения.

Утром 10 ноября Гренер отправил Эберту телеграмму, в которой информировал о желании Гинденбурга наблюдать за возвращением войск. Со своей стороны, фельдмаршал «ожидал», что правительство обеспечит перевозку, снабжение продовольствием и содействие в поддержании военной дисциплины. Не получив ответа, Гренер позвонил Эберту по прямой линии, соединявшей штаб армии в Спа с кабинетом Эберта в рейхсканцелярии. Они довольно быстро нашли общий язык. Гренер еще раз подтвердил желание Верховного командования контролировать вывод армий с фронтов. В свою очередь он потребовал от имени Гинденбурга обещания, что правительство поддержит фельдмаршала и офицерский корпус в принятых мерах по наведению порядка и дисциплины в армии. Офицерский корпус, заявил он, ожидает, что правительство активизирует борьбу против большевиков, для чего предоставляет себя в полное распоряжение правительства. Эберт с радостью принял эти условия. «Передайте фельдмаршалу глубокую благодарность правительства», – с чувством сказал он.