Четыре друга эпохи. Мемуары на фоне столетия - Игорь Оболенский

В поисках названия

Я долго не знал, как назвать эту книгу.

На ее страницах собраны записи встреч с великими людьми ушедшего века. Но это не сборник интервью, так как наши беседы, как правило, выходили из привычного формата «вопрос-ответ».

Кто-то из моих собеседников продолжает творить, а кто-то уже покинул этот мир.

Но я помню их всех, и не раз те или иные высказывания моих визави приходят в нужную минуту на помощь.

Есть среди героев этой книги и такие, с которыми я не мог быть знаком хотя бы в силу возраста. Но их судьбы столь ярки, а роль в истории столь значима, что не заинтересоваться ими я не мог.

На помощь пришли архивные документы, мемуарная литература, на основе которых и родились очерки о каждом из них.

По сути эта книга создавалась почти семнадцать лет — в 1996 году состоялась первая беседа с Игорем Моисеевым. Тогда я был совсем юным журналистом. И, понимая, что встреча с великим хореографом, да и просто выдающимся человеком не пройдет бесследно, все же не предполагал, что Игорь Моисеев когда-нибудь станет героем одной из моих книг.

Зато приехав в Тбилиси и познакомившись с Джарджи Баланчивадзе, сыном знаменитого грузинского композитора Андрея Баланчивадзе и единственным племянником великого хореографа Жоржа Баланчина, урожденного Георгия Баланчивадзе, наоборот, отдавал себе отчет, что эта встреча, как никакая другая, станет по меньшей мере главой книги.

Равно как и записи бесед с дочерью легендарного художника Кирилла Зданевича, первооткрывателя, друга и главного биографа Пиросмани. Тем более что ни Баланчин, ни Пиросмани, ни Зданевич воспоминаний о своей жизни не оставили.

Были встречи и с другими яркими и талантливыми людьми ушедшего века. Да и не только ушедшего. Одним из героев стал историк моды, писатель и телеведущий Александр Васильев, беседу с которым я записал уже в 2012 году.

Столь непохожие, порой противоречивые герои; такое разное время, изменившееся так стремительно, что мы сами иногда напоминаем себе эмигрантов, оказавшихся в другой стране.

Подумать только, я начинал работу, собирая материалы о своих героях в читальном зале театральной библиотеки, а уже заканчивал, просто вбивая их имена в поисковую систему интернет-ресурсов.

В течение этих лет что-то из записей наших бесед публиковалось в газетах и журналах, очерки тоже видели свет. Но идея объединить своих героев в одну книгу, дополнив публикации о встречах дневниковыми записями и архивными материалами, возникла совсем недавно.

И вот, работа закончена. Дело оставалось за малым — придумать название.

Как ярко озаглавил свои рассказы об удивительных встречах с легендами прошлого Василий Катанян — «Прикосновение к идолам», использовав высказывание Флобера «Не прикасайтесь к идолам — позолота остается на пальцах».

Хотя даже оставайся это название свободным, к книге, которую вы держите в руках, оно вряд ли подошло. После многочисленных встреч на моих руках никакой позолоты не оставалось. Что, впрочем, не означает, будто каждый раз у меня были одинаково восторженные впечатления…

Под одной обложкой оказалось двадцать четыре истории, двадцать четыре судьбы. Возникали даже сомнения: а правильно ли делать «соседями» столь противоположных, казалось бы, персонажей, как режиссер Юрий Любимов и маршал Дмитрий Язов, или, скажем, актер Михаил Ульянов и летчик Алексей Маресьев.

Но потом я решил, что как раз это и будет правильно. Да, они разные — по возрасту, профессиям и, главное, своим жизненным позициям. Но именно это в итоге и показалось мне самым интересным — время одно, а судьбы разные.

Мои собеседники были чрезвычайно открыты. Их откровения были столь пронзительны, порою неожиданны и даже провокационны, что я понимал — это книга.

Каждый из героев повлиял на меня, открыв собственный секрет отношения к жизни и понимания ее смысла. И возможно, знакомство с их историями окажется любопытным и для других.

А может, даже и в чем-то полезным. В конце концов, не мною открыто, что лучший способ понять жизнь — сделать это на опыте других. Тем более столь значительных и знаковых персонажей, оказавших влияние не только на свой круг, но и на всю эпоху. Потому, собственно, в итоге и родилось название — «Мемуары героев эпохи».

30 сентября 2012 года Юрий Любимов встретил свой 95-й день рождения. Аплодисменты он принимал со сцены Театра имени Вахтангова — после конфликта с труппой созданного им Театра на Таганке в родных стенах он не появляется.

А через несколько дней после юбилея Любимов попал в больницу. Газеты наперебой сообщали, что легендарный режиссер впал в кому и никаких гарантий его выздоровления врачи не дают. Кто-то даже произнес: «Началась кода».

А Любимов и здесь вышел победителем. Во всех смыслах вышел — из комы и больницы, а затем, весной 2013 года, — на сцену Большого театра, где возобновил репетиции оперы «Князь Игорь».

В первый день репетиций его встречал полный зал — не только артисты и руководство Большого, но и десятки журналистов. Подступающий к 96-му дню рождения, Любимов появился на сцене, явив прекрасную форму. Много рассказывал о своем видении оперы, как обычно, активно жестикулируя. Руки у него красивые, музыкальные, словно дирижерские.

А зал внимал, обращая внимание конечно же и на весьма элегантный наряд режиссера — кремовый пиджак, яркий шарф. Репетиции шли каждый день, продолжаясь по шесть часов. Но артисты были готовы работать и больше. Все же понимали, что перед ними Любимов. Тот самый.

Я наблюдал за Юрием Петровичем и вспоминал наши с ним встречи, которые проходили в его знаменитом кабинете Театра на Таганке. Пусть все это уже и осталось в прошлом.

Любимов-то по-прежнему находился на сцене. А значит, наши беседы — не такие уж «преданья старины глубокой», а просто факты биографии, о которых мне и хочется вспомнить.

Как я гордился знакомством с Любимовым! Свои рассказы о беседах с этим уникальным человеком я предварял фактом: художественный руководитель Московского театра на Таганке Юрий Любимов на один месяц старше (!!!) Октябрьской революции 1917 года…

На стенах тоже вошедшего в историю кабинета Любимова расписались все самые великие люди прошлого столетия, начиная от Юрия Гагарина и Фиделя Кастро и заканчивая Марчелло Мастрояни и Александром Солженицыным. Мне довелось побывать там. И не один раз.

Когда я впервые переступил порог этого заповедного места, то настолько увлекся изучением настенных росписей, что даже не сразу заметил хозяина кабинета, очутившегося за моей спиной.