Чапаев - Павел Аптекарь

Предисловие

Гражданская война в России породила десятки ярких региональных и местных лидеров — красных и белых военачальников, вождей крестьянских и национальных движений. Их роль в неожиданных поворотах событий, не раз резко менявших ход боевых действий на фронтах, трудно переоценить.

Филипп Миронов, Борис Думенко, Семен Буденный, Епифан Ковтюх, Василий Блюхер, Ефим Щетинкин у красных, Антон Туркул, Владимир Каппель, Анатолий Пепеляев, Павел Кудинов у белых успешно сражались с превосходящими силами неприятеля. Нестор Махно, командующие тамбовскими повстанцами Александр Антонов и Георгий Плужников, руководители Западно-Сибирского восстания 1921 года Семен Токарев и Василий Желтовский были настоящими самородками, способными поднять жителей деревни на неравную борьбу с несправедливой и антикрестьянской властью, вдохновить и повести за собой в сражения многотысячные массы людей.

Василий Чапаев занимает среди командиров Гражданской войны исключительное место. Он не просто яркая историческая фигура, представляющая интерес для профессиональных исследователей и историков-любителей. Чапаев превратился в один из символов и мифов национальной истории. Живой и яркий человек стал легендой, образом национального сознания. Сначала волей обстоятельств и усилиями бывших соратников, писателей и кинематографистов полевой командир превратился в одного из ключевых творцов победы Красной армии в Гражданской войне и постепенно стал жить собственной жизнью, представления о которой мало зависят от исторических событий, изысканий специалистов и новых фактов из биографии героя.

Один из мифов пропаганды о герое Гражданской войны и победителе бесчисленных врагов на фронте и в тылу эволюционировал в «васильиваныча», персонажа фольклора и повседневного самосознания, отражающего особенности отечественного восприятия истории. В этом секрет успеха фильмов и книг, богатых неожиданными — вплоть до абсурда — версиями жизни и гибели Чапаева.

Новые и старые легенды часто пересекаются: начальник вспыльчив, но честен и справедлив, к погибающим вовремя приходит спасительное подкрепление, а смерть героя порождает загадки и новые мифы. В бесконечных анекдотах, байках и сказаниях «васильиваныч» и его ближайшее окружение могут представать недалекими и даже смешными, но этот смех за редким исключением добродушен: люди подтрунивают над «Чапаем», «Петькой» и «Анкой» как над своими приятелями или старыми знакомыми.

Последние четверть века породили целый пласт исторической и псевдоисторической литературы о герое Гражданской войны. Но и сейчас, спустя почти 100 лет после гибели Василия Ивановича Чапаева, историкам и публицистам не удалось создать целостный и объективный образ яркой личности, жившей в трагическую и противоречивую эпоху войн и революций. Бороться с фольклором и мифами и пытаться опровергнуть их с помощью новых исторических источников и неизвестных воспоминаний — не самое благодарное занятие. Можно встретить неприятие общества, для которого легенда привлекательнее реальности, и даже услышать эпитеты вроде «мрази конченые». Настоящий, невыдуманный Чапаев интереснее традиционных представлений и сложившихся мифов и легенд. Поэтому биография героя будет вызывать постоянный интерес исследователей, любителей истории и обычных читателей, которые, надеюсь, не исчезнут с распространением электронных носителей информации и виртуальных развлечений.

Вокруг происхождения Василия Чапаева ходит немало легенд: многие города и деревни хотели бы объявить легендарного героя своим земляком и греться в лучах его славы, привлекая туристов его именем или, как любят говорить в последние годы, брендом «Родина Чапая». Тем более что сам герой окружал историю своего появления на свет ореолом таинственности. Известно, что он любил рассказывать своим знакомым легенду о своем «благородном» происхождении: якобы он родился от случайной связи дочери казанского губернатора и цыгана. Губернаторская дочь впоследствии умерла при родах. За право называться местом рождения Чапаева соперничали сразу несколько населенных пунктов, где в разное время жил будущий герой Гражданской войны: Балаково в Саратовской области, Пугачев (бывший Николаевск), несколько сел в Чувашии, неподалеку от Чебоксар. Жители каждого населенного пункта приводят свои доказательства. Обитатели окрестностей Чебоксар утверждают, что именно в их местном диалекте слово «цепляй» преобразовалось в «чепай», которое стало основой для фамилии семьи героя. Балаковцы напоминают, что именно в их город (до 1911 года — село в Самарской губернии) переехали родители Чапаева и он окончил здесь три класса церковно-приходской школы. Пугачевцы, в свою очередь, настаивают, что в городе и его окрестностях Чапаев прожил бóльшую часть своей недолгой жизни, продолжавшейся всего 32 года.

Эти споры могут длиться бесконечно, но архивные документы четко зафиксировали место рождения Чапаева. В 1934 году комсомольцы нашли в местном архиве метрические книги чебоксарских церквей. В документах Вознесенской церкви за 1887 год значилось: имя родившегося — «Василий»; месяц и день рождения — «генварь, 28»; месяц и день крещения — «генварь, 30»; звание, имя, отчество и фамилия родителей и какого вероисповедания — «Чебоксарского уезда деревни Будайки крестьянинь Иванъ Степановъ и законная жена его Екатерина Семенова, оба православнаго вероисповедания».

Правнучка легендарного командира Евгения Чапаева утверждала, что ее дед родился раньше срока, после семи месяцев беременности. Родители, у которых умерли четверо детей из девяти, не слишком надеялись, что слабый младенец выживет. Однако мать сберегла новорожденного Василия, связав для него подобие современного теплого конверта — большую шерстяную варежку. Для купания Васи отец, зарабатывавший на жизнь плотницким ремеслом, выстрогал небольшое корыто. Младенец благополучно пережил весну и лето, Иван и Екатерина облегченно вздохнули: еще один сын — это дополнительные рабочие руки, так необходимые в крестьянской семье. Предки Чапаева жили в деревне Будайке, предместье Чебоксар, основанном по распоряжению Ивана Грозного в 1555 году на месте чувашского поселения.

Будайка была воплощением несправедливости, допущенной при отмене крепостного права: крестьяне перестали быть помещичьей собственностью, но при этом получили мизерные наделы земли, не обеспечивавшие элементарного выживания многочисленных семейств. Под наделы выделили 46 десятин самой низкокачественной земли. Нередко многодетные семьи в восемь-десять человек вынуждены были довольствоваться плодами урожая с одной-полутора десятин земли. Ивану Чапаеву, отцу нашего героя, еще «повезло»: он располагал целыми двумя десятинами суглинка, дававшего скудный урожай, недостаточный, чтобы прокормить растущую семью.

Несмотря на небольшой надел и бедность, Иван Чапаев пользовался признанием односельчан: невысокого роста и плотного телосложения, он отличался огромной физической силой. Однажды на спор поднял на глазах изумленных земляков корову и держал ее в воздухе несколько мгновений, за что выиграл четверть (примерно три литра) первача. Но выпил лишь немного, чтобы сбросить напряжение. Остальное оставил на обмен: может пригодиться голодной зимой. Авторитет Ивана держался не только на уважении перед его физической силой: люди помнили его отца — Степана Гаврилова. Чтобы прокормить семью, Степану приходилось заниматься извозом и бондарным делом, сплавом леса. Степан был мужественным, честным и прямым человеком и заслужил уважение односельчан. В 34 года его избрали мирским старостой деревни. На этой должности молодой по деревенским меркам человек (обычно старостами становились мужчины более солидного возраста) упорно защищал права односельчан на угодья для выпаса скота и лесные участки, необходимые для строительства и заготовки топлива. Местная помещица, сохранявшая власть над крестьянами до выкупа ими наделов, была недовольна активностью старосты и подала на него жалобу. Чебоксарский мировой посредник между помещиками и крестьянами Дмитрий Леонтьев в марте 1862 года отклонил ее жалобу, но уже в августе сместил Степана Гаврилова, «удостоверившись лично в справедливости» требований помещицы и за якобы «неисправное» исполнение им «своих служебных обязанностей». Несмотря на это, Степан Гаврилов первым из односельчан рассчитался по выкупным платежам и весной 1865 года вышел из временнообязанного состояния, завоевав полную личную свободу от воли барыни.