Firefly. Машина иллюзий - Джеймс Лавгроув

* * *

Посвящается

Лу,

Зои для моего Уоша

Кейли для моего Саймона

«Вере» для моего Джейна

Примечание автора

Действие этого романа разворачивается во временном промежутке между событиями телесериала «Светлячок» и фильма «Серенити».

Хойт Кестлер прикрыл глаза ладонью и посмотрел на запад. Куда, черт побери, запропастился Мэл Рейнольдс?

Этот малый должен был объявиться целых полчаса назад. Развалится он, что ли, если прибудет вовремя? У Хойта есть дела получше, чем стоять под палящим полуденным солнцем и ждать какого-то второсортного капитана «Светлячка», чтобы вручить ему груз.

Для Хойта фраза «дела получше» означала… ну, в общем, ничего. Хойт Кестлер старался тратить на работу как можно меньше времени, чтобы подольше заниматься тем, что ему нравится.

Но опаздывать на встречу? Это неуважение, вот что это такое.

Если честно, то Хойта беспокоило не опоздание Рейнольдса, а его репутация.

Бэджер, посредник, который организовал данную сделку, предупредил Хойта насчет Рейнольдса. «Скользкий, словно угорь, намазанный салом, – сказал он в волновом сообщении. – Такому парню палец в рот не клади. Если сел договариваться с Мэлом Рейнольдсом, то потом пересчитай платину в карманах».

Данное описание с таким же успехом могло относиться и к самому дельцу, который работал на черном рынке Персефоны. «Забавно, – подумал Хойт, – что люди осуждают именно то поведение других людей, в котором повинны сами. Возможно даже, что Рейнольдс не настолько плох, как утверждает Бэджер. Быть может, Бэджер повсюду видит одних лишь мошенников».

Но Рейнольдс все равно опаздывал.

Хойт продолжал вглядываться в горизонт. Его лошадь беспокойно переступала с ноги на ногу.

Шестеро, которых он привел с собой, тоже начинали терять терпение.

– Сколько еще ждать? У меня скоро жопа поджарится, – буркнул один из них – Кэллум Триндер-младший. Он выплюнул комок жеваного табака, выудил из кожаного кисета новую порцию и отправил ее в рот. Пальцы Триндера, его губы, усы и зубы были темно-желтого цвета. Ему едва исполнилось пять лет, когда отец приучил его жевать табак, утверждая, что эта привычка – признак настоящего мужчины. Кэллум Триндер-старший умер от рака ротовой полости в возрасте сорока лет, и данная болезнь почти наверняка была вызвана тем, что он целыми днями ходил с куском жевательного табака за щекой. Но младшего Триндера этот факт, похоже, ничуть не смущал.

– Будем тут сидеть, пока он не явится, – твердо ответил Хойт.

– А если он не придет? – спросил другой боец из отряда Хойта – Цицерон О’Мэлли по кличке «Девятипалый». Он обожал алкоголь и поэтому свое прозвище заработал весьма предсказуемым способом: однажды, напившись, он стал играть с пистолетом и отстрелил себе палец на ноге.

– Он придет, – ответил Хойт и подумал: «Пусть только попробует не прийти».

Хойт, как и шестеро, которых он привел с собой, был вооружен до зубов. «Мэлу Рейнольдсу достать пушку – что тебе почесаться, – сказал ему Бэджер. – Если что не по нему, он сразу стреляет, без вопросов. На встречу возьми с собой побольше людей, да таких, у кого оружие на крупного зверя и кто не дрогнет под пулями. Лично я делаю именно так».

Вдруг издали донеслось негромкое жужжание – звук реактивного двигателя.

– Наконец-то, мать твою, – пробормотал он и прибавил громче, обращаясь к своим людям: – Парни, внимание. У нас гости. Если не облажаемся, то уже через час будем пить виски у Мамы Розы.

«Мул» летел по пустынным равнинам к назначенному месту встречи.

Им управляла Зои; Мэл сидел впереди рядом с ней, а Джейн – на заднем сиденье. Все трое надели большие очки-«консервы», защищавшие от ветра, который бил им прямо в лицо. Мэл чувствовал, как пыль запекается у него в ноздрях.

– Что мы вообще знаем об этом Хойте Кестлере? – спросила Зои.

– За него поручился Бэджер, – ответил Мэл.

– Значит, парень мне уже не по душе, – сказал Джейн.

– Он всю свою жизнь пробыл здесь, на Кентербери. Считает себя воротилой, но на самом деле он просто посредник. Работает со всеми подряд, но в связях с Альянсом не замечен.

– Не густо.

Пока Мэл боролся с искушением поковырять в носу, Джейн предался этому занятию бесстыдно и с энтузиазмом.

– А груз? – спросил Мэл.

– Насчет груза Бэджер темнил. «Аппарат», – так он сказал.

– Когда Бэджер темнит, у меня прямо… – начала было Зои.

– Мошонка съеживается? – вставил Джейн.

– Я собиралась сказать «холодок по коже», ну да о вкусах не спорят.

– У меня тоже, – подтвердил Мэл. – И мошонка, и холодок. А когда я на него поднажал, он так ухмыльнулся, словно мне об этой штуке лучше не знать.

– «Аппарат»? И больше он ничего не сказал? Даже не намекнул? – спросила Зои.

– Не-а. Но он очень волновался, а это говорит о многом. Похоже, вещь эта краденая и дорогая, и Бэджер до сих пор не может поверить, что она попала в его жадные лапы. Думаю, что все участники этой сделки заработают целое состояние.

– Ага, – согласился Джейн. – Жаль, что мы не в их числе.

– Мы получим стандартный гонорар, – ответил Мэл. – Этого достаточно.

Однако в его голосе слышалась нотка печали. Мэл постарался выбить из Бэджера побольше денег за перевозку, но все его усилия оказались напрасными. Бэджер просто сказал, что у него на примете еще сотня капитанов, которые с радостью возьмутся за это дело. Что к Мэлу он обратился только потому, что они уже знакомы, и ему показалось, что у них сложились прочные рабочие отношения, хотя и не идеальные.

«Разумеется, – добавил Бэджер, – если тебе, капитан Рейнольдс, не нужна работа, просто скажи. Но я полагаю, что твоему ржавому ведру пригодились бы запчасти для двигателя, да и команда твоя не одним воздухом питается, верно? Даже теперь, когда компаньонка и священник свалили и вас на корабле только семеро, остальным все равно нужно что-то есть».

Мэл понятия не имел, откуда Бэджеру известно о том, что Инара и пастырь Бук покинули «Серенити». Связи у Бэджера были, с этим не поспоришь. Его агентурная сеть раскинулась по всей галактике, и полученную с ее помощью информацию он использовал для своих целей – в том числе для того, чтобы набить свой карман.