Неукротимое пламя - Джулия Холл

* * *

Спустя долгие семнадцать лет мой отец наконец-то стоит передо мной во плоти. Кожа его гладкая, словно фарфор, и светится, как тусклая лампа накаливания. Если бы он стоял неподвижно, смог бы сойти за статую из камня и металла, а не живое существо.

– Чт-что ты здесь делаешь?

После стольких лет это первое, о чем я спрашиваю. Кроме меня вообще никто ничего не говорит. Не особо понятно: они в шоке от того, что в комнату ворвался ангел восемь футов ростом или от нападения на Лондон еще не отошли.

Глаза Камиэля буквально загораются, а уголки губ опускаются.

– Идем, – говорит он.

Воу. Может, биологически он мне и отец, но у нас не настолько близкие отношения. Не стану я подчиняться командам.

– Нет.

Стил встает передо мной, но я отхожу от него. Хочу стоять перед серафимом без чьей-либо защиты.

Он поднимает крылья на несколько дюймов, а затем снова опускает, выражение лица его остается неизменным. Перья трутся друг о друга, как лезвия ножей. Предупреждение?

– Чего ты хочешь? – Голос звучит ровно и наполнен показной смелостью.

Кто-то громко вздыхает, и я их не виню. Нефилимам с детства прививают уважение к ангелам, и теперь я понимаю почему. Камиэль – воплощение силы, а ведь он почти ничего не сказал и не сделал, только вошел и сделал несколько шагов. А еще бросил меня, оставив на произвол судьбы перед тьмой, исходящей от этого и спектрального миров. Сейчас этот тип для меня – не кто иной, как могущественный донор спермы, не заслуживающий моего почтения. Ни за что не стану выполнять его приказы с возгласами: «Да, сэр, уже бегу», – и плевать, что он может уничтожить меня одним взглядом.

Неловкую тишину нарушает шум в задней части комнаты. Похоже, кто-то пытается выбраться из-под обломков, но я по-прежнему не отрываю взгляда от воина в доспехах, что стоит напротив.

Не проходит и пяти секунд, как я замечаю в поле зрения Малахию.

– Думаю, Эмберли хотела сказать: «Чем мы можем вам помочь?»

– Нет, это не… – Стил прижимает меня к груди и мягко сдавливает мое предплечье, молча призывая не встревать. Если уж он считает, что говорить сейчас неразумно, видимо, это действительно плохая идея.

Заметив этот жест, ангел шагает в направлении парня. Земля под нашими ногами содрогается, в комнате снова раздаются приглушенные вскрики других Нефилимов.

Ой-ой.

Брюнет отпускает меня и поднимает руки, показывая тем самым, что сдается, но продолжает прижиматься к моей спине.

Камиэль еще какое-то время смотрит на Стила. А потом переключает внимание на Малахию. Старейшина херувимов вздрагивает от взгляда золотистых глаз. На лбу моментально появляются капельки пота, одна из которых стекает на лицо.

Он напуган.

Я осматриваюсь вокруг. Не только он. Даже Лоран выглядит очень напряженным.

Может, тот факт, что ангел признал меня своей плотью и кровью, и дает мне мнимое чувство защищенности? Или я не боюсь, потому что мне никто не внушал с самого детства того, как могущественны эти создания? Независимо от причины, похоже, я единственная из присутствующих, кто не наделал в штаны от ужаса.

Камиэль бросает на Малахию суровый взгляд.

– Отдайте мне мою дочь.

– Не то чтобы мы… как бы это сказать… Забирайте, конечно. – И он жестом приглашает его пройти вперед.

Так. Минуточку.

– А вот я не согласен, – подает голос Стил. Он снова обнимает меня за талию, еще крепче прижимая к груди. Отстаивает свои права.

Один ноль в пользу моего парня, не желающего отдавать меня новоявленному папаше, о котором я вообще ничего не знаю. А я знала, что херувим хорош не только внешностью.

Не могу сказать, что именно меняется в лице Камиэля, когда он обращает свой взгляд на Стила, но зрелище жуткое. Зрачки практически исчезли за радужкой, превратившись в золотистые вихри. Стил стоит за моей спиной, и его выражения лица я не вижу, но судя по тому, что он все также уверенно стоит рядом, ему не страшно.

Серафим не произносит ни слова, просто молча продолжает сверлить его взглядом.

Тот делает то же самое… наверное.

Все в комнате затаили дыхание и ждут дальнейшего развития событий. От напряжения в кровь начинает выбрасываться адреналин, и кожу спины с обеих сторон от позвоночника начинает покалывать.

Это плохо. Если мои крылья распустятся прямо сейчас, они просто пробьют Стилу грудь. Пытаюсь от него отодвинуться, но он усиливает хватку, останавливая.

В воздухе маячит сноп искр и приземляется на плечо в доспехах. Диньк превращается в белку-летягу. Хватается лапками за ухо Камиэля и что-то шепчет. Как только он заканчивает, ангел поворачивает голову к небожителю и приподнимает одну идеальную бровь.

– Серьезно?

Диньк качает головой. Честно говоря, не особо верю в то, что вижу.

Заходят как-то ангел, небожитель и Нефилим в бар…

Из груди у меня вырывается абсолютно неуместный сейчас смешок, и внимание всех присутствующих сосредотачивается на мне.

Блин.

Я откашливаюсь.

– Простите.

Ну хотя бы покалывание отпустило.

– Твой небожитель говорит мне, что ты в опасности. Я здесь, чтобы отвести тебя в безопасное место. – Камиэль скрещивает руки на своей дорогой, покрытой золотой броней груди, явно недовольный тем, что приходится что-то объяснять. Наверняка ему нечасто приходится это делать. Он – серафим, самый могущественный ангел, относящийся к высшему классу. А если вспомнить, что его прозвище – Ангел Войны, то легко понять, что разжевывать каждое свое действие или приказ ему явно ни к чему. Скорее всего, чувак просто раздает их направо и налево, рассчитывая на моментальное подчинение.

Но со мной такое не прокатит. Пока не будет доказано иное, в первую очередь для меня он – недоделанный папаша, а уже потом – ангел-серафим.

– Меня больше не нужно спасать. Ты припозднился, лет этак на семнадцать. – Ой-ой, дело плохо. Характер дает о себе знать. – Спасибо, но я никуда не пойду. Мне и здесь неплохо. – Почему все вечно думают, что меня нужно спасать вообще? Я вполне могу позаботиться о себе сама. Девица в беде – это точно не про меня.

– Твои силы пробудились. Теперь ты готова. И ты пойдешь со мной.

– Готова? К чему готова? – спрашиваю я.

Камиэль бросает на Динька раздраженный взгляд, а тот опускает голову.

– Объясню все позже.

Скрещиваю руки на груди, но так как Стил все еще прижимает меня к себе, выглядит это неловко. Но зато прекрасно дает понять, что я не намерена никуда идти. Земля под ногами вновь трясется, серафим показывает свое недовольство.