Царь! Просто Царь! - Михаил Алексеев

Глава 1

Олег смотрел на стоящее перед ним войско. Численностью оно его не пугало. Если вообще могло быть применимо это слово к человеку его рода и профессии. Страх, конечно, мог быть у любого воина, но вот показать его, значило потерять честь. Но в данном случае все было гораздо проще. Слева, справа и сзади него стояло войско, в несколько раз превышающее численностью противостоящего врага. Но! Даже любому трэллу, глядя на его войско, было понятно, что оно состоит из множества дружин и хирдов, во главе которых стоят свои вожди. Фигурки же воинов в одинаковой броне, в плащах одинакового цвета и с одинаковым оружием в руках, отсюда, с расстояния в два перестрела, выглядели монолитной стеной. И стена эта не только выглядела монолитной. Она таковой и была. На Олеге была надета броня, выкованная вяземскими кузнецами, и в руках он держал меч их же работы. Стоило это богатство всех накоплений Олега за предыдущую жизнь. И хотя ходили упорные слухи, что на продажу вяземский князь выставляет броню и оружие хуже, чем вооружает свое войско, Олег твердо знал, что ничего лучшего по обоим берегам Варяжского моря и далеких земель галлов, выковать никому не удалось. Оставался один шаг, чтобы не только оправдать затраты на этот доспех, но и разбогатеть. Баснословно разбогатеть! Все воины севера знали, что самыми богатыми землями являются земли ромеев. Но эти земли лежали далеко, да и армия кесарей ромейских была сильна и многочисленна. Столь многочисленна, что дружины северян, разделенные конунгами, ярлами и хевдингами, никогда не смогли бы собрать войско под единым началом, способное сразиться с армией базилевсов. А тут, прямо под боком, неожиданно возникло княжество, богатство которого уже соперничало с землями далекого Царьграда. И численность княжеского войска совсем не пугала воинов с берегов Варяжского моря. К тому же хоть и рассказывали, что воины княжеского войска в бою отважны и умелы, всем было известно, что их, этих воинов, князь вяземский набирал из рабов. Любой же северянин с рождения знал – не может трэлл превзойти в воинском искусстве потомственного, воспитанного поколениями предков воина. А таких, стоящих в одном строю с Олегом, было более пятидесяти сотен. И чувство единения с ними наполняло душу Олега гордостью и силой. Жаль, Рюрик не дожил до этого дня. Он ушел к престолу Перуна за седмицу до начала похода. На тризне в его честь все конунги и ярлы, пришедшие на зов Рюрика в этот поход, единогласно передали право командования войском ближнику и родственнику Рюрика, Олегу. Речей же о том, чтобы отложить поход по причине смерти человека, его задумавшего, даже не шло. Князь вяземский был просто неприлично богат. И это богатство, по мнению всех участников похода, было ему не по чину. На берегах Варяжского моря было много славных конунгов, и каждый из них, по праву не менее славных предков, считал эту ситуацию неправильной. Поэтому уже ничто не могло спасти вяземского князя. И пусть все, пытавшиеся ранее исправить это положение, потерпели неудачу, это никак не повлияло на решимость Рюрика, Олега и их товарищей. Просто предшественники-неудачники таковыми и были. И все эти рассказы про чудо-оружие, это россказни слабаков. Олег был уверен, что уже сейчас Тверь и Полоцк заняты дружинами союзных ярлов, получивших право овладеть этими городами. По-другому и быть не могло! Еще ни разу стены и башни не смогли сдержать воинов севера и все они пали. Но сейчас – все мысли в сторону! Богатства получит победивший в этой битве. И он, Олег, ставший конунгом земель словеней, чуди и кривичей ильменских всего лишь три седмицы назад, достоин этой чести. Он победит!

Олег еще раз осмотрел вражеское войско. Что ж! Князь вяземский поставил его грамотно. Обойти его, ударить во фланг и тыл не получится. Справа ров, слева лес, в котором атакующий строй неминуемо развалится. Значит, придется бить в лоб. Стена на стену. Это, конечно, плохо. Но воинов у него гораздо больше, чем у вяземского князя. Это хорошо. Значит, силы покинут врага раньше. По-другому быть не может. Впереди вяземского войска стоят лучники. Они начнут бой первыми. Олег знает, что вяземские луки самые дальнобойные из всех ему известных. Поэтому расстояние до лучников нужно пройти как можно быстрее. А дальше его воины ударят в стену ростовых щитов и наверняка пробьют ее. Пусть даже и не сразу. Олег поднял руку, чтобы отдать приказ трубачу, готовому подать сигнал к атаке, но не успел. Вместо протяжного звука рога, который должен был бросить его войско вперед, он услышал непонятный рокот, накатывающийся откуда-то с левого крыла его войска. И этот рокот, шедший из-за ближайшего леса, все усиливался. Звук был ни на что не похож. Как будто кто-то невидимый быстро-быстро махал крыльями, которые при этом еще и посвистывали. Звук накатывался, становясь все сильнее и сильнее. Олег замер, стоя с поднятой рукой и повернувшись в сторону непонятного звука. Туда же смотрело и все войско. Внезапно звук многократно усилился, перейдя в рев. Из-за кромки леса вынырнуло летающее чудовище. Нет! Два чудовища! Вслед за первым летело точно такое же. С ужасающим ревом они, снижаясь, неслись к их строю. Олег оцепенел. Происходящее походило на словенские былины о Змее Горыныче.

Когда чудовища, одно за другим, поднимая с земли тучи пыли, листвы, сухой травы, веток, пронеслись над войском, Олегу неимоверных усилий стоило просто устоять. А слева и справа от него уже лежали на земле, от ужаса закрыв руками головы и поджав ноги, его товарищи. Чудовища, развернувшись над вяземским войском, снова шли на них. Причем теперь первое чудовище летело точно к нему, к Олегу. И пока второе отвлеклось на что-то позади него, в стороне озера, первое, подлетев, зависло в нескольких шагах, слепя его потоками поднятой пыли и почти сбивая с ног страшным ветром. Вонь от чудовища шла такая, какой никогда еще Олег не знал. И все же, перед смертью собрав все силы и устояв на ногах под ударами ветра и вони, Олег, держа в одной руке меч и прикрывая глаза другой, сумел взглянуть в глаза своей смерти.

И был поражен. В чудовище сидел человек! Даже двое! Выглядели они странно в круглых белых шлемах, но это, безусловно, были люди. И сейчас, смеясь, они смотрели на него. А потом чудовище взревело еще сильнее, издало пронзительный, выворачивающий страхом внутренности, визг и, перепрыгнув через Олега, унеслось к озеру. Теперь уже на землю попадали и те, кто устоял до этого. Олег не упал потому, что просто окаменел. Это состояние длилось несколько ударов сердца. Хотя о чем это он? Сердце у него в это время не билось, тоже замерев от ужаса. И все же он смог! Сначала почувствовал, как под броней снова застучало сердце, а потом, собрав в кулак всю свою волю, он повернулся, провожая взглядом улетавшее чудовище.

А оно уже неслось на помощь другому, которое кружилось над берегом озера, ревом разгоняя бегущих оттуда воинов. На глазах Олега на лодье, отошедшей от берега и успевшей поднять парус, под напором ветра, создаваемого чудищем, сломалась мачта, и парус накрыл копошившиеся под ним фигурки людей. Внезапно кто-то толкнул Олега в бок. Он оглянулся. Рядом с ним стоял дружинник из числа ильменских кривичей. Судя по почти такому же, как у него, доспеху, сын их старейшины. Он был единственным из кривичей, кто имел столь богатую броню. Тот стоял и смотрел куда-то за спину Олега. Олег повернулся. Прямо перед ним на расстоянии броска сулицы стояла стена ростовых щитов вяземского войска. Пока чудовища резвились, враг броском сблизился и находился теперь на расстоянии, обрекающем на неудачу любую попытку встающих с земли воинов сбить строй. Приходя в себя, Олег огляделся. Вражеские фланги уже не прикрывались рвом и лесом. Но воспользоваться этим было просто некому. Из тысяч, стоявших в строю, на месте остались несколько сотен. Да и те поднимались с земли, и вряд ли сейчас могли сражаться. Они могли просто умереть с оружием в руках, но не смогли бы взять за свои жизни даже чужую кровь.