Карлики - Максим Дегтярев

Нет ничего явного, что не попытались бы сделать тайным

Дэвид М.Гиптфил. О тайном и явном

С ищущего да взыщется..

Апокриф Зенона

Если я не на задании и не в отпуске, то начинаю свой день с просмотра накопившихся за ночь новостей. На каждый год приходится в среднем двадцать таких дней, поэтому утренний просмотр новостей нельзя считать моим регулярным занятием. Но сегодня именно такой день. Разумеется, все новости узнать невозможно, да и не нужно. Для того, чтобы не тратить попусту время и не забивать себе голову всякой ерундой, я использую фильтры. По заданному правилу фильтры сортируют сообщения, поступающие со всех концов обитаемой части Вселенной, тем самым значительно облегчая мне работу. Самый главный фильтр отделяет хорошие новости от плохих, отдавая предпочтение именно плохим, поэтому новости с Земли до меня практически не доходят или все же доходят, но с большим опозданием. Для моей работы хорошие новости не нужны.

Строго говоря, любые новости с Земли до нас доходят не сразу. Потому что наш сектор находится от Земли довольно-таки далеко. Настолько далеко, что если землянину сказать каталоговые наименования тех звезд, что образуют наш сектор, то он в ответ только пожмет плечами. Поэтому все говорят просто: Сектор Фаона. Фаон — это название планеты, где мы живем — единственная приличная планета в нашем секторе. Я считаю это название красивым, а Татьяна — древнегреческим, и тут нет никакого противоречия. «Оркус» — тоже красивое название, и планета с таким именем тоже находится в нашем секторе, но ее жаркий влажный климат мне не подходит. В определенном смысле, Фаон можно сравнить с высокогорным курортом, в то время как Оркус — курорт, скорее, тропический. Я знаю, мне возразят, мол, стоило ли называть тропический курорт именем древнеримской богини смерти. Отвечу, что название «Оркус» не имеет никакого отношения к богине смерти, как, впрочем, и к любой другой богине. Первоначально, планета называлась «Орхус» — так же как небольшой датский городок (это на Земле), откуда был родом то ли первооткрыватель Оркуса, то ли кто-то из первых переселенцев. Затем, название из «Орхус» трансформировалось в более благозвучное «Оркус», а о древнеримских богинях никто и не подумал…

Итак, сегодня у нас пятнадцатое августа по синхронизированному времени, понедельник. Плохих новостей немного, а действительно новых среди них и того меньше. «Нарушение канала дерелятивизации в подсекторах А-6 и Б-5», — предупреждает диктор. Это означает, что несколько межпланетных рейсов придется отложить. Диктор продолжает: «Зафиксировано возрастание радиоактивного фона в районе северного полюса». Куда «зеленые» смотрят, спрашивается? «Близится конец света! Сверхновая в системе Плерома вот-вот взорвется! Спешите застраховать свое имущество в „Глобальном Страховом Обществе“». Я уже много раз объяснял нейросимулятору, что вспышка сверхновой — еще не конец света, к тому же, это далеко не новость, но — бесполезно — реклама все равно прорывается. Дальше… «Пожар на биохимических заводах концерна „Фаон-Дюпон“ в районе Южного Мыса, есть жертвы. Причины выясняются», — вот это действительно неприятно. Новость о том, что «поток заряженных частиц грозит нарушить связь с терминалом» оказалась последней среди тех новостей, что относятся непосредственно к Фаону. Плохие новости с других планет были таковы, что за то время пока они шли до Фаона, последствия неприятных событий, послуживших поводом для этих новостей, наверняка уже успели ликвидировать, поэтому такие новости не заслуживают даже простого перечисления. И это нормальное явление — ведь мир так устроен, что с опозданием приходят сообщения о событиях, случившихся вдалеке от нас, следовательно, имеющих к нам мало отношения. И наоборот, больше всего на нас влияет произошедшее совсем рядом, но и узнаем мы о местных происшествиях гораздо раньше других. В этом смысле, мир устроен мудро.

— Федр, свари кофе! — донеслось из ванной. Тут необходимо пояснение. С того момента, как мои родители узнали, что у них будет мальчик и до того, как мне исполнилось четыре года, и я пошел в детский сад, меня звали Фёдором, но потом понеслось: Фред, Тэд, Тод, а Татьяна зовет меня Федр — через "е". И когда чем-нибудь недовольна, то рычит вот так: «Федррр». Никак не отучу. Мать с отцом не знали на что меня обрекают, давая такое имя. Еще буквально пару слов о родителях. Родные и близки в один голос уверяют, будто страсть к разгадыванию тайн ко мне перешла от отца, в то время как от матери мне перепало смутное подозрение, что на одной только страсти к разгадыванию тайн в жизни далеко не уедешь. Вот о чем умалчивают и родные и близкие, так это о том, что ни от отца, ни от матери я не получил никаких инструкций по поводу того, куда и на чем в этой жизни надо ехать.

Справедливости ради, нужно отметить, что вопрос о средствах и направлениях скорее философский нежели генетический. У нас в Отделе, с философскими вопросами мы обращаемся к Берху. Взамен мы получаем не менее философские ответы. Вопросы на ответы обмениваются один к одному и это, пожалуй, единственный принцип, которому Берх следует неукоснительно. Что же касается Татьяны, то если бы она потрудилась покричать погромче, то ее услышал бы не только я, но и кухонный комбайн. Повинуясь ее голосу, он тут же сварил бы ей кофе. Мой голос фонетический транскриптор почему-то не декодирует, поэтому кухонный комбайн слушать меня напрочь отказывается. И я подумал: «Какой ей еще кофе, она же сама обещала сварить.» Однако безропотно пошел на кухню и вручную сварил что просили. Затем, не дожидаясь пока Татьяна вылезет из душа, попробует кофе и в очередной раз скажет, что мне ничего нельзя доверить, я сделал два глотка, обжегся, нацепил положенные мне по службе причиндалы и поспешил на свидание с шефом.

О своей работе короче всего могу сказать так: я работаю на шефа — и на этом поставить точку. Но я скажу больше: шеф возглавляет Отдел Оперативных Расследований одной малоизвестной организации, точнее, ее фаонского филиала. История организации уходит своими корнями в далекое прошлое. Когда все человечество умудрялось жить на одной маленькой Земле, организация тоже была маленькой, и называлась она то ли «Международная полиция», то ли «Международное бюро расследований», то ли как-то еще, но в том же духе. Минула одна сотня лет, другая, начали осваиваться далекие планеты, и у организации появились филиалы. Их становилось все больше и больше, а, поскольку, как говорит шеф, нельзя дважды войти в одну и ту же плазму, то и филиалы организации с какого-то момента начали жить своею собственной жизнью. И есть ли на свете кто-то Главный — тот, кто дергает за ниточки, сказать трудно. Меня, во всяком случае, никто кроме шефа не дергает.

На тянучки с хруммелями мы зарабатываем выполняя заказы от различных коммерческих компаний — тех, что стали жертвами вымогателей или мошенников. Но и о своем гражданском долге мы не забываем, оказывая бесплатное содействие Службе Общественной Безопасности, а так же попавшим в беду простым гражданам. Но иногда судьба подкидывает такие дела, что и вправду поверишь в существование таинственного Главного, — о таких делах говорят вполголоса, а по завершении — стараются забыть, как о ночном кошмаре. Поэтому, отныне и навсегда, — я буду я, шеф — Шефом, а наш филиал организации — Редакцией (и тому есть свое оправдание). И еще — я буду очень скуп на подробности. Как говорит Шеф, подробности ищите на последней полосе в разделе некрологов.