Испытатель истории. Войны и миры "попаданцев" - Константин Мзареулов

Город Дзержинск, 17 июля

Каждое время года имеет свои плюсы и минусы. Летом тепло, в разгаре футбольный сезон, можно купаться в озере, загорать и любоваться девушками в коротких юбочках. Зато приходится париться в пиджаке или куртке, если нужно надевать подмышечную кобуру. И вдобавок половина сотрудников улетает в отпуск, а самые молодые, кому отпуск не положен по причине короткого стажа, вынуждены оставаться в городе и пахать за троих.

Вдобавок сильно портили настроение неприятности личной жизни.

Завтракал он, как обычно: на клавиатуре настольной ЭВМ под ворчание мамы. Первым делом он просмотрел все почтовые адреса. Начал с Mail_Box.su, потом заглянул в социальные сети «Контакт» и «Друзья». Сообщения были, но не те, на которые он рассчитывал.

Обжигаясь какао, помрачневший Вадим просмотрел ленту новостей на городском сайте. Главные события дня ожидались на сессии Верховного Совета, где фракция либерал-демократов намекнула на готовность поддержать СКП и большевиков, поставивших вопрос о вотуме недоверия. Теперь вся интрига заключалась в том, сколько независимых депутатов проголосуют за теряющую авторитет КПСС — голосов социалистов и социал-демократов явно было недостаточно. Объединенное заседание обеих палат откроется в 11.00, и после трехчасовых прений начнется голосование…

Из международных новостей выделялось жесткое заявление МИДа, осуждавшее попытки вашингтонских неоконсерваторов любой ценой сорвать наметившуюся перезагрузку разрядки. Пекинское агентство Синьхуа, негласный рупор главного союзника, выразило как товарищескую озабоченность по поводу московского конфликта, так и уверенность в скором преодолении разногласий между братскими партиями.

О вчерашнем митинге сообщалось в нескольких строках: «Представители правых партий, не сумевших преодолеть трехпроцентный барьер на прошлогодних выборах, повторили свои надоевшие претензии в духе начала 60-х годов. Несколько представителей леворадикальных молодежных организаций, отобрав микрофон у гражданина Шевелева, потребовали вернуть городу имя Сталинохолмск. Вмешательство милицейского наряда предотвратило назревавшую драку».

Без интереса пропустив сельские вести и сплетни культурной жизни, он добрался до зарубежного раздела и немного встревожился. Банда исламских террористов устроила стрельбу в Брайтоне — пригороде Нью-Йорка, где проживает немалая часть эмигрантов из соцстран и СССР. На всякий случай Вадим отправил Мане письмо по мылу: мол, беспокоюсь, поэтому напиши, как дела.

Машинально дожевав последний пирожок, он обнаружил, что мамин рассказ о вреде читать и писать во время еды приближается к финальной кульминации.

— Спасибо, мам, очень вкусно, — сказал он, выключая ЭВМ. — Я побежал.

Отец, словно в каменном веке, слушавший новости по телевизору, спросил:

— Как думаешь, пройдет вотум?

— Самому интересно, — признался Вадим, поворачивая головку английского замка. — В обед узнаем.

— Плащ возьми, — сказала мама. — Обещают грозу. Антициклон с Атлантики пожаловал.

Плащ он, конечно, не надел — жарко было, но небо действительно выглядело мрачно. Поразмыслив, Андрей отказался от пешей прогулки и поехал на трамвае. Решение оказалось правильным — опоздай он еще на пару минут, был бы мокрый до нитки. А так вбежал в управление под аккомпанемент первых раскатов грома.

Едва он вошел в кабинет, как был вызван к полковнику Алябьеву. Алексей Ильич, замещавший уехавшего в отпуск начальника управления, хмуро протянул распечатанную ориентировку. Московские коллеги сообщали, что позавчера в столице состоялась конспиративная встреча, участники которой обсуждали вооруженную борьбу против Советской власти. Было принято решение создавать боевые ячейки и привлекать недовольных офицеров. Предположительно кто-то из участников представлял Дзержинскую область. Прилагались нечеткие темные фотоснимки и словесные портреты.

— Узнаете кого-нибудь? — поинтересовался полковник.

— Вот этот… — Вадим показал на фотографию. — Похож на Бориса Герасимова. А человек восточной внешности, плотного сложения, среднего роста и возраста, темные глаза, тонкие усики — таких у нас полбазара и все говорят с акцентом. Среди них есть несколько подозрительных.

— Хорошо, Лаптев, — удовлетворенно сказал Алябьев. — Подготовьте материалы на Герасимова и подозрительных торговцев. Может, москвичи их опознают — тогда возьмем в разработку.

Они обсудили, кого можно внедрить к торговцам с Халмановского рынка, где промышляли не только фруктами, но и наркотой. Решили, что надо просить коллег из южных республик прислать оперативников, которые и внешностью подходят, и языками владеют. По ходу разговора Вадим вспомнил и предложил задействовать своего одноклассника Мишу Шенберга, журналиста из «Средней полосы».

— Шенберг… — многозначительно произнес полковник. — Небось, в Израиль скоро свалит.

— Вряд ли. Дедушка был немец, от него и фамилия… Так вот, брат Мишки учился в Политехе вместе с Герасимовым. Может, я попрошу, чтобы подвел нашего человека к этой шайке?

Полковник снял, протер и снова надел очки. Затем произнес тоном, выдававшим тяжкие сомнения:

— Даже не знаю, товарищ старший лейтенант. На вашего Шенберга дело оперативного учета открыто.

— Ошибка какая-то… — Вадим даже растерялся. — Хороший парень, крепкий патриот.

— Ну да, патриот, член Партии большевиков, в газете своей по правым силам ногами ходит и с грязью мешает… — Алябьев покивал. — Но, кроме того, ходит он со своими дружками в лесопарк, и учатся они там рукопашному бою, разговаривают не по-русски, готовятся к штурму какой-то «цитадели неправедной власти»… Как это выглядит в свете предупреждения, что банда отщепенцев намерена боевые дружины создавать?

С трудом сдержав смех, старший лейтенант Лаптев поведал начальству про клубы ролевиков, которые разыгрывают на местности эпизоды из любимых книг — Эндрю Нортон, Толкиена, братьев Стругацких, Клиффорда Саймака. Недоверчиво выслушав его, полковник без энтузиазма велел изложить это в письменном виде, взять объяснительную записку с «ролевиков» и вообще держать их под присмотром. Покряхтев, Алябьев разрешил прощупать Шенберга по части подходов к Шевелеву и Герасимову.

Редакция газеты «Средняя полоса» поселилась в «Доме печати» — на одной улице с обкомом КПСС, облисполкомом, управлениями МВД и КГБ, ГУМом, центральным гастрономом, магазином «Океан» и рестораном «Оливье». Поскольку дождь уже кончился, Вадим предложил встретиться в сквере у фонтана.

Было здесь, как обычно, немноголюдно. Скамейки, конечно, намокли, поэтому друзья беседовали, прогуливаясь туда-сюда вдоль аллеи — через улицу от светло-серого здания в стиле сталинского ампира. Весь этот сектор города отстраивали сразу после войны пленные немцы. Дома получились добротные, хоть и вычурные.