Путь на Кристу. Побег - Вадим Денисов

Квачин Дарий Валерьевич,

русский, родился в Норильске, 29 лет, холост,

срочная служба в армии.

Образование: высшее, инженер-строитель.

Последнее место работы на Земле: старший инженер техотдела рудника.

Нынешнее место работы: староста крепости Диксон, расположенной севернее Бриндизи.

Хобби: охота, рыбалка, практик экстремальных загородных нагрузок.

Попал на Кристу через Прорез на реке Аракара.

Сейчас: без особого удовольствия доедает второе, вынужденно общается в напряженной обстановке.

Для тех, кто приезжает в столицу региона из речных и лесных деревень, Манаус — это прежде всего Ратушная площадь и, конечно же, Мэйн-стрит. Площадь в центре города действительно очаровательна, там есть даже действующий фонтан, выбрасывающий струйки речной воды из пасти огромной рыбы, окаменевшей в чаше бассейна. Кроме здания Новой ратуши, фронтоном и колоннами неуловимо напоминающей Белый дом, что остался в далекой североамериканской стране, на площади расположилась дорогая двухэтажная гостиница «Пасифик-Отель», два жилых каменных дома для высшего сословия, очень популярная в городе таверна «Адмирал Бенбоу», здание губернской полиции и занявшая здание старой ратуши городская библиотека, на первом этаже которой не так давно открылось кафе «Бристоль» — заведение пафосное, живущее за счет пухлых кошельков элиты и богатых гостей города и поэтому мне совершенно неинтересное.

В полном соответствии с испанскими колониальными правилами от Ратушной площади по сторонам света разбегаются четыре главные улицы, которые и задают направление всем остальным магистралям города. Одна из улиц — Мэйн-стрит. Похожая на торт именинника, яркая, шумная, пропитанная резкими запахами и звуками.

Именно здесь арендуют или выкупают помещения владельцы большинства приличных магазинов, харчевен и разных контор. Улица является центром демонстрации новаций, авеню достижений. Каждая белошвейка, каждый уважающий себя штучный мастер или успешный торговец непременно продемонстрирует оживленной Мэйн-стрит свои успехи и достижения. Прохожие останавливаются, рассматривают, комментируют и оценивают. Естественно, приезжие очень любят посидеть на красивых лавочках возле самых настоящих урн. Иногда их воруют, но всегда безуспешно: городской патруль бдит, однако на самой улице разборки не учиняет, оберегая хорошее настроение жителей. Наказание всегда одинаково: метла в руки и две недели принудительных работ.

Я не разделяю всеобщей любви к центральной улице.

Да, она симпатичная, яркая, шумная, особенно вечером. Но мне больше нравятся портовые окраины Манауса. Приезжим, скорее всего, район порта не очень нравится. Тем не менее, многие селятся именно там, ведь стоимость проживания в хостелах делает услугу доступной большинству работающих людей. Кстати, вдоль берега расположены чудесные точки общепита, все больше национальной кухни, где можно пообедать качественно и за копейки. Да и народ там попроще.

В последние визиты я обедаю в чифаньке «Далянь», что сразу за крайним к югу дебаркадером. Очень вкусно и дешево, даже по здешним меркам. Интересно, что заправляет ею хоть и этнический китаец, зато из Владивостока. Как говорит Боря Кравцов, староста русской общины Манауса, By Чун — наш человек. Я, пару раз пообщавшись с хозяином, так и не понял, к какой общине он тяготеет больше.

Таков здесь, на Лете, наш Русский Мир.

Впрочем, никто не спрашивал, какой район города мне по душе и где я всегда готов отобедать. Герману Ростоцкому привычно трапезничать именно в этом месте.

Таверна, а на самом деле ресторан, называется «Грабли».

Не хочу никого обижать, тем более младшего брата Бориса — Игоря Кравцова, которому принадлежит заведение, но со стилизацией он явно переборщил… Перед входом в заведение стоит какая-то мультипликационная телега со штопаными мешками, символизирующими, надо думать, ярмарочную поклажу селянина. Рядом с повозкой — высокий стог сена с воткнутым в бочину сельскохозяйственным инструментом. Сено склеенное, чтобы его не разносило пролетающим вдоль улицы ветром. Не то оштрафуют. Орудия труда откровенно липовые. А здесь вам не земной мегаполис с офисными хомячками. Живущим на Лете эти ежедневно нужные предметы хорошо знакомы в реальном воплощении. По сторонам от рубленного в лапу крыльца входной двери раскинулись два плетеных дивана из ротанга с циновками поверху, на удивление мягкие и широкие не по-уличному. Случайный прохожий может посидеть в тени выступающего козырька. Это завлекалочка такая — посидит человек среди этой эклектики, да, глядишь, и заглянет на чашечку-тарелочку.

Перебор вышел у дизайнеров с посконью и сермягой…

Центральная улица, так же как весь район, чуть возвышается над остальной территорией города, и благодаря этому с того места, где я сидел, было видно Лету. Не всю реку, которая возле Манауса разливается на три километра, а лишь широкую зеленую полосу ближе к стрежню и дальше. В свете полуденного солнца великая водная артерия планеты неспешно скатывается к океану, которого никто из знакомых мне людей еще не видел.

За кормой небольшого парусного судна, спешащего к причалам, словно фата, тянутся легкие серебристые струи с изумрудными бликами. За рекой ровной линией проступает земля другого берега с бахромой джунглей, которую можно разглядеть только в бинокль. Напротив Манауса нет поселений. Нелогично ставить жилье так близко к столице, но на другом берегу, отсекая себя от цивилизации водной преградой.

Огромная река подступает непосредственно к жилым домам и складским помещениям — люди постепенно застроили все свободное пространство. Берег забит лодками европейского типа и джонками, небольшими парусными баржами, маленькими яхтами и все еще редкими моторками. Красавица «Темза», стоящая у собственного причала, — настоящее украшение города и гордость всех жителей Манауса. На пароход ходят смотреть приезжие, приводят с собой детей — внутри работает видеосалон.

Каждый раз, назначая встречу в «Граблях», Ростоцкий старается утащить меня в самый угол, где у него зарезервирован любимый столик. Но я, так же как и большинство приезжающих в город зевак, тоже деревенщина по жизни и так же хочу поглазеть на суету главной улицы. По-моему, вполне законное требование.

— Ты говорил, что вы там какое-то оружие нашли? — вроде бы лениво поинтересовался Герман, отрываясь от блюда.

Выбор меню у нас диаметрально противоположный. Банальные стейки я и у себя в Диксоне могу поесть, более того — глаза на них уже не смотрят. Поэтому и заказал себе заливное из рыбы, луковый суп с гренками, тарелку с копченостями и мороженое, в форте такого уж точно не попробуешь.

— Нашли, целых два, — подтвердил я сказанное в радиограмме. — Один ствол целый. Думаю, потому, что отлетел в сторону. Удачно лег, на траву… Неподалеку нашли короткий хауда или хаудах двенадцатого калибра, фабричный, причем с вертикально расположенными стволами. А вот третьему стволу не повезло — остался лишь оторванный прицел, остальное не отыскали.