Чудо-Женщина. Вестница войны - Ли Бардуго

* * *

Джоанне Вольп – сестре по оружию.

Ближе ко мне подойдите для боя, и вы убедитесь,

сколь необорная сила в груди амазонок таится [1].

«Ты участвуешь не для того, чтобы проиграть».

Диана стояла на линии старта, нетерпеливо приподнимаясь на носках. Мышцы ног были натянуты, как тетива; в ушах звучали слова матери. На соревнования по борьбе и метанию копья, которыми открывались Немезийские игры, собралась шумная толпа зрителей, но главным событием дня было состязание по бегу, и теперь трибуны гудели от новости о том, что в забеге участвует дочь королевы.

Когда Ипполита увидела среди амазонок, толпящихся на песчаной арене, Диану, на ее лице не отразилось ни капли удивления. Она спустилась к участницам, чтобы пожелать им удачи, как того требовала традиция, перебросилась шуткой с одной, подбодрила другую. Поравнявшись с Дианой, она коротко кивнула, ничем не выделяя ее среди остальных, но прошептала – так, чтобы слышала только дочь: «Ты участвуешь не для того, чтобы проиграть».

Вдоль дороги, ведущей с арены, уже выстроились амазонки, топая ногами и требуя начать забег.

Рани, стоявшая по правую руку от Дианы, ослепительно улыбнулась.

– Удачи тебе сегодня.

Всегда добрая, всегда приветливая и, конечно, всегда и во всем первая.

Слева от Дианы Тира фыркнула и покачала головой.

– Она ей понадобится.

Диана ничего не ответила. Она ждала этого забега несколько недель, воображая, как пересечет остров и захватит один из красных флагов, что висят под огромным куполом в Бана-Мигдалл. В беге на короткую дистанцию у нее не было шансов: ее сила еще не достигла полного расцвета. «Когда-нибудь ты станешь настоящей амазонкой», – обещала мать. Но мать всегда была щедра на обещания.

Этот забег – совсем другое дело. Здесь требовалась стратегия, и Диана была готова. Она тренировалась втайне от всех, бегая наперегонки с Мейв и изучая свой маршрут – пусть не самый удобный для бега, зато ведущий прямиком к западной оконечности острова. Она даже – ну, не то чтобы шпионила… Она собирала информацию об остальных участницах забега. Диана была самой маленькой и, естественно, самой юной из них, но за последний год она здорово вытянулась и почти догнала Тиру.

«Не нужна мне удача, – сказала она себе. – У меня есть план». Она окинула взглядом амазонок, которые выстроились вдоль линии старта, словно войско, готовое ринуться в бой, и поправилась: «Немножко удачи, пожалуй, не помешает». Ей нужен был лавровый венок. Никакие короны и диадемы не могли с ним сравниться. Корона достается по праву рождения. Лавровый венок нужно заслужить.

Она отыскала в толпе рыжие волосы и веснушчатое лицо Мейв и широко улыбнулась, пытаясь выглядеть уверенно. Мейв улыбнулась в ответ, сделала пару выпадов в воздухе и прошептала одними губами: «Успокойся».

Диана закатила глаза, но кивнула и постаралась дышать медленнее. Из-за скверной привычки брать на старте слишком высокий темп она быстро выбивалась из сил.

Она выбросила из головы посторонние мысли и заставила себя сосредоточиться на маршруте. Тем временем Текмесса прохаживалась вдоль линии старта, осматривая участниц. В ее густых кудрях сверкали драгоценные камни; на загорелых руках красовались блестящие серебряные браслеты. Она была ближайшей советницей Ипполиты, обладала авторитетом, уступающим лишь королевской власти, и держала себя так, словно на ней было не украшенное поясом темно-синее платье, а боевой доспех.

– Полегче, Пиксида, – прожурчала Тек, проходя мимо Дианы. – Жаль будет, если разобьешься.

Услышав это прозвище, Тира фыркнула снова, но Диана и глазом не повела. «Посмотрим, как ты будешь улыбаться, когда я взойду на пьедестал», – подумала она.

Тек воздела руки, призывая толпу к тишине, и поклонилась Ипполите, которая сидела в компании двух амазонок из Совета в королевской ложе, представляющей собой высокий помост под шелковым навесом, выкрашенным в яркие цвета королевы – красный и синий. Диана знала, что Ипполита предпочла бы видеть ее именно там. Королевской дочери полагалось вместе с матерью наблюдать за играми, а не стоять внизу, среди участниц. Ну и пусть, подумала Диана. Когда она победит, все это будет уже не важно.

Ипполита, элегантная даже в простом венце, белой тунике и штанах для верховой езды, едва заметно кивнула. Весь ее вид излучал спокойствие и непринужденность. Казалось, она в любой момент может спрыгнуть вниз и присоединиться к состязанию, и при этом она неизменно сохраняла царственный облик.

Тек обратилась к участницам, собравшимся на песчаной арене.

– Во славу кого вы состязаетесь?

– Во славу амазонок, – откликнулся стройный хор. – Во славу нашей королевы.

Сердце Дианы забилось быстрее. Никогда раньше она не произносила этих слов как полноправная участница соревнований.

– Кому мы каждый день воздаем хвалу? – прогремела Тек.

– Гере, – ответил хор. – Афине, Деметре, Гестии, Афродите, Артемиде.

Богиням, которые создали Темискиру и подарили эту тихую гавань Ипполите.

Тек замолчала, и Диана услышала, как вдоль линии шепотом проносятся другие имена: Ойя, Дурга, Фрейя, Мария, Иаиль. Имена, которые выкрикивали перед смертью, последние молитвы воительниц, павших в бою, слова, которые привели их всех на этот остров и подарили им новую жизнь – жизнь амазонок. Рядом с Дианой Рани пробормотала имена семерых матерей и охотниц на демонов Матрики и прижала к губам прямоугольный амулет, который носила не снимая.

Тек подняла в воздух кроваво-красный флаг. Точно такие же флаги ждали участниц в Бана-Мигдалл.

– Пусть остров подскажет вам путь к достойной победе, – закричала она.

Красный шелк упал на землю. Толпа взревела. Бегуньи хлынули к восточной арке.

Забег начался.

Диана и Мейв предвидели затор на выходе с арены, но Диана все равно почувствовала укол раздражения, когда увидела у каменной глотки тоннеля море белых туник, в котором переплетались крепкие руки и ноги. Звук шагов эхом отражался от каменных стен; каждой хотелось покинуть арену среди первых. Наконец они оказались на дороге и рассредоточились, следуя выбранным маршрутам.

«Ты участвуешь не для того, чтобы проиграть».

Диана повторяла слова матери, подстраивая под них темп движения. Босые ноги шлепали по утоптанной дороге, которая вела через густую чащу Кибелы к северному побережью острова.