Армада - Эрнест Клайн

* * *

Единственный нормальный способ использовать компьютер – это играть на нем.

Я сидел в классе и смотрел в окно, мечтая о приключениях, когда неожиданно заметил в небе летающую тарелку. Я моргнул – но тарелка не исчезла; блестящий хромированный диск зигзагами продвигался по небу так быстро, что я едва мог за ним следить. Если на корабле и были люди, то они наверняка уже пустили сок.

Тарелка устремилась к горизонту, на несколько мгновений застыла над лесом, словно сканируя невидимым лучом окрестности, и резко взмыла вверх, своими маневрами и скоростью бросая вызов законам физики.

Сохраняя спокойствие и стараясь мыслить скептически, я напомнил себе, что являюсь приверженцем науки, – и даже несмотря на «тройки» по техническим дисциплинам, ошибаться не мог! Я видел не метеорит, не метеозонд, не болотный газ и не шаровую молнию – я наблюдал в небе неопознанный летающий объект, и он совершенно определенно прибыл к нам из космоса.

«Ни хрена себе, – подумал я. – Все-таки это произошло. Невероятно!» Ведь с тех самых пор, как я пошел в детский сад, я ждал, я надеялся, что какое-нибудь потрясающее событие изменит наш мир и нарушит бесконечное однообразие моей жизни. Я провел сотни часов, разглядывая спокойный, покоренный пригородный ландшафт в окрестностях школы, втайне мечтая о конце света, нашествии зомби, внезапном появлении путешествующего во времени отряда гномов-клептоманов или любом другом жутком происшествии, в результате которого приобрел бы сверхъестественные способности. Многие из этих мрачных фантазий начинались именно с неожиданного прибытия в наш мир существ с другой планеты. Но само собой, я не верил в то, что когда-нибудь это произойдет. Ведь даже если инопланетяне и решили бы заглянуть на нашу ничтожную сине-зеленую планетку, вряд ли бы хоть один уважающий себя пришелец захотел вступить в контакт с жителями моего родного Бивертона, что в штате Орегон. Это же самый скучный город в США! Другое дело, если бы в соответствии с планами уничтожения нашей цивилизации, инопланетянам пришлось бы начинать с самых неинтересных мест.

Черт побери, здесь и сейчас – прямо на моих глазах – происходило что-то невероятное! За окном парила летающая тарелка!

Я украдкой взглянул на своих приятелей Круза и Дила, которые сидели у меня за спиной и о чем-то перешептывались, не замечая происходящего за окном. Мне ужасно хотелось привлечь их внимание. Но объект мог исчезнуть в любую секунду, и я не хотел упускать этот момент.

Заметив серебристую вспышку, я снова бросил взгляд в окно и увидел, как корабль полетел боком, остановился, ненадолго завис над землей и опять помчался вперед. Перелет, остановка. Перелет, остановка. Он точно приближался! Теперь я мог разглядеть его очертания во всех подробностях. На несколько секунд тарелка накренилась, и я впервые отчетливо увидел, как она выглядит, если смотреть на нее сверху. Оказалось, что на самом деле это даже не тарелка – ее симметричный корпус напоминал секиру с двумя лезвиями, между зазубренными крыльями которых находилась черная восьмигранная призма, сверкающая в лучах утреннего солнца, словно черный самоцвет.

Мой мозг закоротило. Дизайн этого корабля я не мог спутать ни с чем другим – я видел его в течение нескольких лет почти каждый вечер. И сейчас за окном была именно «глефа» – истребитель собрукаев, враждебно настроенных инопланетян из моей любимой видеоигры «Армада». Конечно, это было невозможно. С таким же успехом я мог увидеть в небе TIE-истребитель или «Боевую птицу» клингонов. Собрукаи и их истребители «глефы» – вымышленные объекты из видеоигры, в реальном мире они не существовали. В нашем мире видеоигры и вымышленные космические корабли не могли стать частью реальности. Такая хрень обычно происходила лишь в отстойных фильмах 80-х, типа «Трон», «Военные игры», «Последний звездный боец», от которых фанател мой отец.

Когда сияющий корабль накренился, я смог разглядеть его лучше. Без сомнений, это «глефа». У нее даже имелись бороздки на фюзеляже, похожие на следы когтей, а спереди, точно клыки, торчали две плазменные пушки.

Всему этому я мог дать лишь одно разумное объяснение: у меня галлюцинация. Причем я прекрасно знал, какие люди страдают от галлюцинаций при свете дня, не прибегая к наркотикам и алкоголю, – те, у кого основательно поехала крыша, у кого шарики совсем зашли за ролики.

Кстати, я довольно часто думал, не был ли одним из таких людей мой отец. Особенно я укрепился в этой мысли, почитав его старые дневники. Из них я понял, что под конец жизни он стал слегка неадекватным и, возможно, даже утратил способность отличать реальный мир от видеоигр.

И вот сейчас с той же проблемой столкнулся я!

Может, мои опасения оправдывались, и яблочко совсем недалеко упало от психованной яблони?

Или я под кайфом? Хотя нет, невозможно. Утром я съел лишь слойку с клубничной начинкой – причем проглотил ее в машине по дороге в школу. Не могла же безумная галлюцинация с космическим кораблем начаться из-за замороженной выпечки! Вероятнее всего, причина все же в моей наследственности. Я сам во всем виноват. Мог же принять меры предосторожности, а вместо этого поступил ровно наоборот – как и мой предок, всю жизнь поглощал огромные дозы чистого, неразбодяженного эскапизма и по своей собственной воле позволил фантазии стать реальностью. Я практически слышал в голове вопль Оззи: «Поехали!»

«Лайтман, не сходи с ума! – приказал я себе. – До выпускного вечера два месяца, и ты почти на финишной прямой. Держи себя в руках».

Но тут за окном снова пронесся истребитель «глефа». Сначала он пролетел над высокими деревьями – причем я отчетливо услышал, как зашелестела листва на ветках, – а затем промчался сквозь облако, пробив в самом центре идеально круглую дыру и протащив сквозь нее длинные нити пара.

Секунду спустя корабль в последний раз застыл в воздухе, напоминая серебристое пятно, и, наконец, взмыв прямо в небо, исчез так же стремительно, как появился.

Какое-то время я просто сидел и смотрел в одну точку, не в силах отвести взгляд от места, где только что был корабль. Похоже, кроме меня никто его не заметил – может, его и не было?

Я всматривался в небо и отчаянно молился, чтобы странный серебристый летающий объект появился снова. Однако он бесследно растворился в пространстве, а мне теперь предстояло разбираться с последствиями. Ведь увидев истребитель, или вообразив себе, что я его видел, я запустил в мозгу небольшой оползень, который тут же начал превращаться в сокрушительную лавину противоречивых чувств и обрывочных воспоминаний, – и все они были связаны с моим отцом и дневником, который я нашел среди его вещей.

На самом деле я даже не был уверен, что это дневник. Я его так и не дочитал – меня слишком встревожили эти записи, как и мысли о психическом состоянии человека, который их сделал. Я убрал дневник туда, где нашел, и постарался забыть о его существовании. Причем до сегодняшнего дня мне прекрасно удавалось не вспоминать о нем. Зато теперь я не мог думать ни о чем другом!