Идеальная любовница - Джулия Джеймс

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Маркос Макариос медленно прогуливался перед собором Парижской Богоматери. На площади толпились туристы, глазевшие на величественное здание, но ему они не мешали. Иногда приятно смешаться с толпой, подумал он, но тут же мысленно добавил, что для охранников его эскапада — только лишние хлопоты. Таки и Стелиос, следовавшие за ним по пятам, нервничают. Они успокоятся, лишь когда он вновь окажется в лимузине.

Теплый сентябрьский день был слишком хорош, чтобы сидеть в машине и медленно тащиться через весь город, томясь в пробках. Парижские дороги, затуманенные смогом, не позволяли любоваться окрестностями, оставалось только просматривать газеты с последними новостями. Внезапное желание покинуть автомобиль застигло его на острове Сите. Кроме того, в данной ситуации можно скорее добраться до пункта назначения на острове Сен-Луи пешком.

Тут он с раздражением подумал, что ему не очень-то и хочется идти на эту встречу. Обед с президентом французской компании, с которой он в данное время сотрудничал, виделся скучным и утомительным мероприятием.

В душу закралась тоска. Это чувство беспокоило его и раздражало не меньше, чем предстоящий обед, хотя никакой видимой причины для этого не было. Маркос молодой, подтянутый, здоровый мужчина тридцати трех лет. Его образу жизни позавидовали бы многие. Этому немало способствовало и состояние семьи Макариос.

У него было все, мешала маленькая деталь — постоянное ворчание отца, Макариоса-старшего, недовольного тем, что сын не желает продолжить династию, завести детей. А в остальном все прекрасно: богатство, недвижимость в разных уголках земли, две яхты, персональный самолет, который он сам и пилотировал, множество автомобилей различных марок и, конечно же, много красивых женщин.

И все же…

Снова Маркоса охватило уже привычное чувство тоски.

Нужно как-то развеять ее.

Любыми средствами, в том числе и так, как он поступил сейчас, когда решил пройтись пешком в одном из самых многолюдных мест Парижа, словно обычный турист.

Маркос замедлил шаг и оглядел великолепное западное крыло самого знаменитого в Европе собора — с двумя башнями и широкой розеткой, с большим сводчатым входом. Вокруг весело болтали разноязыкие группы экскурсантов, щелкая камерами, позируя, листая путеводители…

— Прошу вас, оставьте меня в покое!!!

Раздраженный и слегка испуганный голос отвлек его внимание от собора. Фраза прозвучала по-английски, а говорящая поразила Маркоса настолько, что он замер на месте.

Сначала он отметил волосы. Фантастический солнечный каскад из кудрей цвета топаза с золотыми прожилками, спускающийся почти до талии. Маркос перевел взгляд на лицо девушки.

И остолбенел.

Словно картина раннего Возрождения: овальное лицо, прозрачная кожа, сияющие глаза и пухлые чувственные губы.

Красавица бушевала от ярости. Выразительные, янтарного цвета глаза, опушенные длинными ресницами, метали молнии, губы сжимались.

Он увидел, что послужило источником ее гнева. Ей преградили дорогу два парня, ухмыляющиеся и многозначительно переглядывающиеся. Один из них обратился к девушке на ломаном английском, приглашая ее пойти с ними выпить.

— Нет, — тряхнула головой рыжеволосая. — Оставьте меня в покое!

Второй парень протянул руку и схватил ее за запястье. Она тщетно пыталась высвободиться, а парни захохотали.

Маркос невольно шагнул к ним, быстро и резко заговорил на французском языке. Парни застыли. Маркос добавил еще несколько слов и улыбнулся.

Нахал отпустил руку девушки, словно она вдруг стала раскаленной, и без возражений быстро удалился в сопровождении своего дружка.

— Мерси, месье.

Голос несколько суховат, акцент явно английский.

— Не за что, — вежливо ответил Маркос на ее родном языке. Благодаря матери-англичанке он говорил по-английски чисто. — Боюсь, вам еще предстоит испытать подобные знаки внимания.

Ее глаза вновь вспыхнули гневом, прекрасные губы сжались.

— Что им всем от меня нужно? — послышался риторический вопрос.

Он хохотнул, совершенно непроизвольно, и развел руками:

— Это Париж. Мужчины увлекаются прекрасными дамами и преследуют их.

— Надоело! — пожаловалась она. — Очень глупо! Что это за мужчины, если они рассчитывают познакомиться с женщиной на улице?

Маркос и глазом не моргнул.

— Вам необходим телохранитель, — невинно предложил он.

Она внимательно посмотрела на него. В янтарных глазах мелькнула растерянность, но не нервозность. Маркос выиграл первый ход.

Неожиданно ее губы снова сжались.

— Доброго вам дня, месье. Спасибо за помощь.

Она повернулась, собираясь уйти.

Не успела рыжеволосая сделать и двадцати шагов, как ее остановил высокий худощавый скандинав с путеводителем в руке. Похоже, он спросил что-то, потом приглашающим жестом указал на вход в собор. Девушка отрицательно тряхнула головой, и солнечные зайчики заметались в ее удивительных волосах. Она обошла скандинава и буквально наткнулась на араба, который тут же последовал за ней, не обращая внимания на попытки прогнать его.

Ленивым неторопливым шагом Маркос двинулся на помощь. Чувство тоски начало его покидать.

Ванесса была в ярости. Это невозможно! Первый день в Париже и уже до чертиков надоело бесконечное приставание мужчин. Шла ли она, стояла ли — они подходили и подходили, А ей хотелось, чтобы все оставили ее в покое, чтобы она наконец насладилась тем, о чем мечтала долгие годы, — видом прекраснейшего города Европы.

— Что еще? — сердито бросила она очередному надоеде. — Отвяжитесь же! Оставьте меня в покое.

— Англича-а-а-анка? — прогнусавил тот с ужасающим акцентом и довольно растянул губы. — Я помогать… вы хорошо проводить время.

И тут за спиной зазвучал знакомый голос. Она резко повернулась.

Снова этот человек! Он отогнал от нее наглых французов и предупредил, что приставать к женщине — в Париже обычное дело, и посоветовал обзавестись телохранителем.

Сногсшибательный мужчина!

Ванесса оглядела его с ног до головы. Боже, действительно потрясающий! И не француз, это точно. Сильный, рослый, источающий какой-то особый чувственный шарм. Да и по-английски говорит совершенно без акцента, хотя внешность имеет самую что ни на есть средиземноморскую: черные волосы, смуглая кожа. С ней он говорил на английском, с ее обидчиками — на французском. А с этим… по-арабски?

Он ей очень понравился, к чему лукавить? Только она не должна и виду показывать, что он ей интересен. Еще не хватало поощрять мужчину, даже если он и помог ей два раза подряд.