Ты мне Никто!!! И я тебе никто! И никогда не будем... - Ирина Кириленко

Глава 1. СЕРГЕЙ

— Староста, кого нет?

Тишина. Кто ёрзает, кто перешёптывается, а кто и откровенно скалится. «Господи, зачем я опять пошёл на поводу у Семёна и взял студентов? За что мне это всё?!», — устало потираю переносицу.

— Ну что там со старостой?

— Так это… Бог её знает! Мы так даже и не в курсе ни что с ней, ни кто она.

— Во-первых, встань. Фамилия?

Рявкнул, нахмурился. Каждый нормальный человек сразу бы понял: шутки в сторону, препод сердится. И вообще, руки по-швам и только по-делу! Но нет, эта, видно, попалась ненормальная. Конечно, почему нет?! В конце такого «прекрасного» дня с чего б вдруг всё пошло нормально? Стоит смотрит. Вроде и не улыбается, только глазами. Но ощущение вот прям как будто глумливо так, с издёвкой.

— Шкалик фамилия. Жду во-вторых.

— Кого нет, Шкалик?

— Дак всё, как и со старостой: Бог их знает.

Насмешка из глаз перешла на губы. Стоит, нахалка, откровенно издевается.

— А что, Вам обычно прям пофамильно рапортуют? На второй-то день учёбы. А мы и в лицо друг дружку пока не знаем. Не, я, конечно, могу Вам сказать, что нет блондинки в красной кофточке и Пети с большими руками. Может, и ещё кого вспомню. Хотите?

И широко так радостно заулыбалась. Змея.

— Смотрю, Вы нерешительный. Может тогда просто по списочку пробежимся? Сразу всем легче станет.

Покивала сочувственно. Точно, змея. Наглая кобра.

* * *

— Шкалик, к доске. Проверим, как вчерашний материал усвоили.

Вышла. Смотрит внимательно. Да нет, какой там внимательно! Опять в глазах насмешка. Вроде, как знает что-то про тебя стыдное и вот-вот расскажет. Беру лист с домашними заготовками, диктую.

— И в чём у нас проблема, Шкалик, чего застыла?

— Пардон, хотите, ещё раз ответ напишу?

Что за чёрт?! Я ж только-только диктовать закончил, а она уже с ответом. Диктую следующий пример. И опять: поднимаю глаза на доску, вот вам пример, вот вам ответ. Давай в третий раз! И снова то же: уже и ответ. Всё правильно решила.

— Ты как это делаешь? Не верю, что сама.

— Конечно, я б могла и гением прикинуться, но раз не верите… Что ж, всё проще гораздо: магия!

— И как она работает?

— Перед публикой и о секретах?! Хех! Потом. Если вспомните.

* * *

— Ты, Серёга, прям совсем злой. На семинаре что-то?

— Да день весь в раскоряку. А семинар… да как всегда всё. Знаешь, вот в каждой группе обязательно найдётся какой-нибудь мерзкий шкалик. Всё им цирки подавай. Шапито, блин.

— Давай-ка, друг любезный, поехали домой. Ленка ужином накормит, а мы с тобой и по шкалику можем. И не по одному. Пятница, имеем право.

Ленка — сестра моя родная, а, значит, Сёмина жена по совместительству. Живём дверь-в-дверь. Я им навроде сына-переростка: кормят, лелеют, сватают. Последнее, правда, чаще. Вот неймётся людям, когда рядом кто-то счастливый живёт. Всё бы им испортить, жизнь человеку усложнить.

— Сём, вот диктуешь ты пример, а человек без остановки после «равно» сразу ответ пишет. Как он это делает? Подсказки исключены. Да и вообще, примеры мои, не из учебника. И да, так три раза подряд. Есть идеи?

— Гений?

— Дурений. Там во всё лицо — сплошной шкалик. Ядовитый и в помаде.

— Пьяная что ли?

— Да почему пьяная? Чё ты ржёшь-то сразу? Трезвая. Но лучше бы пила. Может, тогда б молчала больше. Фамилия у неё — Шкалик.

— Красивая?

— Я не рассматривал. Нормальная. В смысле, конечно, явно НЕнормальная, но внешне так не скажешь. Пока рот закрыт. Обычная. Баба, как баба. Ничего так. Если не знать. Но я-то знаю!

Вот дал же Бог препода! Мало, что эта ваша высшая математика ни одному здоровому человеку никаким боком не упёрлась, так ещё и препод — откровенный «козерог». Кому ты, блин, нужен, с примерами своими дурацкими ночью в пятницу?! Весь день мечтаешь до подушки добраться и гори оно всё! А тут — здрасте! Давайте порешаем! Какого я, вообще, там вылезла?! Сидела бы себе, молчала в тряпочку. Так нет же, выступила. Больше всех надо — объяснять придурку, что у него списки есть. Теперь точно жизни не даст. Наверняка, запомнил.

Красивый, чёрт! Как вчера на лекцию зашёл, все бабы аж сомлели. Походу, я одна его нудятину и писала. Остальные не успели. Понятное дело, надо стока сразу себе в зеркале нарисовать.

Дуры. Там же очевидный нарцисс и бабник. С такими данными! Вот вроде ж и контингент, в основном, взрослый. Кто-то наверняка и с мужьями. Это тебе не очные девочки-припевочки с ветром в голове. Вам оно, вообще, зачем? Место в штабелях погреть? Он же всю жизнь, поди, через эти баррикады пробирается. Из штабелей бабских. Так себя не уважать! Не понимаю.

Танька сказала, не женатый. Прям радостно так. С придыханием. Счастье-то какое! Он, конечно, прям к нам за женой и пришёл. Самую прекрасную выбрать. Столько лет ничё не навыбиралось, и сейчас — последний шанс. А математика ему — для отвода глаз. Чисто ширма. Чтоб прямотой намерений даму не шокировать.

Вон скока сёдня мне примеров нафлиртовал. Влюбился наверна. Хорошо б, ветренным оказался — чтоб в следующие разы с кем-нить другим мутил. А я, типа, пройденный этап: поматросил и бросил. Задолбаешься к каждой математике готовиться.

И, всё-таки, вот мне интересно: мужик в летах. Явно там пятый десяток, не мальчик. Ни жены, ни детей. Ладно, допустим, жена бывшая, и даже дети. Но какого ты весь такой свободный? Танькин муж у него учился. А это лет семь точно. И чё, за семь лет никто так и не пригрел? Тут в тридцать на стену лезешь: не успею, не рожу. Чёрт уже с ним, с мужем. Донора б найти. Да где ж их искать? Откуда вы все мужей себе берёте?

Вот где в наше время одинокой интеллигентной девушке, ладно, пусть, уже даме, с умным познакомиться? И чтоб не пил. И чтоб без мамы. И любил чтобы, и дорожил. И баб вокруг чтоб вообще не видел. Только ты для него такая вся прекрасная. А я уж расстараюсь. Я ж и вправду прекрасная, и готовлю, и вяжу, и крестики с машинкой…Как и каждая вторая. Иногда, и первая… Одиночество-сука…

И, всё-таки, как она это сделала?! Неделю голову ломаю. Вообще вариантов нет. Гений — не вариант, а насмешка. Сёма прав: как мне сразу в голову не пришло решение спросить? Да опешил просто. Любой бы растерялся. С таким языком и чтоб умная?! Не бывает. Не бывает и всё. Я не шовинист. Женщин я люблю и уважаю. Но по отдельности: одних люблю, других уважаю. А таких, как обезьяна чтоб была, что между умными и красивыми металась — это только в анекдотах. Причём, про обезьян.