Грешный маркиз - Салли Маккензи

Глава 1

И какого черта Полу вздумалось помереть?

Майор Чарлз Дрейсмит стоял на широкой, усыпанной гравием подъездной дороге, и капли дождя падали ему за шиворот. Перед глазами майора высился массивный фасад здания, сложенный из песчаника. Ему совсем не хотелось идти в дом.

Под любым предлогом он старался задержаться в Лондоне. Встречался с нотариусом, с банкирами, вникая в каждую мелочь – шутка ли, вступить в права наследства. И ненавидел каждую потраченную минуту. С каждым «да, милорд» его душа разрывалась.

Удружил ему итальянский воришка, чье имя так и осталось неизвестным. Теперь Чарлз – маркиз Найтсдейл!

Дождь лил, и его пальто совсем промокло. Вода ручьем стекала по шее. Что ж, он так и будет торчать здесь вечно, словно последний дурак? Скоро явится тетя Беа в карете с кучей слуг и раскормленной кошкой в придачу, чтобы приготовить дом к празднеству.

О Боже! Завтра Найтсдейл ожидает нашествие орды девиц на выданье с их мамашами. У него засосало в желудке от страха. Ладони вспотели. Точно так он чувствовал себя перед каждым из сражений в Пиренеях, где довелось ему поучаствовать.

Он шагнул вперед и стукнул кулаком в дверь.

– Доброе утро, милорд.

– Такое ли уж доброе, Ламберт?

Чарлз позволил дворецкому стащить с себя пальто и мокрую шляпу. Он не видел слугу десять лет – со дня свадьбы Пола: Волосы у Ламберта заметно поредели, в углах глаз и рта прибавилось морщин.

Да он и сам изменился, подумал Чарлз, и слуга наверняка это отметил. Когда Чарлз в последний раз был дома, он едва окончил университет. А теперь ему тридцать, его состарили кровь и грязь войны.

– Пусть кто-нибудь позаботится о лошади, хорошо?

– Разумеется, милорд. Леди Беатрис с вами?

– Нет, я проскакал вперед. А что там за грохот?

Чарлз мог бы поклясться, что услышал вдалеке громыхание артиллерийской батареи.

– Полагаю, это мисс Петерсон, милорд, а также леди Клер и леди Изабелл.

– Какого черта они там делают? – Чарлз двинулся к лестнице. Шум доносился откуда-то с верхних этажей.

– Играют в кегли, милорд.

В длинной галерее. Кегли? Как они могут играть в кегли, подумал он. Девочки совсем еще крошки!

Снова грохот, затем крики. Кто-то ушибся? Он пустился по лестнице бегом, перескакивая через две ступеньки сразу. Если он ничего не путает, длинная галерея уставлена тяжеленными мраморными бюстами предков Дрейсмитов. Свались такой на маленького ребенка… И откуда лай? Только собаки там не хватало! О чем думает эта мисс Петерсон? Кажется, у девочек есть няня и гувернантка – это ее зовут Петерсон? Нет, вряд ли. Он бы наверняка запомнил – ведь так звали их викария. Ему казалось, что племянницы в хороших руках. Очевидно, он ошибался. Что ж, мисс Петерсон очень скоро отправится искать себе другое место.

Он появился в длинной галерее как раз в тот момент, когда черно-белый терьер с разбегу налетел на мраморный пьедестал, увенчанный бюстом двоюродного дедушки Рэндалла.

Эмма Петерсон бросилась вперед, чтобы удержать статую, и услышала негодующий вопль мужчины, бегущего по лестнице. Звук мужского голоса так поразил ее, что она сама чуть не снесла уродливую фигуру с пьедестала. Видимо, дворецкому Ламберту надоел этот сумасшедший дом.

– Куда вы смотрите, женщина? Какого черта собака бегает, где ей вздумается? Статуя могла бы зашибить кого-нибудь из ваших подопечных!

Эмма застыла. Кто этот человек? Ворвался в галерею, поминает черта, разносит ее в пух и прах? Она его знает? Голос кажется смутно знакомым. Она поправила очки на носу. Вот если бы он подошел поближе…

Хотя зачем дожидаться? Давно следовало бы спустить его с лестницы и вытолкать за дверь. Он не очень высок, но широкие плечи и властный вид говорят о том, что мужчина привык добиваться своего. А вдруг он опасен? Если она закричит, успеет ли кто-нибудь вовремя прибежать к ней на выручку?

– Принни не хотел ничего плохого, сэр. – Храбрая Изабелл встала прямо перед незнакомцем, распрямив узкие плечики. На всякий случай она держалась поближе к Эмме.

– Конечно, не хотел. – Маленькая Клер обняла пса за шею. – Ты ведь хорошая собачка, правда, Принни?

Принни тявкнул и лизнул девочку в щеку.

– Принни? Боже правый, это же Принни! Может быть, он отличный пес, мисс, но ему не место в доме.

– Сэр! – Эмма была рада, что ее голос не дрогнул и не захрипел. Она вытянулась во весь свой малый рост. – Сэр, я должна просить вас уйти. Немедленно.

– Уйти? Мне? Мадам, это я собирался вас прогнать – и как можно скорее.

Эмма испуганно ахнула. О Боже, он приближается!

– Клер, Изабелл, быстро ко мне!

Мужчина остановился.

– Клер? Изабелл?

– Да. – Эмма вскинула подбородок.

Теперь он стоял достаточно близко, чтобы она могла его разглядеть. Загорелое лицо, волнистые темно-каштановые волосы острижены безжалостно коротко. Он был старше, сильнее, увереннее, чем тот, кого она видела издалека на свадьбе покойного маркиза, но она узнала его! Не могла она забыть эти глаза – голубые и прозрачные, словно озерная вода, в обрамлении темных ресниц. Чарлз Дрейсмит, мальчик, которого она обожала, мужчина, по которому вздыхала, вернулся в Найтсдейл.

– Так это мои племянницы? – Чарлз изумленно смотрел на девочек. Старшей, Изабелл, на вид было лет девять. Тонкая, с прямыми светло-русыми волосами, легкими, как пух одуванчика, она унаследовала от Пола высокие скулы и зеленые глаза. Младшая, Клер, все еще сохраняла младенческие припухлости, но тем не менее была уже отнюдь не младенец! И у нее была грива кудрявых волос, прямо как у него самого когда-то.

Клер встала, уперев кулачки в бока – сколько раз в детстве он видел, как нянюшка делает то же самое, – и вскинула подбородок:

– Ты разбойник?

– Клер! – Гувернантка нахмурилась. – Это твой дядя Чарлз, новый маркиз Найтсдейл.

Чарлз уставился, на гувернантку. Откуда ей знать, кто он такой? Ну конечно, слуги наверняка ожидают его приезда, он сам извещал их в письме, что прибудет вместе с тетей Беа. Так что не нужно было большого ума догадаться. Но сначала-то она его не узнала, иначе не приказала бы покинуть дом. Храбрая, однако. Не растерялась, когда он на нее наорал. А ведь некоторые солдаты бледнели от страха, если он выходил из себя.

Ростом чуть повыше Изабелл, но выглядит отнюдь не по-детски. Совсем не по-детски. Он охватил взглядом ее фигуру, потом взглянул ей в лицо. Светлые волосы теплого медового оттенка вьются еще сильнее, чем его собственные. Россыпь веснушек, карие с золотом глаза и густые темные ресницы.