Сказки серого волка - Донна Кауфман

Наблюдая за тем, как моя лучшая подруга выходит замуж в третий раз, я не могла отделаться от идиотской мысли: теряет ли свадебный букет магическую силу, если брак оказывается недолговечным? Дело вовсе не в том, что мне самой вдруг захотелось замуж. Ну, разве что на несколько приятных часов, самое большее — на пару дней. Зачем вообще бросать букет? К чему рисковать? Не понимаю!

Я спрашиваю потому, что как раз в, этот момент на меня снизошло озарение, резко изменившее мою жизнь. Пытаясь смешаться с толпой барышень, желающих поймать букет, я неожиданно обнаружила, что смешиваться мне в общем-то не с кем. Более того, повертев головой, я поняла, что единственная из приглашённых — чей возраст уже позволяет голосовать, но ещё не даёт права на получение пенсии — отвечаю требованиям, предъявляемым к участницам родео «Свадебный букет».

Как такое могло случиться? Вот я, Танзи Харрингтон, дожив до двадцати девяти лет, превратилась в последнюю подружку невест из кружка подруг, которых разведёт только смерть.

Тема сегодняшнего дня: действительно ли секс во время медового месяца представляет собой нечто фантастическое? Или же влюблённые просто тешат себя иллюзиями, не осмеливаясь признать очевидный факт: именно такой секс ждёт их до конца дней.

Танзи терпеливо ждала, в очередной раз пытаясь понять, каким чудом Сью удалось втянуть их в эту авантюру.

— Ради благого дела, — пробормотала Танзи и снова поразилась лёгкости, с какой выписала чек, чтобы выйти из дурацкого положения.

— Ваш размер? — осведомился смазливый тип за прилавком, когда очередь наконец дошла до неё.

— Шесть с половиной, если на каблуке или танкетке. Семь, если без каблука или для кроссовок.

Тип за прилавком едва скользнул по ней взглядом. Судя по всему, в этом отделе огромного развлекательного комплекса чувство юмора не входило в разряд необходимых персоналу качеств.

— Седьмой, пожалуйста.

Схватив пару тапок — таких уродливых Танзи ещё ни разу не видела, — угрюмый тип бросил их на прилавок, боже, подумала Танзи, и она ещё собирается заплатить ему за то, что наденет на ноги эту дрянь? Мысленно она заранее принесла глубокие извинения собственным ногам.

— А ничего другого у вас не найдётся?

И снова равнодушно-непонимающий взгляд.

— Ладно, это я так.

Танзи осторожно взяла с прилавка пару омерзительных зелёно-жёлтых спортивных тапок на шнурках и посмотрела на пустую дорожку — вдруг уже объявили её имя?

Подумаешь, благотворительное мероприятие! Сью перед ними в неоплатном долгу уже за то, что они согласились прийти сюда, решила Танзи и уселась в нише, отведённой для их команды. С содроганием думая о том, что сейчас сюда нагрянут подруги и ей придётся за свои же кровные катать дурацкие шары, Танзи взглянула на часы. Ещё есть время, пока не поздно, слинять.

Но тут вошла Рина. Нет, не вошла, а вплыла. Рина никогда не ходила по грешной земле, даже чтобы просто размять ноги. Она ступала величаво, как пава.

Танзи поднялась с места и помахала подруге. При этом — как и следовало ожидать — едва не шлёпнулась, наступив на чересчур длинный шнурок. Что ж, Танзи явно не из породы пав.

Рина шагнула в отведённый для них закуток и обняла подругу одной рукой — это некое подобие дружеских объятий позволяло не нанести урона причёске и косметике.

— Я вернулась, — заявила Рина со свойственным ей воодушевлением. — Теперь мир может и дальше спокойно вращаться вокруг своей оси.

Танзи театрально вздохнула: мол, слава Богу, все встало на свои места.

— А то меня уже качало из стороны в сторону.

Она была рада. Рина — самая близкая её подруга, от которой у Танзи нет почти никаких секретов. Не говоря уже о том, что Рина — бесценный источник для её личной газетной колонки, которая появлялась раз в две недели. К счастью для Танзи и читателей, Рина не имела ничего против того, чтобы время от времени засветиться в прессе, например на страницах электронного журнала.

— Господи, это ещё что такое? — спросила Рина, указывая на кожаное уродство цвета детской неожиданности на ногах у подруги.

— Шизофренические тапки. Такие способен выбрать только тот, кто страдает маниакально-депрессивным психозом.

Рина изящно сморщила носик.

— Мне довольно одного их вида, чтобы впасть в депрессию.

— Ну как? Острова, наверное, были потрясающими? — спросила Танзи, чтобы сменить тему. Мало того что пришлось нацепить кошмарные тапки, ещё и обсуждать их! Нет уж, увольте. — У тебя идеальный загар.

Собственно, в Рине всё было идеальным — и загар, и гладкие тёмные волосы, и дорогие тряпки, и фигура фотомодели. Сама Рина воспринимала все это как нечто само собой разумеющееся, словно говоря всем своим видом «а разве у остальных не так?», отчего на неё было просто невозможно сердиться. Несмотря на собственные неуправляемые каштановые кудряшки, веснушки и брови — как ни выщипывай их, правильной линии всё равно не добьёшься, — Танзи не испытывала к подруге ни ревности, ни зависти.

— Ах, Танзи, просто рай, — ответила Рина и хитро улыбнулась. — Ты не поверишь, нам даже разок удалось улизнуть с яхты, чтобы осмотреть этот райский уголок получше!

Третьим мужем Рины стал Гаррисон Уэст, он же Мистер Денежный Мешок. Старше Рины на пятнадцать лет, он, однако, выглядел почти её ровесником. А благодаря неустанным усилиям пластических хирургов и личных тренеров, по всей видимости, ещё долго будет оставаться вечным юношей. По мнению Рины, третий брак — самое то. Танзи оставалось только надеяться, что подруга права. Хотя в случае с Гаррисоном Уэстом «самое то» заключалось в деньгах, кои можно было бросать направо и налево, не опасаясь, что золотая жила когда-нибудь иссякнет. А если учесть, что Рина просто обожала сорить деньгами, то можно смело утверждать, что её третий брак воистину заключён на небесах.

Рина огляделась по сторонам.

— И как только мы в очередной раз позволили себя втянуть в такую авантюру?

— Сама не понимаю, хоть убей. Может, просто оставим им чек вон на той стойке, где сидит судья, а сами пойдём в буфет? Пусть другие, если им нравится, строят из себя идиотов, а мы тем временем лучше набьём животики.

— Ты же знаешь, как я отношусь к жирной пище. Хотя… — С этими словами Рина посмотрела на тапки подруги и содрогнулась. — У меня такое чувство, что ты замышляешь что-то недоброе.

Танзи рассмеялась:

— Благодари судьбу, что не попала на то сборище на прошлой неделе, куда нас затащила Мэриел.

Танзи содрогнулась.

— Только не говори, что она привела вас в «Карусель». Танзи сделала серьёзное лицо и кивнула. «Карусель» была последним писком моды, куда молодые родители водили избалованных чад. Помимо всего прочего, здесь имелись кабинки, сделанные из настоящих карусельных лошадок, и звучал цирковой органчик.