Китти - Дебора Чаллинор

Я посвящаю этот роман своему дяде Энди Стюарту, умершему в ноябре 2004.

Он тоже любил море.

Пайхия, Новая Зеландия, февраль 1839 года

Китти Карлайл еще не знала, как круто изменилась ее жизнь. И свидетельствовало об этом не то, что унизительное событие, которое случилось с ней, осталось уже в прошлом, а расстилающиеся перед ней горизонты новой жизни, о чем шептали сейчас вздымающиеся волны бескрайнего океана.

Облокотившись о фальшборт, Китти зажала между колен подол длинного черного платья, чтобы ветер не трепал его, открывая взору невольных зрителей нижнее белье, и, крепко держась руками за гладкие перила, ощущала, как корабль, уже бросивший якорь, мягко покачивается на волнах. В ушах Китти все еще звенело эхо мушкетного залпа, призванного предупредить людей на берегу о прибытии корабля. Она насчитала по меньшей мере дюжину других кораблей, бросивших якорь в местной гавани. В основном это были китобойные суда, большая часть которых стояла с туго скрученными парусами. По словам моряков, в этой части земного шара царило лето, но сегодня день выдался пасмурным, и хотя было совсем нехолодно, сильный ветер сметал все на своем пути.

«Рыба-меч» — массивное, отвратительно пахнущее китобойное судно — покинула порт Сиднея тринадцать дней назад. Кораблю, доставившему Китти, ее тетю Сару и дядю Джорджа Келлегеров из Англии в Австралию, внезапно потребовался ремонт, и путешественники оказались перед выбором: отправляться дальше на китобойном судне или же шесть недель ждать в Сиднее пассажирского корабля. Джордж, священник церковного миссионерского общества, не собирался ждать, поэтому они и оказались на борту китобоя «Рыба-меч» вопреки протестам Сары, считавшей команду корабля неприемлемым обществом для себя и племянницы. Китти же подозревала, что сопротивление тети было связано с ее желанием отложить очередной выход в море, желательно на длительный срок. На протяжении всего пути из Англии она чувствовала себя ужасно, но дядя, как, впрочем, всегда, настоял на своем.

Сама Китти ни капли не страдала от морской болезни. Напротив, она наслаждалась многомесячным морским путешествием, хотя и чувствовала себя отвратительно после всего, что случилось дома. Мерное покачивание корабля успокаивало ее, поскрипывающие над ее головой снасти и хлопающие паруса поднимали настроение, а бесконечно меняющийся цвет океана и неба, сливающихся воедино у линии горизонта, очаровывал и приводил в восторг.

И вот наконец они прибыли в Новую Зеландию. Залив Островов как нельзя кстати соответствовал своему названию. Утром корабль миновал большое количество островов на пути в эту суровую, но вместе с тем необыкновенно красивую гавань. Капитан перечислил непривычные для уха европейца названия, но Китти сразу же забыла их. Холмы, пляжи и долины этой дикой страны были, без сомнения, величественны, но теперь, когда Китти оказалась среди них, она ощутила себя скорее пленницей на корабле, перевозящем заключенных, нежели молодой женщиной на пороге новой, полной приключений жизни.

Корабль бросил якорь между двумя поселениями — Пайхией, расположенной на западном побережье, и Корорарекой — на восточном. Но ни одно из них не приглянулось Китти. Хотя в Корорареке было заметно больше зданий, выстроенных в европейском стиле, поселение Пайхия выглядело намного опрятнее. Его немногочисленные домики были окружены изгородями и ухоженными садами, тянущимися вплоть до подножий поросших кустарником холмов. Но самое большое впечатление на Китти произвели высокие деревья, покрытые, как казалось издалека, трепещущими алыми шалями.

Капитан Монк, владелец китобоя «Рыба-меч», встал рядом с Китти.

— Капитан, почему Пайхия выглядит такой милой и опрятной, а деревня на другом конце залива кажется беспорядочным нагромождением строений? — спросила Китти, не решившись произнести название «Корорарека» — слишком уж мудреным оно ей казалось.

— Это оттого, мисс Карлайл, — обманчиво серьезно произнес капитан, — что Господь поселился в Пайхии, в то время как дьявол решил избрать в качестве пристанища Корорареку. — Взглянув на ее ошеломленное лицо, капитан громко расхохотался, и широкая улыбка, казалось, расколола его заросшее густой бородой лицо надвое. — Спросите об этом своих друзей-миссионеров, когда сойдете на берег. Уверен, они все вам объяснят.

— Когда мы сойдем на берег? — поинтересовалась Китти, не обращая внимания на веселость капитана. Ей нравился капитан Монк, хотя тетя Сара запретила ей с ним разговаривать. Китти никак не могла понять, когда он шутит, а когда нет. — И где причал?

— Причал? Боюсь, здесь нет причала, мисс Карлайл.

— А как же тогда мы сойдем на берег?

— Поплывете на лодке.

— Я?

И вновь капитан разразился смехом. Слишком неуместным, по мнению Китти.

— Нет-нет, — поспешил успокоить ее капитан. При этом он продолжал широко улыбаться, словно стараясь подчеркнуть, насколько веселой оказалась его шутка. — Я не позволю столь утонченной компании, как ваша, пуститься вплавь в одиночку. Два моих матроса доставят вас на берег. Вы все упаковали?

Китти кивнула:

— Думаю, да. Моя тетя как раз заканчивала паковать вещи, когда я поднялась на палубу.

— Хорошо, — ответил капитан Монк. Несмотря на то что ему нравилось лицезреть симпатичную мисс Карлайл на борту своего корабля в течение последних двух недель, он был счастлив отделаться от трех пассажиров, неожиданно свалившихся ему на голову. Теперь капитан и члены его команды, которым было строго-настрого приказано вести себя прилично, могли наконец расслабиться.

— Начну спускать шлюпки, — добавил капитан и пошагал по палубе, что есть мочи выкрикивая команды.

Китти нашла тетку в ее тесной душной каюте. Сара сидела в окружении тюков и саквояжей, и ее лицо в тусклом свете казалось зеленым как огурец.

— Уже недолго осталось, тетя Сара, — сказала девушка. — Капитан Монк начал спускать шлюпки, чтобы доставить нас на берег.

Сара взволнованно вскинула голову.

— Разве мы не можем спуститься на причал? — Она всегда была худощавой, а теперь, после пяти месяцев, проведенных в море, и вовсе стала тоненькой как тростинка. При взгляде на нее сразу становилось понятно, насколько изматывающим оказалось путешествие.

— Очевидно, здесь нет причала. Поэтому нам придется добираться до берега в шлюпках.

Сара закрыла глаза. Китти представляла, какие мысли роятся в голове у тети. Путешествие на двух скрипучих, насквозь пропитанных влагой кораблях оказалось для нее достаточно суровым испытанием. А теперь еще придется сидеть, скрючившись, в крошечной шлюпке всего в нескольких дюймах от воды, прежде чем ее нога ступит наконец на твердую землю. Тетя Сара приходила в ужас от одного вида океана и наверняка уже поняла, что ни при каких условиях не отважится отправиться назад в Англию, как бы ей этого ни хотелось.