Клиентка - Жозиан Баласко

1 Марко

Мне двадцать шесть лет. Меня зовут Марко. Ну, так меня зовут дома. Точнее, в доме Мэгги, матери моей жены. Итак, в доме Мэгги меня зовут Марко. Но сейчас я не Марко, я Патрик. На самом деле я не люблю это имя, но оно уместно везде. Это имя не вызывает вопросов.

Ухоженной женщине, сидящей за столиком напротив меня, примерно пятьдесят лет. Она читает «Экспресс». Мы встречаемся в первый раз, я не знаю эту женщину, но ее лицо мне о чем-то говорит. От женщины исходит аромат денег, но она не носит роскошных драгоценностей, только часы от Chanel.

— Я могу украсть у вас сигарету?

Улыбаясь, она протягивает мне пачку, замечает, что я ищу спички, и указывает мне на зажигалку на столе. Зажигая сигарету, я чувствую взгляд женщины. Она рассматривает меня, не торопясь. Я хочу вернуть зажигалку, но женщина говорит:

— Вы можете ее оставить. У меня есть другая.

— Спасибо.

Мы молчим, но наши взгляды очень выразительны.

— Я Патрик.

— Я догадалась.

Звонит ее телефон, она отворачивается и отвечает. Я слышу: «Сейчас я занята». Посетителям за соседним столиком пакистанец предлагает потрепанные розы. Я украдкой покупаю одну.

Закончив говорить, она замечает на столе цветок и смеется.

— Вы ухаживаете по-старомодному?

— Я ухаживаю за женщинами, которые мне нравятся.

Не знаю, стоило ли это говорить, она не похожа на женщину, которую можно покорить комплиментами.

— Но нравитесь ли вы мне?

Она подчеркивает «вы», я немного смущаюсь. Обычно разговор так не начинают.

Она видела мое фото на сайте, представляет, на кого я похож, и не рассчитывает на викинга или бодибилдера.

— Я вам нравлюсь?

— Если я отвечу, что да, к чему это приведет?

На парковке. В его машине. Старая модель «Пежо-404», которая знавала лучшие дни. Меня это забавляло. Я не делала этого в машине с… двадцати лет. А мне пятьдесят один. У него нежная кожа, он миниатюрный и выглядит застенчивым, но такие обычно ведут себя очень смело. Да, он такой. Не выставляет себя напоказ. Грациозен от природы.

Я роюсь в сумке в поисках денег, но не могу найти. А ведь я уверена, что брала бумажник.

— В этой сумке всегда беспорядок, настоящая черная дыра!

— Ничего, не волнуйтесь, у вас есть мой телефон.

В конце концов я нашла купюры между страницами ежедневника.

— Две сотни… так?

Он кивнул, беря деньги:

— Сожалею, на самом деле это неудобно…

— Вовсе нет, это было превосходно… я хотела поменять обстановку… Вы не находите, что парковки — это экзотично? Почти что встреча секретных агентов.

Он невольно улыбнулся:

— Еще увидимся?

Может быть. Я советую ему поменять фото на сайте.

— На самом деле ты гораздо миниатюрнее.

Я поцеловала его в щеку и вышла из машины.

— Может быть, на днях, Седрик…

— Патрик. Я Патрик. А ваше имя? Или я нескромен?

— Джудит.

Джудит. Это грубое имя, и, в конце концов, я стала на это имя похожа. Я бы предпочла называться Ирэн, но так зовут мою сестру.

Я села в свою машину. Может быть, этим лучше было заниматься в «мерседесе». У меня немного болела спина, но это не было так уж неприятно. Его машина проехала мимо, он кивнул мне, удаляясь. Я посмотрелась в зеркало над лобовым стеклом. Моя укладка пострадала, но за исключением этого не осталось никаких следов.

Уже шесть часов, в это время я еду переодеваться, но при таких пробках это будет нелегко. Но ладно, мне повезло, по окружной дороге я доеду довольно быстро. В полседьмого я буду дома. Точнее, в доме моей бабушки. Наполовину дома. В комнате няни, где я спал, когда был маленьким, и даже позже. Пока не начал жить с Фанни. То есть у Мэгги. Я не похож на организованного парня, но на самом деле я такой. Собственно, я обязан быть аккуратным. На самом деле комната совсем маленькая, но здесь есть уютный уголок. Я обустроил его два года назад, когда начинал работать. Бабушка о нем не знает, она никогда сюда не поднимается. Она даже из дому не выходит — у нее больные ноги.

Я включил компьютер: удачная покупка в Cash Converters, он никогда не зависал. Я посмотрел, не приходили ли сообщения. Ничего нового. На следующей неделе у меня встреча с итальянкой. Она классная, мне с ней нравится.

Я помылся. Я долго стоял под душем: всегда боюсь, что останется запах духов. Я убрал костюм Патрика и переоделся в Марко. Еду домой. Я взял свою спортивную сумку и спустился к бабушке. Она разгадывает кроссворд, надев свои трифокальные очки и достав сильную лупу. Я крепко целую бабушку. Она трижды целует меня в ответ.

— Как твоя работа, мой Марко, продвигается?

— Да, бабушка, всегда одно и то же… работаю на стройках…

Я положил на стол пятьдесят франков:

— Вот, отдай это маленькой Маризе, пусть купит продукты на неделю.

— Я не хочу, чтобы ты ущемлял себя, мой Марко.

— Не беспокойся, бабушка.

Она указывает на большой телевизор, который я подарил ей на Рождество: теперь бабушка может смотреть программы кабельного телевидения и спутниковые каналы. Иногда я спрашиваю себя: смотрит ли она порнофильмы, просто так, чтобы предаваться воспоминаниям?

— Включишь мне? Двадцать вторую.

Я включил двадцать вторую программу и застыл. На экране была женщина с парковки. Жюли. Джудит. Она что-то мне об этом говорила. Должно быть, я видел ее, когда был у бабушки, но не обратил внимания. Она выглядела по-другому, вела себя наиграннее. Она рассказывала об устройстве, которое ничего не делает, но ты сразу хочешь его купить. Услышав ее рассказ, ты уже не понимаешь, как жил без этой вещи. Я пару секунд смотрел на нее, затем вспомнил, что время шло.

— Нужно идти, бабушка.

— Почему же?

— Сегодня день рождения Карины.

— Правда. У меня никудышная память, совсем дырявая. Думаешь, у меня болезнь Альцгеймера?

Я успокоил ее. У бабушки никогда не будет болезни Альцгеймера. Я взял бабушку на руки, чтобы спуститься на три этажа вниз. Иногда я боюсь ее нести, так мало она весит.

Как обычно, я припарковался напротив салона. Тутун шикарно оформил фасад: кричащие цвета, извивающиеся змеи, джунгли, цветущие растения. У него талант.