Феерия страсти - Кристин Григ

1

Репортеры светской хроники еще долго пережевывали новость, потрясшую британский истеблишмент. Английская кинозвезда красавица Ванесса вышла замуж за Саида Таваи бен Таймур ас-Саида, сына эмира Рас-эль-Хайма.

Первое время молодые жили в Лондоне, но, когда у них родился сын Ричард, большую часть года стали проводить в Дибба, столице эмирата, в роскошном дворце, который эмир отдал сыну Сайду в качестве свадебного подарка.

Когда мальчик подрос, Ванесса стала чаще бывать в Лондоне. Ричард ас-Саид учился в престижных английских школах, а на каникулы отец отвозил его в Дибба, где будущего правителя под присмотром его деда эмира воспитывали в лучших традициях этой древней земли. Так что в Ричарде с детства уживались две культуры – европейская и восточная.

Ричарду было десять лет, когда его мать погибла в авиакатастрофе и отец, вскоре ставший эмиром, женился во второй раз. От этого брака у него родилась дочь Дарси.

Ричард был в ярости. Он смотрел на глянцевую обложку журнала и не верил своим глазам.

На фотографии он, одетый в белый бурнус, стоял у входа в шатер с ослепительной блондинкой на руках. Серебристо-серые глаза принца свирепо смотрели прямо на читателя. Красавица, обвив его шею руками, подняла к нему лицо, на котором застыло вопросительное выражение. Под фотографией крупными буквами красовался текст: «Арабский принц Ричард ас-Саид, восхитительный дикарь пустыни, похищает красавицу Айрис Грэхэм».

– В чем дело, Ричард? – спросила его тогда Айрис.

– На нас направлена камера, вот в чем, – зло ответил он.

Ричард еще раз брезгливо взглянул на обложку журнала и процедил сквозь зубы:

– Мерзавцы.

– Да, мой господин, – вторил ему Али, пожилой человек небольшого роста, застывший в дверях элегантно обставленного офиса.

Ричард поднял лицо, его глаза сузились.

– Назвать меня дикарем пустыни, словно я какое-то животное! Они что, в самом деле считают меня злобным, примитивным дикарем?

– Нет, сир. – Коротышка, являющийся не кем иным, как секретарем принца, согнулся в поклоне. – Нет, конечно.

– Никто не может безнаказанно оскорблять меня.

Но тут Ричард вспомнил, что в его жизни был один такой случай. «Самый настоящий дикарь», – сказала ему тогда девушка.

Ее образ на мгновение всплыл в его памяти и быстро исчез. Ричард нахмурился.

– Бог мой, этот снимок сделан во время празднования дня рождения отца! – Ричард вышел из-за массивного письменного стола и подошел к широкому окну. – Поэтому я и надел бурнус. Таков обычай. И этот дурацкий шатер я взял напрокат у владельца ресторана. Там были накрыты столы для гостей, черт возьми!

– Да, мой господин.

Ричард снова вернулся к столу и схватил журнал.

– Ты только посмотри, что они сделали! Заретушировали Темзу, чтобы создать впечатление, что шатер стоит в пустыне!

– Да, сир, я вижу.

– Мисс Грэхэм поранила ногу, и я нес ее в шатер, чтобы… – Ричард порывисто вздохнул. – Нет, я не позволю этим шакалам вывести меня из равновесия. Не позволю!

– И правильно сделаете, мой господин.

– Пусть называют меня дикарем, если им так хочется. – Губы Ричарда растянулись в зловещей улыбке. – Мой кембриджский диплом, мои знания и опыт в финансовых делах их, разумеется, не интересуют.

– Ваше высочество, принц Саид, – осторожно заметил Али, – сир…

– И то, что я представляю древний, уважаемый и высококультурный народ, тоже не в счет! – продолжал возмущаться Ричард. – Идиота, который написал это, следует четвертовать. А еще лучше – обмазать медом и оставить в пустыне под палящим солнцем как приманку для огненных муравьев.

– Я займусь этим, – пообещал секретарь и, согнувшись почти пополам, попятился к двери.

– Али, ничего не надо делать. Английская кровь, которая тоже течет в моих жилах, подсказывает мне, что британцы не поймут нас.

– Тогда я потребую от журнала извинений, – предложил Али.

– Нет, – твердо сказал принц. – Это ничего не изменит, а только привлечет ненужное внимание к моей персоне. Я хочу, чтобы ты позвонил в цветочный магазин, пусть доставят мисс Грэхэм пять дюжин красных роз. Сделай это сейчас же. Да, и вложи в цветы записку с моими извинениями за обложку журнала, на которую нас поместили презренные щелкоперы.

– Ваше желание будет выполнено, мой господин, – заверил Али и вдруг перешел почти на шепот: – Ваше высочество… это я виноват во всем.

Ричард громко рассмеялся.

– Разве это ты направил на нас объектив камеры? Ты продал это отвратительное фото за большие деньги? Ты придумал эту подпись, где меня называют дикарем?

– Нет… не я, конечно. – Али нервно хихикнул. – Но я виноват в том, что не уберег ваши глаза от этой мерзости. Я должен был скупить весь тираж журнала и сжечь его.

– Хорошо, что ты этого не сделал. Представляешь, какой вой подняла бы британская пресса? «Дикий араб демонстрирует свои пещерные манеры» и так далее.

– В прежние времена, ваше высочество, вы приказали бы отрубить им головы!

– Приятная мысль, – задумчиво проронил Ричард. – Но ты забыл, что мы живем во второй половине двадцатого века.

Тем не менее в голове принца возникла греющая душу картина: газетчики и так называемые друзья, продававшие его журналистам, сгрудились в темном подвале его дворца в Дибба и молят о пощаде, а палач тем временем точит свою секиру.

– Жаль, – заметил его секретарь без тени юмора. – Но сегодня вечером, мой господин, у вас не будет нежеланных гостей. Я лично рассылал приглашения.

Ричард удовлетворенно кивнул и улыбнулся.

– Двести пятьдесят моих ближайших друзей. Очень хорошо.

– Будут еще какие-то указания, сир? – осведомился секретарь.

– Пока нет. Спасибо, Али.

Ричард смотрел, как пожилой человек, согнувшись почти до пола, задом вышел из комнаты. Ему хотелось сказать: «Не делай этого, ты слишком стар». Но он знал, что ответит Али: «Таков наш обычай».

И будет прав. Ричард вздохнул, подошел к своему письменному столу и сел в резное кресло.

Ричард ас-Саид на каждом шагу сталкивался с почтительным, а то и с подобострастным отношением к своей персоне. Подданные его отца – само собой, но даже многие англичане склоняли головы в его присутствии. Он чувствовал себя неловко, поскольку понимал, что это всего лишь знак уважения. Однако, справедливости ради следует отметить, среди англичан встречались и такие, кто, склоняя перед Ричардом голову, умудрялся этим подчеркнуть свое превосходство над ним. Для этих людей он был сыном князька забытого Богом и Аллахом клочка земли где-то на юго-востоке Аравийского полуострова. Эти люди ни на минуту не забывали, что эмират Рас-эль-Хайма, чьим эмиром после смерти отца предстояло стать Ричарду, находится на территории, над которой установлен протекторат Великобритании. Эти люди считали его примитивным созданием, привыкшим носить бурнус, передвигаться на верблюде и жить в шатре. Дикарем, который совокупляется с женщинами, когда хочет и где хочет. Короче говоря, когда ему приспичит.