Привет, моя Аварийная - Янка Рам

Пролог

Пролистываю фотки на телефоне. Это уже на автомате. Сигарета тлеет в пальцах. Забываю затягиваться. Внутри все сводит болевым спазмом.

— Ладно, не грузись, Арчи. Сейчас наши приедут, — доливает мне в стакан Тери.

Киваю. Отодвигая от себя телефон.

Тери — один из моих трех друзей. Еще со школы. Новых я не завел. Хватает этих. Да и со мной сложно дружить. Тери — терпеливый. Наверное, азиатская кровь.

Пока он лечит по телефону какую-то телку, опять пододвигаю к себе свой. Фотоальбом…

Зависаю на фотке. Домашняя. Большинство ее фоток в моем фотоальбоме снято со спины. Почему?

Потому, что пошла она к черту!

Разглядываю. Облокотившись на подоконник, она курит в окно. Задница у нее прекрасная, в отличие от хозяйки. Хозяйка в коротких джинсовых шортах. Слишком коротких, чтобы назвать их шортами. Тонкий перешеек не прилегает плотно и, если присмотреться, то можно увидеть…

— Клевая телочка! «Ябывдул»! — со спины.

Мои глаза заливает кровью, практически — буквально. Закрываю их, перехватываю его за шею, рывком наклоняя над столом ниже. На самом деле, я в секунде до того, как впечатать его в этот стол лицом.

Но это всего лишь Кипиш, еще один мой друг. Не азиат. Просто веселый идиот.

— Кипиш… — выдыхаю. — Я скучал. Но если ты еще раз вякнешь что-то про эту телочку, я доломаю твою пустую башку.

Ни*ера человек не взрослеет!

— Эй! — выворачивается он возмущенно. — Я просто задницу заценил!

— Задницу, на секундочку, моей… ЖЕНЫ! — рявкаю я.

— Арчи, ты пошутил, я надеюсь? — садится напротив Гарик. — Нас не было всего четыре месяца. А ты… ЖЕНИЛСЯ?

— Да. Я, б*ять, женился! — медленно выдыхаю, встречая его недовольный взгляд.

— То есть, серьезно?! — куксится он. — Нахрен тебе это было надо?

— Это моё дело.

— Когда женился-то?

— Три месяца назад.

Мы были знакомы от силы один. Никто не поймет… Мне и не надо. Главное, она поняла.

— Покажи личико? — улыбаясь, падает на стул рядом со мной Кипиш.

— Личико тебе показать?! — опять вспенивает меня.

Мои пальцы сжимают бокал.

— Да ладно, Арчи, — закатывает глаза Тери. — Ты четыре месяца не видел друзей. Прекращай!

— Арчи! — не может успокоиться Гарик. — Ты женился? ТЫ?!

Залпом допиваю остатки спиртного из стакана.

— Еще раз спроси.

— Да ладно… — недоверчиво качает он головой.

Тери с Кипишем улыбаются, переглядываются.

— Покажи… — нетерпеливо стучит пальцами Кипиш.

Что за повышенное внимание к моей… как, бл*ть, теперь ее называть?!

Пролистываю несколько фоток, отыскивая более-менее приличную.

— Вот, — кладу на середину стола.

С любопытством пялятся. Все, кроме Тери. Тери уже насмотрелся «а натурель»!

— Милаха… — кивает Кипиш.

— Милаха? — поднимаю я бровь.

— Авария — не милаха! — Тери истерично посмеивается.

— Авария? — хмурится Гарик. — Почему «Авария»?

— Потому что не «милаха», — закрываю я глаза, сжимая челюсти.

— А где она, кстати?

— Сбежала.

— Неудивительно, Арчи! — ржет Гарик. — Ты такой мудак иногда.

— Вернее, иногда не мудак, — со смехом добавляет Кипиш. — По большим праздникам.

Мне не смешно.

С ней я старался им не быть! Очень. Получалось не всегда. Потому, что она сама тот еще «мудак».

— Почему сбежала? — разливает по доставленным официантом стаканам Гарик.

Пролистываю несколько фоток.

Открываю ту, которая типа должна была мне что-то объяснить: наша квартира-студия разгромлена, все, что можно было разбить — разбито, все, что можно было порвать — порвано. На огромном панно ночного мегаполиса над кроватью надпись баллончиком, выходящая за его края: «Какой же ты мудак!»

— И что ты сделал?

Откуда я знаю, что точно сорвало башню этой придурошной?

Ни черта я не сделал запредельного. Не больше, чем обычно. Не больше, чем она!

— Ничего.

— Давно ушла?

— Двадцать шесть дней…

— Просто сбежала?

— Нет, не просто. Еще забрала все мои бабки.

— Телефон…

— Отключен.

— Родня?..

— Не появлялась.

— Ну, и пошла она нах*й! — прищуривается Гарик, наблюдая за моей реакцией. — Авария…

— Она МОЯ. И пусть будет любезна ходить туда, куда я ее посылаю, и когда я ее посылаю! Никаких личных инициатив! Пусть объясняется, а потом идет на*уй! Если я так решу.

В квартире давно уже убрано. О разгроме напоминают только отсутствие плазмы и надпись на стене. Не стал закрашивать. Медитирую на нее по вечерам, пытаясь прочитать хоть что-нибудь между строк. Пусто. Не знаю. Не понимаю.

Я — мудак? А то ты не знала?!

Ее бесит, когда я курю в комнате, и поэтому я сажусь на кресло, подтягивая стол с пепельницей. Пошла она…

Я держусь на этой ненависти. Как только начинает отпускать, мне хочется биться головой об стену, чтобы заглушить рвущую на куски пустоту от ее предательства.

Я ненавижу тебя за это чувство, тварь. За что ты со мной так?

Отпускает только когда сплю. Нет, легче не становится. Это просто по-другому. Мне снятся кошмары.

Она с другим. Не могу поверить в это. Но снятся, сука. Она могла бы? Просто назло! Из принципа! Из своей непобедимой стервозности! Могла бы! И я вижу во сне, как чужие руки закрывают от меня ее обнаженную спину. И каскад ее русых длинных волос по этим рукам.

А есть сны и похуже. Я вижу, как взрывается копна ее волос от удара по лицу. Не вижу, кто это делает. Но убью, бл*ть… Не сметь! Только я могу трогать ее лицо.

Она часто получала по нему. От матери, от отчима. От левых каких-то уродов. Уверен, всегда заслуженно. Потому, что борзая идиотка. Но я обещал, что больше ее никто не ударит.

Сейчас готов разбить это лицо сам. Но когда вижу во сне, как кто-то делает это… Все внутри меня обрывается от страха и беспомощности. Это даже хуже, чем чужие руки на ее спине.