По линии горизонта. Книга 1 - Вероника Карпенко Страница 24

Уже спустя полчаса они пили чай в его холостяцкой берлоге. Аська, согретая и успокоенная, наконец, перестала рыдать. Травма ещё бушевала внутри, и она без конца говорила.

— Он убил того парня! Дал ему по башке! Тот упал! А с ним была девушка. Так вот они её с двух сторон…, — Ася всхлипнула и зажмурилась, словно хотела забыть.

— А ты как там оказалась? — возмутился дядь Витя.

— Я ходила на кладбище, к Настьке. Хотела цветов ей нарвать! Залезла на клумбу. Всё равно ведь за ними никто не следит? Когда появилась машина, я — сначала за куст. А потом, когда они её начали…, — Аська опять осеклась, — Ну и я закричала! А этот погнался за мной, — она кивнула в сторону окна, как будто там, на улице, обидчик всё ещё караулил её.

— Надрать тебе жопу! — рявкнул сосед, — Ты хоть понимаешь, что могла умереть? К Настьке она ходила! Ты о матери думала?

Ира молчала, прося его взглядом быть мягче. Ася же, признавая вину, опять зашмыгала носом.

— Только… дядечка Витечка, — прошептала она, — Только вы ей не говорите, а? Она же меня полотенцем за это!

— И по делом! Ишь, смелая! — дядь Витя держался сурово. Он отчитал и без того пострадавшую Аську, провёл инструктаж на правах «главаря». И отправился в туалет.

Ира была солидарна с соседом. Но, глядя, как Аськины губы дрожат, она улыбнулась:

— Обойдётся.

Девочка вытерла слёзы. Лицо её выражало готовность.

— А я теперь тоже умру? — уточнила она.

Ира понизила голос:

— С чего ты взяла?

— Ну, ведь ты же заразная, — напомнила Аська.

— Ну, я же не умерла! — с улыбкой заметила Ира.

Услышав это, Ася нахмурилась. Она ещё раз посмотрела на девушку рядом с собой и в глазах у неё промелькнула надежда…

Соседка примчалась за дочерью, готовая прямо сейчас у всех на глазах учинить ей хорошую взбучку. Вернувшись с пайком и увидев закрытую дверь, тёть Надя едва не упала без чувств. Благо, что всё прояснилось.

— Эта дрянь ещё и ключи потеряла вдобавок! — причитала она, — Ну что за напасть? Не ребёнок, а кара небесная!

Незадолго до эпидемии тёть Надя попала в аварию, да так и осталась хромой. Красивая, хотя и слегка располневшая с годами фигура, выдавала крестьянские корни. Густые волосы тяжёлой косой обрамляли морщинистый лоб. Она постоянно ругалась на Аську, но дочка была для неё смыслом жизни. И даже постороннему человеку становилось понятно, что ради этой проказницы мать пожертвует всем.

Теперь, когда страх заразиться утратил свою актуальность, они сидели на старом диване в квартире тёть Нади. Вспоминая тех, кого унесла эпидемия. День угасал. И закатное солнце отражалось мерцающим светом в глубинах заплаканных глаз…

Сосед заглянул вечерком. Он принёс две канистры с водой. Теперь питьевая была на вес золота! Водопровод худо-бедно работал. Однако, напор ослабел. И вода была ржавой настолько, что кипячёная трижды, она всё равно не годилась на чай.

— Девчонки, — смущаясь, бросил дядь Витя. — Может, хватит уже дурака валять? Перебирайтесь ко мне! Вместе, оно как-то спокойнее.

Он погладил густые усы и взглянул на хозяйку.

— Нам и тут неплохо! — фыркнула та.

Дядь Витя нахмурился, и до Иры дошло, что подобная тема возникает уже не впервые.

Эти двое всегда враждовали. И любая их встреча превращалась в словесную перепалку. То «капот его колымаги перекрыл тротуар», то «вонь от его папирос вынуждает семью задыхаться». Тёть Надя была непреклонна! Привыкшая жить без мужчины, она представляла собой настоящий оплот феминистских воззрений. Но в этот раз даже Ира заметила, как румянец залил её щёки.

Вот так на фоне всемирной чумы, царившая между ними вражда постепенно угасла. И взамен ей возникло другое, совсем не враждебное чувство.

В квартире у дяди Вити горела маленькая настольная лампа. Вроде тех, что стоят в библиотеках. Книги здесь тоже были, но их никто не читал. Изучив корешки, Ира взяла одну из них. Ту, где было написано «романтическая медицина». Вдруг этаким термином они маскируют какую-нибудь «Камасутру»? Но пошлых рисунков внутри не обнаружилось. Картинки, если и встречались, то были исключительно корректного содержания. Она ещё раз оценила обложку. Оказывается, на корешке недоставало буквы «а». При её наличии «романтическая» медицина превращалась в «ароматическую». Ира расстроилась и вернула книгу на место.

Она заглянула в гостиную, где всё ещё длилась дискуссия. Кто-то сидел на полу, а кто-то стоял, подпирая стену плечом. Такие «собрания жильцов» проходили здесь регулярно. С недавних пор Ира тоже стала их посещать. Некоторых соседей она встречала впервые, а с другими здоровалась уже много лет. Так, например, Таира Георгиевна, сухощавая алгебраичка, ещё со времен СССР жила в этом доме. Эпидемия унесла её дочь, а сама она не заболела.

— Мою коллегу избили. Просто так! Из-за каких-то сапог! — возмущалась она.

На круглом столе дымился заварочный чайник. На подносе лежали сухарики с сахаром. Каждый брал по одному и наливал себе пару глотков кипятка.

— Н-да, кажется, мы возвращаемся в первобытные времена, — заключил Эдуард Трофимович, в прошлом — профессор истории, а ныне — один из «заступников». Он сдёрнул очки и принялся протирать их краем футболки.

— У вас ещё остались лампочки? — спросила дородная Любка, мать трёх мальчишек с четвёртого этажа.

— Скоро будут нужны спички! — рассмеялся Виталик, худощавый электрик, живущий на пятом.

— А у меня керосинка есть, — улыбнулся дядь Витя.

— Зачем? — нахмурилась Любка.

— Когда отключат электричество, — пророчески бросил профессор, — То всё пригодится.

— Подскажите, а где достать порошок? — манерно спросила Анюта, блондинка, которая даже сейчас следила за маникюром. Они с парнем снимали квартиру в подъезде. Но тот, позабыв о любимой, посылал в адрес Иры красноречивые взгляды.

Она отвернулась, выказывая полнейшее равнодушие.

— Да зачем порошок? Стирать-то всё равно нечего! — рассмеялась тёть Надя.

Её присутствие вдохновляло дядь Витю. Тот принимался хозяйничать, подливать кипятка, доставать «заграничные» яства. Плечи его расправлялись, и даже усы, казалось, приобретали какой-то особенный лоск. Тёть Надя как будто не замечала этого преображения, продолжая вести себя отстранённо. Наблюдать за ними было очень забавно! Ире они представлялись парочкой голубей, где самец хорохорится, а самка демонстративно воротит свой клюв.

— А дочь Авдиенко пропала без вести! — вставила свои «два рубля» Таира Георгиевна.

Она становилась транслятором плохих новостей, своими репликами умудряясь испортить любую беседу.

— Какое горе, — вздохнула тёть Надя. — Девчонка была загляденье!