По линии горизонта. Книга 1 - Вероника Карпенко Страница 38

Ира болталась на твёрдом плече, не имея понятия, что происходит. И только когда её опустили на землю, смогла осознать свою участь. Стена позади оказалась холодной и мокрой. Как будто после дождя! Большим чернильным пятном на полу расползалась какая-то лужа. А света Луны не хватало, чтобы увериться в том, что это всего лишь вода.

Ира не видела, что они собираются сделать. В полутьме ей были заметны снующие тени. Но, согласно киношной догадке, её испуганный мозг сам домыслил сюжет. Как правило, в фильмах героев ставят у стенки, чтобы покончить с ними. И поэтому, когда откуда-то спереди прозвучал приказ:

— Целься! — Ира зажала ладонями уши. Боясь не столько услышать команду «Огонь!», сколько звук одиночного выстрела. Её последний звук в этой жизни…

Собственный голос распался на острые ноты, которые резали слух. Но она всё равно продолжала кричать. И только когда ледяная струя ударила в грудь, её крик оборвался. Ира открыла глаза, заслоняясь руками от этой внезапно возникшей угрозы. Она попыталась сбежать, но струя воды, точно предвидя манёвр, устремилась за ней.

— Ебашь сильнее! — прозвучало сквозь шум.

Ира металась из стороны в сторону. Но как она ни боролась с потоком воды, всё равно спустя пару мгновений, промокла до самых трусов.

— Вырубай! — прокричали откуда-то сбоку.

Напор ослабел, и она от бессилия опустилась на мокрый асфальт.

Вдруг, словно джин из бутылки, появился мужчина с большим полотенцем в руках. Он легко, как ребёнка, сгрёб её на руки и понёс в направлении света. Ира уже не пыталась бороться. Она покорилась ему, уложив свою мокрую голову на белеющий выступ плеча. Свет ударил в лицо, вынуждая зажмуриться.

— Опускай, — прозвучало у самого уха, и пятая точка коснулась сидения.

Ира дрожала всем телом, словно только теперь леденящая влага достигла её сердцевины.

— На, выпей, — в руку ей сунули чашку, и отрезвляющий запах спиртного ударил в лицо. Она отодвинула.

— Пей! — кто-то настойчивым жестом вернул ей напиток.

В потоке мужских голосов она различила отдельные фразы:

— Давай, давай, для согрева!

— А то ласты склеишь!

— Вода ледяная! Пиздец!

— Это ж полезно, ёпт! Душ шарко называется!

Стуча зубами, Ира поморщилась. Она задержала дыхание и под их одобрительный гул, сделала первый глоток. Горячая влага омыла её пересохшее нёбо и устремилась вниз по пищеводу, попутно отогревая озябшие внутренности.

Ира закашлялась, возвращая стакан.

— Вот так, солнышко, — похвалил чей-то ласковый голос и в руке у неё оказался большой огурец.

Ира уставилась на него. И неожиданно для самой себя… рассмеялась! Внутри потеплело и на душе стало так весело. Необоснованный приступ смеха повторился, когда она перевела взгляд с одного лица на другое. Все они были, точно как в кривом зеркале: одни — жуткими, другие — смешными. Ира зажала ладонью рот, понимая, как нелепо должно быть, выглядит с огурцом в руке.

— Цапнуло, — прозвучал чей-то голос. Как будто сквозь вату.

Перед ней зависло лицо незнакомца. Брови его изгибались, как у грустного клоуна, а на плече извивалась змея.

— Дашь мне свой огурец подержать? — спросил он вполне дружелюбно.

Ира вцепилась в пупырчатый овощ, и отрицательно мотнула головой. Отчего мир вокруг слегка покачнулся.

— Ну, пожалуйста, — выдавил он умоляюще, — А я тебе свой дам?

Ира нахмурилась. В поток её размышлений вклинился чей-то несдержанный смех.

— Слышь, Санёк, зарисуй свой огурчик! — прозвучало «из зала».

Незнакомец не стал отвлекаться. Взгляд его потеплел, а рука между тем, уже потянулась к её огурцу.

— Солнышко, — он погладил её по колену, — Да ты вся промокла.

Мягкий голос струился, проникая под кожу, заставляя довериться. Она позволила себя «распеленать», хотя в полотенечном коконе было теплее. Одежда противным чулком облегала дрожащее тело. Ира поёжилась.

— Расслабься, малышка, — он погладил её по щеке. Подушечки пальцев коснулись обветренных губ.

Ира хотела поверить ему. Она прошептала:

— Мне холодно, — и прижалась к горячему телу.

Он укутал её, делясь своим жаром, и снимая промокшие вещи, одну за одной.

— Сейчас тебе станет тепло, — сказав это, он поднял её на руки. Ира восторженно ахнула, ощущая себя в невесомости.

Что-то с лязгом разбилось об пол.

— Давай на стол её! — прозвучало «из бочки».

Потолок превратился в янтарное зарево. Луч света ударил в лицо. Ира никак не могла сконцентрироваться на чём-то одном. Мысли сменяли друг друга в её голове.

«Сдать курсовую во вторник»,

«Серые джинсы у Машки. Обещала отдать и забыла!»,

«Сколько лапок у паука?»,

«Осталось шесть банок тушёнки»…

— Волосы ей распусти, — посоветовал голос.

Резинка запуталась, и она застонала от боли.

— Ну, кто первый? — услышала Ира сквозь фоновый шум.

— Санёк, кто ж ещё? — хмыкнули позади.

В изголовье послышался шорох.

— Я пока посмотрю, — отозвались оттуда.

— Ты хотел сказать «подрочу»? — подсказали с другой стороны.

Взрыв хохота, словно гром среди ясного неба, заставил её встрепенуться. Ира открыла глаза, с удивлением глядя на лица собравшихся. Это было забавным! Они смотрели на неё, как смотрят хирурги на своих пациентов перед тем, как вколоть им наркоз. Только ни масок, ни даже халатов надлежащего цвета ни на одном из них не было.

— Лёша, — простонала она.

— Эй, Лёх, она тебя зовёт, — произнёс кто-то.

— Я уже здесь! — бросил прокуренный голос.

Ира барахталась в волнах своего подсознания, лишь иногда открывая глаза. Она совершила короткий «заплыв», а когда поднялась на поверхность, то картина уже изменилась. Теперь у неё между ног был мужчина. Тень скрывала лицо, только нос выдавался вперёд, точно клюв хищной птицы. Он раздвигал её бёдра, как будто хотел посадить на шпагат. Ира мучительно вскрикнула, когда ему удалось это сделать. И опять провалилась во мрак…

Каждый раз, открывая глаза, она наблюдала иную картину. Мужчины менялись, и каждый из них поступал с ней по-своему. Один держал на весу, другой — норовил «завязать в узелок». Ира тихонько стонала, почти не чувствуя боли. Только лёгкий дискомфорт от постоянного трения. Она повернулась и в этот момент ей на лицо что-то брызнуло. Попытка вытереть не увенчалась успехом. Оказалось, что руки её обездвижены. Ира скулила, а жидкость всё капала, орошая закрытые веки. Как расплавленный воск, только жиже.