Синьорина Корица - Луиджи Баллерини

* * *

И как Синьорину Корицу угораздило появиться на свет в ничем не примечательном городке? Сложно сказать. Даже ее имя напоминало о дальних странствиях и тропических островах. Но разве она была виновата в том, что папа назвал ее именно так? Он обожал растения и пряности, и больше всего – корицу. Дерево корицы удивительно вовсе не своими белыми цветами и не вытянутыми кожистыми листьями. Главное сокровище этого вечнозеленого растения незаметно глазу и прячется в его сердцевине, под шершавой корой. Именно из коры, из ее внутреннего слоя, получают коричное эфирное масло и самую известную в мире пряность – одновременно и острую, и сладкую, и манящую. Пряность, которая согревает в самый холодный день, лечит простуду, а если ее добавить в мазь, даже снимает боль. Так и Синьорина Корица – она тоже дарила необычные цветы, которые могли разглядеть далеко не все. Она умела дарить тепло, яркие краски и неповторимые впечатления.

Почему ее всегда называли Синьориной? Хотя она уже не была молодой девушкой, ей по-прежнему нравилось представляться именно так. Никто даже не знал ее настоящую фамилию. Для всех она оставалась Синьориной Корицей – оба слова с большой буквы.

Итак, Синьорина Корица была хозяйкой магазинчика, стоявшего посреди пустынной улицы. В таких местах люди оказываются только в двух случаях: либо по ошибке – если заблудились, либо если нарочно хотят попасть именно сюда. По правде говоря, кроме магазинчика Корицы, на этой улице больше ничего и не было. Напротив красовалась большая стена со следами старых граффити. Сбоку виднелись ржавые ворота. Они вели на старую фабрику, которая закрылась много лет назад. Ни супермаркетов, ни мясных лавок, ни булочных. Ни строительных магазинов, ни парикмахерских. Именно поэтому кондитерская Синьорины Корицы, пусть совсем крошечная, так бросалась в глаза. Единственным указателем служила скромная вывеска, нарисованная от руки, – яркое пятно на фоне серой улицы.

Да-да, у Синьорины Корицы была собственная кондитерская. Она обучилась кондитерскому делу еще в детстве, у своей тетушки Марии. Та, в свою очередь, обучилась у тетушки Аделины, а та – у тетушки Эльвиры. У кого обучилась последняя тетушка, никому не известно, но это точно была какая-нибудь прапрабабушка. Для всех женщин в семье Синьорины Корицы кондитерское дело было традицией. Папа хотел пойти наперекор неминуемой судьбе и сделать свою дочь флористом, но его попытки не увенчались успехом. Он даже выделил хорошую долю своих сбережений, чтобы купить этот магазинчик, когда она была еще студенткой. Он разукрасил его в зеленые тона в надежде вдохновить дочь цветами и растениями. Но ничего не поделать: Синьорину Корицу интересовали лишь шоколадная паста, крем-карамель и бисквит. Только это ее по-настоящему радовало. В конце концов папа смирился с желанием дочки. Магазинчик пришлось переделать, и вместо салона цветов появилась кондитерская.

Отыскать это место было практически невозможно, и все же оно редко пустовало. Сквозь витрину можно было разглядеть покупателей, которые болтали с Корицей или забирали нарядные пакетики. В первый раз они оказывались там случайно, но потом всегда возвращались. На то было множество веских причин.

Так произошло и с Мартой. Стоял прекрасный летний денек. Лучи солнца радовали своим теплом и говорили о скором окончании учебного года. Марта гуляла с бабушкой, как вдруг поняла: они заблудились. Впрочем, ничего удивительного – бабушка, хоть и не жаловалась на рассеянность, в городе совсем не ориентировалась. Члены семьи знали, что на улице она всегда витала в облаках. Она постоянно отвлекалась на все подряд, а самое главное – теряла счет времени. Дедушка ужасно переживал, когда она опаздывала. Бабушкины опоздания даже стали предметом шуток, которыми делились во время семейных ужинов. И все же в тот день у Марты с бабушкой было хорошее оправдание. Бабушка с внучкой хоть и не ушли далеко от дома, но в том лабиринте улочек, где притаилась кондитерская Синьорины Корицы, никогда прежде не бывали. Никому не нравилось гулять по серому безрадостному району, да еще и без магазинов.

Марта случайно заметила кондитерскую Синьорины Корицы. Она остановилась перед витриной и замерла в восхищении.

Девочка сразу же увидела, что эта кондитерская отличается от остальных. В других кондитерских подносы ломились от румяных пончиков, трубочек с кремом и рассыпчатого печенья. Кондитеры выставляли эти подносы на самое видное место в надежде заманить покупателей. Но у Корицы не было ни одного – даже самого крошечного! – подноса со сладостями. На абсолютно пустом прилавке стояла табличка, сделанная из бумаги аппетитно-розового цвета. Чья-то рука вывела на ней ярко-зеленую надпись. Но с улицы Марте не удалось разобрать слова.

Место было таким особенным, что невозможно было не зайти внутрь.

Марта и бабушка оказались перед дверью в кондитерскую неожиданно, не понимая толком, как это произошло. На мгновенье обеим почудилось, что их привела какая-то неведомая волшебная сила.

«Динь-дон», – прозвенел над дверью золотой колокольчик. Своим звоном он сообщал хозяйке о приходе покупателей.

Помещение оказалось более просторным, чем выглядело снаружи. Прилавок кондитерской пустовал. На потрепанном временем деревянном шкафчике стояла старенькая касса. У стены – железный столик, рядом с которым были разбросаны несколько кованых стульев. Но самое большое впечатление на Марту произвел свет: в кондитерской было очень светло. Солнечные лучи проходили сквозь витрину, которая словно вбирала в себя каждый заблудившийся лучик на улице и отправляла его внутрь.

Марта подошла к табличке, которую она заметила с улицы, и прочитала вслух: «Синьорина Корица. Пирожные по вашим меркам».

– Бабушка, что значит «пирожные по вашим меркам»?

– Это значит… Это значит…

На самом деле бабушка не имела ни малейшего представления о том, что бы это могло значить.

– Должно быть, эти пирожные очень особенные, – уверенно заявила Марта. Бабушке не оставалось ничего другого, кроме как согласиться с ней. В этих словах был смысл, хотя в тот момент ни бабушка, ни Марта не могли объяснить, что значит быть «очень особенными».

– Здесь есть кто-нибудь? – робко, практически шепотом спросила бабушка. Атмосфера была такой, что шуметь не хотелось. Как в библиотеке или в церкви.

Ответа не последовало.

– Здесь есть кто-нибудь? – спросила Марта уже погромче.

Они с бабушкой не сводили глаз с пустого прилавка. Им казалось, что оттуда, как по волшебству, в любой момент может кто-то выскочить.