Разложение душ, или Инструкция по потере себя - Дмитрий Журавков

Предыстория

Всё началось, а может и закончилось с моего возвращения в родной город Н.

После очередного вечера в обществе друзей и “его Алкогольного величества” я проснулся, а точнее сказать очнулся дома от жесточайшего похмелья, обнаружил чемодан с вещами и аккуратно красовавшейся на нём запиской, между прочим, на листе, вырванном из моего ежедневника. Её содержание было, мягко говоря, пугающим, в километрах нецензурной брани, что содержала эта записка, я смог разобрать только то, что лучше мне забирать свои вещи и идти, куда глаза глядят.

Осуществить это было конечно не просто, в городе над вольной Невой я был недавно и почти никого не знал, только, скорее всего, как я понял, мою бывшую невесту (почерк точно был ее) и коллег, с которыми, кстати говоря, вчера и отдыхали, а на утро уже никто и не был готов приютить меня на пару дней. После чего осознав то, что я некоренной здесь никому и не сдался вовсе, решил ехать обратно в родной город Н. Там хоть квартира есть, да и вроде как родственники и друзья, правда с ними то я уже год как не общался, но они то поймут, по крайней мере, тогда я так думал.

“Конечно эта история могла начаться по-другому, как минимум не настолько клишировано, если бы моя жизнь не была сплошным запоем”.

И вот я, молодой и красивый, с сумками наперевес, выбираюсь из просторной уютной квартиры, с которой ещё вчера меня много что связывало. Что я вчера такого натворил? Никто из коллег ничего не знает или делает вид, что ничего не знает, а она уже сотый раз не берёт трубку. Стоя у дверей соседки, которой я должен был отдать ключи, в мой мозг ворвалось осознание происходящего, от чего стало больно и паршиво. Как оказалось, удар мизинчиком об угол деревянной, или что еще хуже, металлической части интерьера не так-то уж и больно, по сравнению с тем, что я испытывал тогда, да и сейчас, вспоминая это всё, боль так и не уменьшилась, хотя прошло уже много времени. Так вот, отдавая ключи соседке, я не мог не поинтересоваться, знает ли она причин моего такого скорого отъезда. Из-за чего вместо слов выхватил леща и кое-как направился к выходу из подъезда.

Выйдя на улицу, был неприятно удивлён необычайно яркой погодой, что не свойственно для СПБ, особенно для осени, которая последние две недели баловала нас ливнями, грозами и градом. Но в моём состоянии даже проливной дождь был бы намного приятнее, чем яркое солнце, оно мне доставляло не только моральный дискомфорт, но и физический. Из-за чего я несколько минут, стоял у подъезда и пытался хоть что-то увидеть. Возможно в другой обстановке эта погода казалась бы мне огромным нерукотворным чудом и подняла бы мне настроение. Но не в этот момент. И вот немного оклемавшись, я побрел в сторону вокзала. Мы жили в двадцати минутах ходьбы, но на тот момент для меня это заняло целый час. Однако я был не против и знал, что так будет. На пути к вокзалу была её работа, на тот момент она работала в пекарной лавке. Я минут 15 промялся у входа, решаясь войти и даже решился, но там её не было. Видимо она взяла выходной и где она была на тот момент, я так и не узнал. Но после этого в моем осознании изменился не мир, а я.

Уже сейчас, вспоминая те дни, мне в голову приходит мысль о том, что в тогда Питер был и впрямь прекрасен. Это был один из редких осенних дней, в которые город был залит почти что летним солнцем, но уже укутан осенними красками природы. На тот момент я этого конечно не замечал, наверное, я вообще для прохожих выглядел как человек из другой вселенной, а может призрак или как сбой матрицы. Это уже зависело от мировоззрения конкретного индивида, которому я попадался на глаза. Даже стая бродячих собак, постоянна лающая на меня, в тот день пробежала мимо. Я бы хотел сказать, что я не отчаялся, но это была бы наглая ложь.

Так я и дошел до вокзала, на который полгода назад приехал с огнём в глазах и юношеским задором. Мой взгляд на тот момент уже ничего не цепляло, и я просто пошел к кассе. Отстояв очередь, взял билет на 7 утра завтрашнего дня. Мало того, что он оказался сидячим, так еще и ехать предстояло примерно часов 13. К тому же билет съел почти весь мой бюджет, а до поезда нужно было пережить остаток дня и ночь, как там говориться “день простоять и ночь продержаться”, так вот это было именно из той оперы. Состояние отвратное, пустой желудок, тяжелые сумки и отсутствие денег на еду, не говоря уже про отель, доставляли немало дискомфорта. А физическое и моральное состояния не позволяли хоть как-то это исправить, поэтому я просто сел в комнате ожидания на вокзале, стал ждать чуда, и уснул.

И, как оказалось, чуда ждать было не долго, буквально через пару часов сквозь дремоту я услышал голос своего знакомого из города Н. Это был Ваня, он о чём-то громко и грозно спорил с огромным как скала мужиком, он сам был щуплым и небольшого роста, но никогда не парился о габаритах оппонента, что часто приводило к травмам. Это произошло бы и в этот раз, но тут вмешался я, конечно, физически я бы ему ничем не помог, но смог разрешить конфликт мирным путём. После чего мы с ним отправились к привокзальной закусочной, дабы поболтать в более уютной атмосфере. Хоть Ваня и был безбашенным до мозга костей, но всё же хорошим человеком, что мне сыграло на руку и я таки хоть что-то поел. Пока мы сидели в закусочной, он говорил без остановки до самого момента отправки его поезда. Он рассказывал что-то о своей работе и переменах в жизни с нашей последней встречи, но я ничего не запомнил. Хорошо, что ему было что рассказать, ведь если бы я начал говорить о том, что со мной случилось, то сто процентов побежал туда, откуда уезжаю. В конце концов Ваня настолько заболтался, что ему пришлось бежать на посадку.

Как оказалось, он приехал в Питер пару недель назад и сегодня ночью уезжает, правда ещё не домой, а в Москву по каким-то там делам, связанным с работой, но мы договорились встретиться с ним через пару недель в нашем любимом баре. Еще в студенческие годы мы любили там зависать с друзьями. Так после встречи с Ваней я провёл все оставшееся время в воспоминаниях и ностальгии.

И вот я уже на перроне своего родного города, поездка оказалась очень быстрой и спокойно, т.к. большую её часть я просто проспал из-за эмоциональной нагрузки и ночного приступа ностальгии. Теперь нужно как-то добраться до своей коммуналки, которая находится на краю города и как это сделать в десятом часу вечера? Полазив по карманам, насобирал мелочи на проезд, что сократит мне большую часть пути, если конечно я смогу в это время хоть на чём-то уехать.

Простояв на остановке порядка сорока минут, успел замерзнуть и отчаяться, но контактов ни с кем искать не хотелось, т.к. рана еще кровоточила. Да и не было желания отвечать на тупые вопросы о моем возвращении. Почему-то произошедшее вызвало у меня не только чувство боли, но и стыда, которые скрыть, увы, не получалось. Пока я ждал транспорт, на улице изрядно стемнело. Тротуар освещала лишь парочка фонарей, один из которых постоянно моргал, чем нагнетал моё, итак, шаткое внутреннее состояние. Из-за этого я вспомнил одну школьную зиму, а точнее конкретный день. Это был один из спокойных зимних выходных деньков, который мы с одноклассниками проводили на катке с таким же мерцающим освещением. Я сам сначала не понял, к чему это воспоминание, пока не вспомнил окончание этого дня в приемной травм пункта. Я тогда сломал ногу в преддверии новогодних каникул и чувствовал примерно то же самое, что и сейчас. Хоть на тот момент проблемы и не казались страшным, но это натолкнуло меня на мысль, что мое внутреннее состояние в скором времени перестанет меня беспокоить, как и тот сюр с переломом. И вот, немного воодушевившись воспоминаниями, я решил пойти пешком, хотя путь предстоял не близкий, другого выхода у меня не было.