Man and Wife, или Муж и жена - Тони Парсонс

I Мужчина ее мечтаний Самая красивая девушка на свете

Мой сын идет ко мне на свадьбу.

Он — мой шафер. Именно так я ему и говорю: «Пэт, ты будешь у меня шафером». Он, по-моему, весьма доволен таким известием. Он никогда еще не был шафером. Впрочем, ему не нужно произносить остроумную речь, куда будут включены подробности моей буйной юности. Он не станет пытаться уединиться с подружкой невесты, и в его обязанности не будет входить даже охрана наших обручальных колец. Все дело в том, что ему всего шесть лет.

Поэтому как шафер на мою свадьбу Пэт назначен, скорее, формально. Правда, когда я говорил ему, кем он будет, я честно имел в виду, что он очень хорошо подходит для этой почетной роли и великолепно справится с ней.

В нем — все самое хорошее, что только есть во мне самом. Он — мой сын, без которого этот особенный день оказался бы неполным.

Через несколько дней после того, как свадебный торт будет съеден, начнется будничная семейная жизнь. Все вокруг постепенно станет входить в свою привычную колею, и какой-нибудь учитель спросит Пэта, что он делал в выходные.

— Я ходил на свадьбу своего папы, — ответит он.

И даже если он не сумеет к этому ничего добавить, я смогу легко догадаться, какую реакцию вызовет его наивный искренний ответ, содержание которого будут, хихикая, бесконечно пересказывать и интерпретировать в учительской. Представляю себе, как они будут посмеиваться или даже иногда понимающе вздыхать. «Знамение времени, — скажут учителя моего сына. — Дети проводят выходные, наблюдая, как сочетается браком кто-то из их родителей. Ну, что за мир? И где все мы очень скоро окажемся, скажите на милость?!»

Я абсолютно уверен в том, что мой отец думал бы точно так же, хотя он наверняка не нашел бы здесь ничего, хоть отдаленно вызывающего смех и пересуды.

Я знаю одно: даже в последние годы своей жизни мой отец уж точно не хотел бы, чтобы его внук провел субботний день, наблюдая, как женится его отец, когда он наконец начал смиряться с тем, что современные мужчины и женщины творят со своей жизнью и с жизнями своих детей.

Ему скорее больше подошло бы, например, просто погонять мяч в нашем парке. Вот чем должны заниматься дети в свои выходные дни.

Но, по-моему, все эти люди ошибаются: и учителя моего сына, и мой отец, и каждый, кто считает, будто первая женитьба должна быть какой-то особенной, а последняя — нет.

…И не возвышу никого другого над тобой…

Что может быть плохого в том, чтобы попробовать поставить одного человека выше другого? Как может быть неправильной еще одна попытка, если при этом ты искренне стремишься все исправить?.. Нет, если, конечно, вы считаете себя Элизабет Тейлор, то тут дело другое. Тогда вам действительно все позволено…

Проходят годы. И вот теперь, смотря на свое отражение в зеркале, я все больше узнаю в нем своего отца и все чаще разделяю его взгляды на этот поганый, окружающий нас современный мир.

Но вот в данном случае, отец, ты, кажется, ошибся. Мы все достойны получить еще один шанс в поиска хлюбви, к которой мы так стремимся. Мы снова предпринимаем попытку, чтобы все закончилось счастливо, пытаясь превратить свою жизнь в нечто прекрасное, о чем, кстати, поется в одной из твоих любимых песен.

Ты понимаешь, что я имею в виду. В одной из очень старых песен.

Это совсем не пышная свадьба. Даже, можно сказать, наоборот — скромная. Только несколько близких друзей да те родственники, которые остались от наших семей — наши мамы, наши дети, ее сестры, братья моего отца, братья моей матери, — плюс нас двое.

Я и самая красивая девушка на свете. И я все никак не могу на нее наглядеться. Не могу оторвать глаз от этого сказочно красивого лица.

У меня даже дух захватывает, как замечательно она сегодня выглядит, улыбаясь с заднего сиденья нашей черной машины, которая везет в заветную комнатку на Роузбери-авеню, где нам предстоит пожениться.

У меня создается странное ощущение, будто я вижу Сид в первый раз. Интересно, может быть, каждый мужчина испытывает подобное чувство? Даже те женихи, которые выбрали себе невзрачных невест? И каждый ли мужчина считает свою невесту самой красивой девушкой на свете? Вполне возможно.

Я от всего сердца желаю ей только самого хорошего. Я хочу, чтобы сегодняшний день был идеальным, но меня мучает мысль, что он все равно не сможет стать таким.

Рядом с ней не будет стоять ее отец. Так же, как и мой отец уже не сможет принять ее в новую семью.

Наши отцы были настоящими тружениками старой закалки, сильными, нежными и без лишних сантиментов. И вот как раз эти суровые мужчины, принадлежащие к поколению очень стойких и выносливых людей, имели, как это ни удивительно, очень ранимые сердце и легкие.

Наши отцы ушли из жизни гораздо раньше, чем им было положено, но я твердо убежден в том, что сегодня, именно сегодня, нам их будет очень не хватать.

Но есть и еще некоторые тучки на небосклоне этого необыкновенного дня, которые могут его омрачить.

Для нас не прозвонят колокола, не запоет церковный хор. Заботливый священник не соединит нас и не объявит, когда же нам можно будет поцеловаться. И все это потому, что нам не разрешено венчаться ни в одной церкви. Уж слишком много нами пройдено дорог, слишком большая часть жизни осталась позади.

Я думал, что буду сожалеть о том, что наш брак так и останется не освященным, что это будет большим недостатком во всей торжественной церемонии.

Но вот она берет меня за руку, и все это почему-то теряет для меня значение. В этот момент я вдруг начинаю ощущать святость момента в этой маленькой мирской комнатке. Вокруг нас толпятся женщины в модных шляпках, мужчины в строгих костюмах и дети, разодетые, как сказала бы моя мама, в самые лучшие наряды, которые их родители приберегают для выходных дней.

Все они за нас счастливы, все улыбаются, и белые лилии наполняют воздух нежным ароматом. И нет на свете более святого места, чем это. И если уж кто и был благословлен, так это именно мы.

Маленькая свадьба. Такая, какую хотели мы оба. Чтобы официально узаконить то, что мы знали с самого начала, — что мы вместе строим совместную жизнь.

И чтобы сообщить всему свету — все самое лучшее у нас еще впереди. Что может быть более обнадеживающим, чем это? Что может быть более правильным? Более святым?

Честно говоря, для меня стало большим облегчением избежать традиционной свадьбы. Я даже рад, что не будет столь любимой всеми церковной церемонии и никому не нужного душа из конфетти, под которым проходишь к заросшему мхом старому Церковному кладбищу. Не будет и дискотеки, рассчитанной на все поколения сразу, где изрядно опьяневшие дядюшки станут лихо отплясывать, размахивая руками под какую-нибудь пошловатую песенку вроде «Разбуди меня, детка, когда будешь уходить».