Гонзаго - Андрей Малыгин

1000-летию

моего любимого города Ярославля

посвящаю

Дорогие читатели!

И в первую очередь те, кто нашел возможность прочитать мою первую книгу — роман «Зеркало, или Снова Воланд». Новая книга, представляемая на ваш строгий суд, роман «Гонзаго» является самостоятельным произведением и в то же самое время имеет несомненную связь с первой книгой. Со всей откровенностью можно сказать, что Булгаковский дух витает и здесь.

Основные действия романа разворачиваются в моем любимом городе, который в недалеком будущем собирается отметить свой тысячелетний юбилей. Знакомы и некоторые персонажи, которые, прожив временной период длиною в пятнадцать лет, а именно такой промежуток отделяет события первой книги от второй, оказались в совершенно новой эпохе. За прошедшее время почти стерлись из их памяти те необыкновенные приключения, которые описанны в романе «Зеркало» и которые теперь воспринимаются ими, не иначе, как совершенно удивительный и больше похожий на сказку… сон. Но жизнь тем и замечательна, что порой привносит в свой размеренный ритм что-то необычное и абсолютно непредсказуемое.

Таким выдалось время и для меня. И в первую очередь период, связанный с возникновением сюжета этого произведения. Если сказать точнее, то вначале никакого сюжета просто не было. После окончания работы над первой книгой возникла естественная пауза. И вдруг однажды, на некоем благотворительном концерте, проходившем в Волковском театре, в моей голове совершенно неожиданно высветилось какое-то незнакомое слово, оказавшееся в дальнейшем знаковым, которое стало отправной точкой для творчества и которое дало название новому роману. А что из этого получилось, судить уж вам, дорогие мои читатели. Но скажу откровенно: кто любит таинственные приключения и сильные душевные порывы, тот никоим образом не прогадает, заглянув на страницы этой книги.

С искренним уважением и благодарностью,

Андрей Малыгин

Гонзаго

И снова праздник, снова свечи,

Резных бокалов громкий звон,

Приятен миг для новой встречи,

Вдвойне — когда желаем он.

Хоть и не быстрый я ваятель

(Прыть для другого берегу),

Но свой второй роман, читатель,

Тебе представить я могу.

Я сам люблю предаться чтенью,

Ведь книги — пища для ума,

С умом соседствует везенье,

И часто — полная сума.

Но как в аптеках есть провизор,

А в магазинах продавец,

Так в каждом доме телевизор

Есть, непрописанный жилец.

Он гений злой и наш диктатор,

Глашатай сказочных удач,

Невольный чтенья ликвидатор

И книг безжалостный палач.

Он враль большой и жуткий сплетник,

Готов дарить вам сотни роз,

А вы, доверчивый наследник,

Взамен получите… невроз.

От этой каверзной болезни

Могу рецепт вам предложить:

Читать — значительно полезней,

И больше с книгами дружить.

А перед тем, как ставить точку,

Друзья мои, желаю всем

Ведро ума, здоровья бочку.

К вам с уважением: А. М.

Маленький черный пудель с раскрытой пастью и высунутым языком весело семенил мохнатыми лапами по тропинке, часто останавливаясь и оглядываясь назад. Дождавшись хозяина и выразив по этому поводу радость, он тут же снова пускался вперед, как и все другие собаки, что-то постоянно вынюхивая по ходу движения.

Пуделю было жарко. Да и что удивительного, если в середине мая вот уже больше недели стояла такая по-летнему жаркая погода, и даже к вечеру, несмотря на то, что солнечный шар, все дальше и дальше уходя на запад, неумолимо скатывался к горизонту, было исключительно безветренно и тепло.

Неожиданно метрах в десяти впереди пуделя на тропинке показалась здоровенная собака породы ротвейлер, а за ним и хозяин четвероногого — грузный мужчина лет сорока с сигаретой во рту и красным лоснящимся лицом. Ротвейлер, завидев встречную пару остановился и, слегка зарычав, повернул к хозяину голову, ожидая его команды. По неровной походке и движениям толстяка было заметно и невооруженным глазом, что он был здорово навеселе. В левой руке его дрягался свернутый поводок.

Увидев идущих навстречу, грузный гражданин начальственного вида притормозил, сделал глубокую затяжку и, икнув и с шумом выпустив из себя струю дыма, громко произнес:

— Слышь, мужик, ты бы… прихватил своего барана да и отвалил бы куда-нибудь подальше отсюда. А не то мой танк, — при этом слове по лицу говорившего пробежала довольная усмешка, — ненароком раздавит твоего хилого котенка. И хочешь, не хочешь, землячок, а придется заказывать поминки. Я ведь не ошибаюсь, Лорд? — скорчив гримасу, обозначавшую подобие улыбки, обратился он уже к ротвейлеру.

Тот в подтверждение слов хозяина тут же оскалил свои страшные зубы и, опустив голову, злобно зарычал.

Но, странное дело, ни окрик подвыпившего здоровяка, ни грозное поведение его пса ни на пуделя, ни на его хозяина не произвели ни малейшего впечатления, и они все так же, не спеша, продолжали продвигаться навстречу.

От подобного нахальства у толстяка брови полезли вверх, рот приоткрылся, а на вспотевшей физиономии обозначилось недоумение, тут же переросшее в гнев.

— Слышь, мужик, ты, по-мойму, меня не понял? — сделав ударение на последнем слоге, налег на голосовые связки здоровяк и, смачно сплюнув себе под ноги, продолжал: — Ну, ты че (непечатное выражение), глухонемой или с очень большим приветом? — покрутил он пальцем в районе уха. — Так мы тебя щас (очень непечатное выражение) и твоего кудрявого козленка от этой беды враз излечим…

Ротвейлер от нетерпения и дикой злобы уже еле сдерживался, чтобы не кинуться на противника, и, оглашая окружающее пространство страшным хрипом и рычанием, с остервенением раскидывал лапами землю.

— О, мадонна, ну почему же глухонемой? — приятным баритоном проговорил миролюбивый хозяин пуделя с каким-то нерусским акцентом. — И тугоухостью пока что еще не страдаю, но просто не вижу повода для беспокойства, — отпарировал он, приветливо улыбнувшись. — А вот вы, гражданин, похоже, излишне разволновались.

Толстяк буквально остолбенел.