Жена странного человека - Александр Вин

Предисловие Символ веры от Александра

Любая книга – дверь в иные измерения. Такова и новая книга Александра Вина.

Уникален мир, в котором оказываемся мы благодаря мастерству писателя – мир «Жены странного человека». Это вселенная сильного сурового мужчины и трепетной женщины, вселенная, построенная по закону их любви. Любви, которая мужчину делает нежным, а женщину – стойкой.

О боли и счастье такой любви – рассказы «Жена странного человека», «Простой ремень с тяжёлой пряжкой», «Авиатор и стрекоза», «Парижанка», «Вечерний рассказ», «Последний удачный контракт мистера Вэна», «Тёплые камни».

Каждый из них достоин подробного литературного анализа – настолько оригинально преподносит автор вечные темы самоотверженности и умения принять душу другого человека, как свою собственную. Читателю предстоит насладиться не только тонкими психологическими и образными находками, но и прекрасным, богатым русским языком.

Тот же психологизм, та же воистину изящная словесность отличает и все другие рассказы сборника – а ещё совершенно чётко проявленная во всех историях идейная позиция автора. Он ратует за то, что понятие «человек» не просто должно звучать гордо, но и быть – гордо! Как звание, как герб. Которого достоин тот, кто всем сердцем перечит злу и подлости, кто сполна принимает на себя ответственность за совершаемые в жизни шаги – продуманные, выверенные. Таково общее свойство героев Александра Вина – у них не просто активная жизненная позиция, это люди, идущие наперекор всем каверзам судьбы и побеждающие её выдержкой, силой духа и ума.

Понятно, такие люди не берутся ниоткуда. У них есть любящие, а потому требовательные отцы, как у маленького героя «Баллады о маленьком деревянном Будде». У них перед глазами уважаемый пример, как у его ровесника из рассказа «Однажды он помог богу». У них острый наблюдательный ум и чуткая, возвышенная душа – таковы юные герои рассказов «Калейдоскоп», «Очевидный диагноз» и «Гавань Череминго». А ещё с ними мудрые друзья-книги и ошеломительной яркости мечты – и ничто не в силах погасить их звёздное пламя. О том исповедальный рассказ «Экипаж».

Исповедальный…

Этот эпитет, так или иначе, подходит всем рассказам Александра Вина. Но речь не об освобождении души от накопившихся в ней печалей. Речь об исповедании, как изложении символа веры. Всякий рассказ – отражение жизненного кредо автора, а всякий герой – именно герой, а не просто главное действующее лицо истории – носитель ведущей идеи автора. Идеи, что свой мир каждый создаёт сам, творит силами собственной души – и отвечает жизнью за всё в нём происходящее.

Добро пожаловать во вселенную Александра Вина.

Ольга Фост, журналист

Что ж, пора рассказать, в назидание всем разочаровавшимся, эту маленькую, совсем незначительную, даже крохотную историю; впрочем, и называть-то историей подобные события неловко, да и не история это вовсе, а так, простое совпадение воздушных потоков и человеческого счастья, укрепленного на этот раз молниями сильных характеров.

Всё началось не очень рано и закончилось к полудню. Последние слова, конечно, были сказаны, поздним вечером, но услышать их главным героям уже не пришлось.

Так вот, к середине дня… Почему именно в это время? Потому что ветер, очевидец произошедшего, привык как раз к полудню, в самую жару, подниматься наверх, к знакомым легким облакам, и улетать в океан.

В тот раз, как обычно, ветер с утра развлекался в пассажирской гавани. Недолго потрепал узкие полосы красных и желтых флагов на мачтах деревянных парапетов, прогнал рябь по прозрачной голубой воде между дальними сваями, внимательно посмотрел, как поднялись там к взволнованной поверхности любопытные серые рыбы.

Помог, как всегда, огромному многоэтажному лайнеру прочно и тесно встать к причалу; подождал, когда подали трапы и по ним хлынули на берег тысячи разноцветных туристов, принялся радовать их гостеприимством приятных прикосновений.

Площадь около гавани привычно заполнилась во всём одинаковыми людьми, удивиться ничем не удалось и ветру стало жаль тратить на обыденность накопленную за ночь прохладу.

Скучно. Он шевельнул бумажный зонтик в коктейле у какой-то пожилой пассажирки, суетливо успевшей усесться за столик уличного кафе; слегка тронул аккуратную лысину толстого господина в шортах, подошедшего к стойке бара; шутя, попробовал заставить зажмуриться небольшую светловолосую женщину.

Не получилось. Пролетев в бесполезном движении мимо, ветер упрямо развернулся и вновь, уже с усилием, прикоснулся к женскому лицу. Нет. Но что может быть неприятнее случайных сухих пылинок настойчивого ветра, попавших в глаза? Как же так?! Почему напряжено её лицо и невнимателен ко всему постороннему взгляд?

Она смотрела на того, кто сидел напротив.

Под матерчатым навесом кафе, на просторном деревянном помосте разместилось несколько больших столов, рассчитанных на отдых круизных компаний. По длинным сторонам столов стояли скамейки, а в остальном пространстве теснились стулья с наклонными спинками из узких коричневых досок, с большими мягкими подушками, призывающими спокойно и сытно откинуться на них во время послеобеденной неги.

Мужчина сложил руки за головой, глубоко вздохнул.

Европеец, недавний загар, белая рубашка в голубую полоску, закатаны рукава.

На руке – часы, чем редко отличались туристы с круизных лайнеров, считая их излишними на прогулке по жаркому городу.

Женщина и мужчина, пустая пепельница между ними на столе отодвинута в сторону. Ну, и хорошо: не нужно отгонять дым из-под нарочно опущенных ресниц.

Молчат.

По твёрдо сжатым губам мужчины сразу видно, что он рассержен. Так обычно сердятся люди, которые считают, что кто-то рядом неправ, а их собственная обида по-настоящему глубока.

На скромных плечах женщины – небольшая красная майка-кофточка, свободная, с открытым воротом, под ней ничего на теле нет, разве что видна тонкая цепочка с обычным тёмным крестиком. Светло-голубые глаза, вокруг которых – тени бессонной ночи. Лицо безо всякой косметики, рука от запястья почти до локтя забинтована, на тёпло-розовую кожу выбегает из-под повязки тёмный след недавнего удара.

Короткая юбка, белая, со смешными рисунками.

Ветер слегка прикоснулся к очень приятным на ощупь пышным золотистым волосам.

Говорила женщина тихо, смеялась – звонко.

На краю стола, около посетителей, улеглись в ожидании тарелок плоские соломенные подставки; в белой, с синим рисунком, фарфоровой вазочке, – крупные и низкие красные цветы. Вся обстановка уличного кафе проста, только в тени драгоценно блестят кольца салфеток – круглогнутые серебряные полоски.