Все наладится! - Дженнифер Чиаверини

* * *

Марти и Николасу с любовью

Джулия терпеть не могла прощальные вечеринки по случаю ухода на пенсию. Последний выход виновника торжества «на поклон» и без того повергал в тоску, но еще хуже были косые взгляды в ее сторону. Она легко представила их перешептывания: «Не пора ли и нашей примадонне уйти со сцены? Неужели она не понимает, что ее время прошло?»

Подняв бокал в честь Мори, своего бессменного агента, Джулия ослепительно улыбнулась. Несмотря на равнодушие критиков, она считала себя хорошей актрисой и даже сейчас не выдала внутреннего смятения, осознав, что чуть ли не старше всех присутствующих и уже давно не первая красавица на этом сборище. Может, и правда лучше достойно уйти на покой, пока не поздно?

Без сомнения, все эти звезды и звездульки ждут не дождутся ее скорого ухода – особенно после отмены сериала «Большая семья». Она рассчитывала еще хотя бы на пару лет, но с тех пор, как ее экранные внуки из милых карапузов превратились в угрюмых проблемных подростков, рейтинги некогда популярного шоу неуклонно поползли вниз. Наконец, прошлой зимой у актера, играющего ее зятя, обнаружили какую-то жуткую инфекцию в грудном имплантате, и его пришлось госпитализировать, а сериал приостановить. После этого руководство студии решило не продлевать контракты. Большая часть актерского состава перешла на другие проекты, однако Джулия впервые за два десятилетия оказалась в простое, грозящем затянуться до скончания века.

Да, если завершать карьеру, то лучше сейчас. Деньги – не проблема: она сумела столь выгодно вложить свои гонорары, что хватит до конца жизни, даже учитывая чудовищные алименты третьему мужу. Однако уйти, не сыграв серьезной, значимой роли… Мысль об этом была невыносима.

Красавчик официант с улыбкой предложил ей еще один бокал шампанского. Что ж… Сериал закрыли, Мори уходит – остается лишь топить горести в вине. Сделав глоток, Джулия подняла глаза и заметила, что Мори многозначительно кивает в сторону кабинета. Если он намерен отругать ее за выпивку, она в долгу не останется. Что он вообще себе думает?! Бросает ее одну в такой момент!

– Чудесно выглядишь. – Мори поцеловал ее в щеку и закрыл за ними тяжелую дверь, заглушая шум вечеринки.

– Спасибо. Ты тоже хоть куда.

Он улыбнулся и одернул рукава элегантного смокинга.

– Ивлин настояла. Мне эта показуха ни к чему; восемнадцать лунок и обед с друзьями в клубе – вот все, что нужно для счастья.

– Да? И наплевать на тех, кто хочет с тобой попрощаться как следует? – Джулия пыталась сохранить легкомысленный тон, но в голосе явственно слышалась горечь. – Это на тебя не похоже – ставить гольф превыше друзей.

– Ну-ну, не надо так. – Мори легонько подтолкнул ее к мягкому дивану у камина. – Все будет хорошо; новый агент позаботится о тебе лучше, чем я за последние годы.

– Ты меня вполне устраивал. – Джулия растроганно погладила его по руке. – Я тебе доверяю, как никому.

– Спасибо. – Мори откашлялся и достал платок. – Я это ценю.

Он резко отвернулся и отошел к столу. Джулия наблюдала за ним с нежностью. Последний истинный джентльмен Голливуда, Мори был старым другом ее первого мужа. Они с Ивлин помогли ей пережить смерть Чарльза и поддерживали на протяжении двух следующих нелепых браков и скандальных разводов. Это Мори настоял, чтобы продюсеры «Большой семьи» попробовали ее на роль Бабули Уилсон, хоть она и не подходила по типажу. Он распутывал сотни административных клубков и смягчал бесчисленные разочарования. Мори был настоящим другом в системе, где процветают лишь жадность и выгода.

Сунув платок в карман, он обернулся и протянул ей тонкую стопку бумаги, скрепленную золотым зажимом.

– Что это?

– Небольшой прощальный подарок. Разве я мог уйти, не позаботившись о тебе?

Именно этого Джулия и ожидала, но решила благоразумно промолчать.

– Эллен Хендерсон? – вопросительно протянула она, прочитав фамилию автора на титульном листе. – Кто такая? С кем работала?

– Это ее первый крупный фильм.

– Мори! – Нахмурившись, Джулия небрежно отшвырнула сценарий на кофейный столик.

Он поднял бумаги и уселся рядом.

– Подожди с выводами, пока не прочтешь. Это как раз то, что нам нужно: в нем есть душа, есть эмоции и, главное, прекрасная роль для тебя, поверь.

– Кто режиссер?

– Тоже Эллен.

Алкоголь воспламенил и без того бурный темперамент Джулии.

– Это и есть серьезная роль? Я выиграла четыре «Эмми» и «Золотой глобус», а ты мне суешь какую-то пустышку?! И это после всего, чем я пожертвовала?! – Голос ее сорвался на всхлип, и она поспешно глотнула шампанское.

Мори осторожно забрал у нее фужер.

– Да, у Эллен нет опыта, но это не важно. Два года назад ее студенческую работу отметили на фестивале независимого кино. К тому же продюсером будет Уильям Бернье.

Джулия подняла брови:

– Так у него же контракт на три фильма с…

– Да, и это как раз один из них. Мы получим все бонусы крупной киностудии, не говоря уже о рекламе.

– Хм, неплохо, – признала Джулия. Даже если фильм провалится, Бернье запомнит, что ради него она дала шанс неизвестному молодому режиссеру. Не каждая актриса ее уровня пойдет на такой риск, и он это оценит.

Мори похлопал ее по колену и поднялся:

– Ну, не буду мешать. Если не понравится, я прямо сейчас объявлю всем, что не уйду на пенсию, пока не подыщу для тебя подходящий проект.

– Ловлю на слове! – поддразнила она, хотя подобное объявление куда больше смутило бы ее саму.

Оставшись одна в уютной тишине кабинета, Джулия решила пролистать первые сцены. По крайней мере, вечер за чтением спасет ее от фальшивых улыбок, приторных любезностей и жирной еды.

– «Лоскутки жизни», – прочла она вслух название и поморщилась. Вместо ожидаемого шедевра Мори подсунул ей какую-то дешевую мелодраму из жизни захолустья. Если Бернье и вправду так хорош, как о нем говорят, он мигом сменит название на более кассовое. Покачав головой, Джулия перевернула первую страницу и углубилась в чтение.

Несколько минут спустя она позабыла и про вечеринку, и про унизительное отсутствие ролей. Судьба женщины по имени Сэди Хендерсон в эпоху первых переселенцев захватила ее целиком. Исчез мягкий диван, стихли музыка и праздничный шум. Джулия даже почувствовала вкус пыли на губах, мысленно перенесясь на маленькую ферму в диких прериях. Непритворно заныло сердце, когда муж Сэди, Август, умер, оставив ее с двумя детьми. В одиночку героиня упорно противостояла трудностям, начиная с засухи и кончая саранчой, когда остальные сдались и вернулись домой, на восток. Вскоре пришлось продать семейные реликвии. По ночам Сэди шила лоскутные одеяла для богатых соседей, чтобы содержать семью. Лишь многие годы спустя ферма наконец начала приносить доход.