Побег от Гудини - Керри Манискалко

* * *

Тем, кто верит в магию мечты.

Возможно все.

Ад пуст! Все дьяволы сюда слетелись! [1]

Королевский почтовый пароход «Этрурия»

Ливерпуль, Англия

1 января 1889 года

Новый год на борту «Этрурии» начался словно сказка, и это было первым признаком ночного кошмара, притаившегося на горизонте и, как и большинство злодеев, ожидавшего возможности напасть.

Наш круизный лайнер готовился к отплытию, и я отогнала смутное беспокойство ради шикарного сказочного мира, раскинувшегося перед нами. Начинался новый год, новая глава – прекрасная возможность оставить позади мрачные события прошлого, устремив взгляд в светлое будущее.

Будущее, в котором вскоре можно ожидать свадьбу… и первую брачную ночь.

Я глубоко вдохнула, сдерживая волнение, и посмотрела на сцену, расположенную в центре большого обеденного салона. На тяжелом бархатном занавесе цвета синих чернил, очень темном, почти черном, сверкали крохотные драгоценные камни. Воздушные гимнастки в украшенных бриллиантами лифах кружились на серебряных канатах – прекрасные пауки, плетущие сети, в которые я безнадежно попалась.

Пол был заставлен аккуратными созвездиями круглых столов с лунно-белыми скатертями и вазами с лиловыми, кремовыми и голубыми цветами. Помимо прочих современных удобств «Этрурия» могла похвастаться собственной оранжереей, потому вокруг витали ароматы жасмина, лаванды и других ночных цветов, притягательные, но опасные, как и парящие над нами артисты в масках. Они без усилий перелетали с одной трапеции на другую, выпуская их из рук без страха упасть и с легкостью хватаясь за следующую перекладину.

– Из-за длинных шлейфов на костюмах они напоминают летящие звезды, не правда ли? Я бы не отказалась от платья с таким количеством драгоценных камней. – Мисс Прескотт, дочь сидящего напротив главного судьи, мечтательно вздохнула. Ее карамельного цвета волосы и лукавый взгляд карих глаз напомнил мне мою кузину Лизу. Поставив бокал с шампанским, она подалась чуть ближе, и понизив голос до заговорщицкого шепота, спросила: – Мисс Уодсворт, вы слышали легенду о Мефистофеле?

Не отрывая взгляда от завораживающего зрелища над нами, я покачала головой.

– Не припоминаю. Сегодняшнее представление основано на ней?

– Полагаю, пора рассказать.

Норвуд, гордый капитан «Этрурии», громко откашлялся, привлекая внимание нашего стола: Прескоттов, дяди Джонатана, моей компаньонки миссис Харви и ужасно обаятельного мистера Томаса Кресуэлла – молодого человека, который завоевал мое сердце так ловко, как иной шулер выигрывает одну игру за другой.

Под присмотром дяди мы с Томасом совершили изнурительное двухдневное путешествие из Бухареста в Ливерпуль, чтобы сесть на «Этрурию», отплывающую в Нью-Йорк. Во время поездки мы проявляли чудеса изобретательности, выкрадывая мгновенья для поцелуев, и сейчас в моих мыслях непрошено вспыхивало каждое тайное свидание – мои руки в его темно-каштановых волосах, его губы, огнем горящие на моей коже, наш…

Мисс Прескотт легонько толкнула меня под столом, возвращая мое внимание к беседе.

– …если, конечно, верить легендам. Носит имя персонажа немецкого фольклора, Мефистофель – это демон на службе у дьявола, – говорил капитан Норвуд. – Известный тем, что похищает души тех, кто уже развращен. Он полон магии и обмана и к тому же блестящий шоумен. Вот, взгляните на эти карты таро, которые он положил на столы. На каждой изображен один из его артистов.

Он поднял красочную колоду нарисованных вручную карт.

– Обещаю вам неделю непревзойденной магии и тайн. Каждую ночь нас ждет новое, доселе невиданное представление. Этот пароход войдет в историю, помяните мои слова. Скоро каждый круизный лайнер станет пристанищем подобных развлечений. Это послужит началом новой эры в путешествиях.

Его почти благоговейный тон заставил меня вскинуть бровь.

– Капитан, вы хотите сказать, что наняли демона для нашего развлечения, и это наверняка станет последним писком моды?

Томас поперхнулся водой, а мисс Прескотт послала мне озорную усмешку.

– На корабле есть часовня или церковь? – поинтересовалась она, невинно округлив глаза. – Сэр, что же делать, если у нас выманят наши души?

Капитан пожал плечами, наслаждаясь интригой.

– Подождите и сами все увидите. Осталось недолго.

И он переключил свое внимание на взрослых. Мисс Прескотт вскочила с места, напугав меня и заработав неодобрительный взгляд отца.

– Пожалуйста, еще одну маленькую подсказку?

Наверное, меня подзуживал дьявол, потому что, не удержавшись, я добавила:

– Не хотелось бы впасть в истерику и броситься за борт. Мы же недалеко отошли от порта? Может, я смогу доплыть…

Мисс Прескотт медленно моргнула, прислушиваясь к своим ощущениям.

– В самом деле, капитан. Кажется, я вот-вот упаду в обморок! Вы думаете, это Мефистофель? – Ее голос стал пронзительным. – Его трюки действуют на расстоянии? Интересно, на скольких людей он может воздействовать одновременно.

Наклонившись вперед, я пристально, словно доктор, осмотрела ее.

– Мисс Прескотт, вы немного побледнели. Ваша душа еще при вас?

Томас фыркнул, но не осмелился прервать это новое представление. В вечернем платье из темно-синего шелка, в черных перчатках и сверкающих драгоценностях я чувствовала себя почти такой же ослепительной, как и акробаты над головой.

Мисс Прескотт стиснула руками в перчатках горло и выпучила глаза.

– Знаете, я чувствую себя очень странно. Более легкой. – Она покачнулась и схватилась за живот. – Капитан, не послать ли за нюхательной солью?

– Полагаю, в этом нет необходимости, – ответил он с тяжелым вздохом, без сомнения, жалея о том, что посадил нас рядом. – Уверяю вас, этот Мефистофель безобиден. Он просто человек, который притворяется легендарным злодеем, и ничего более.

– Клянусь, моя душа слабеет. Что скажете? Я не выгляжу… более прозрачной? – Глаза у мисс Прескотт стали размером с блюдца, когда она опустилась на свое место и огляделась. – Интересно, нет ли на корабле фотографов духов. Я слышала, что они могут запечатлеть на пленке подобные вещи. Моя одежда не становится неприличной?

– Еще нет. – Я прикусила губу, стараясь не засмеяться в голос, особенно от того, что миссис Прескотт, похоже, была готова рассердиться на выходку дочери. – Мы можем вас взвесить, чтобы посмотреть, нет ли разницы.