Пророк - Майкл Корита

Комиссару бейсбола — глубочайшая благодарность верному другу

Город сразу кажется родным, и виной тому листья. Наверное, сегодня день сбора опавшей листвы. На обочинах лежат груды полиэтиленовых мешков, лопающихся от увядших остатков того, что когда-то было живым; некоторые из мешков порвались, и на белых плитах тротуаров яркие пятна листьев, алые и рыжие, похожи на брызги крови на бледной коже. Воздух пропитан их густым запахом, но это запах смерти.

Прохожие опускают головы и горбятся — черепахи, прячущиеся в панцирь. Он идет, выпрямившись во весь рост, наслаждаясь холодным ветром, которому не мешают ни бетонные стены, ни ограждение из колючей проволоки. И он благодарен за это. В городе есть и другие люди, испытывающие похожие чувства, помнившие те дни, когда у них не было возможности подставить лицо ветру, даже если они скучали по нему, пусть резкому и холодному. Кое с кем из них он знаком и знает, что иногда именно эти воспоминания — реальность — гнали их сюда ради шанса спрятаться от прошлого.

На первый взгляд этот город — превосходное место, чтобы укрыться и от реальности: невероятно старомодный, с настоящей городской площадью и кирпичным зданием суда. Если б не пустующие здания, он мог бы служить декорацией для голливудского фильма об американской глубинке. На фасадах, обращенных к зданию суда, в половине пыльных окон выставлены объявления «Аренда» или «Продается». Он удаляется от площади, двигаясь на север, к озеру, аккуратно обходит туго набитые мешки с листьями, и ему то и дело попадаются нежилые дома с некогда ухоженными двориками, которые теперь заросли бурыми сорняками, и с пластиковым сайдингом, нуждающимся в тугой струе из шланга и моющем средстве.

Тяжелые времена пришли в Чамберс, штат Огайо.

В пяти кварталах к северу взгляду открывается озеро, и неослабевающий ветер гонит навстречу запах воды. Дорогу к средней школе можно найти по указателям: он поворачивает на запад, проходит еще несколько кварталов — и наконец видит ее. Двухэтажное главное здание с одноэтажными крыльями, отходящими под необычными углами, — эти пристройки появились за минувшие годы.

Средняя школа Чамберса, родной дом «Кардиналов».

Птица с названием «кардинал» была третьим существом, которое он убил. Поймал ее под кормушкой у дома бабушки. Он с восхищением наблюдал, как кошка подходит к решению этой задачи. Кошка не пряталась; она просто ждала, с потрясающим, невероятным терпением. Под кормушкой не было никакого укрытия, ничего, за чем мог бы спрятаться убийца, — но все же убийца добился своего. Когда кошка приближалась к кормушке, птицы разлетались. Но кошку это не обескураживало — она нисколько не сомневалась в своих действиях, проявляя необычную целеустремленность. Животное просто устраивалось под кормушкой среди россыпи упавших семечек подсолнуха и ждала. И птицы обязательно возвращались. Они прекрасно видели кошку, но ее неподвижность обманывала их, внушала уверенность, что здесь безопасно. Кошка никогда не реагировала на первых птиц. Она ждала и наблюдала, и в конечном счете птицы совсем теряли бдительность, и одна из них подходила достаточно близко, после чего следовал молниеносный удар, а остальные птицы, окружавшие жертву, разлетались в разные стороны.

Значит, нужно просто дать им время? И они возвращаются. Всегда. Потому что здесь кормушка, а кормушка — их дом, и даже если они помнят, какая судьба постигла их собрата на этом месте, никто не верит, что такое может произойти и с ними.

Непоколебимая уверенность. Непоколебимая глупость.

Его восхищает уверенность беспомощных. Он не любит тех, кто боится.

Первая птица потребовала больше времени, чем на это ушло у кошки, но не так много, как он думал. Секрет — в неподвижности. Секрет — в их глупости. Понадобилось всего пять дней, чтобы поймать кардинала. Потом он убил кошку. Она уже ничему не могла его научить.

Подобным стремлением учиться и терпением обладает лишь тот, кто по-настоящему предан своему ремеслу. Его ремесло — убийство. Он прекрасно знает свое дело, но понимает, что всегда есть чему еще учиться и что именно это знание делает его счастливым. Он изучал поведение убийц, разговаривал с ними, жил вместе с ними за стальными прутьями решетки, учился у них.

Теперь, когда ветер усиливается и запах мертвых листьев наполняет воздух, который быстро охлаждается, обещая дождь, он долго смотрит на фасад школы, замечает охранника на парковке, а затем идет вдоль квартала и поворачивает за угол, откуда открывается вид на футбольное поле. Здесь «Кардиналы» пытаются пробиться к славе. Дурацкое название для спортивной команды. Почему не «Воины», «Титаны» или «Тигры»? Разве можно обрести уверенность в себе, когда на тебе свитер с названием птицы, которую могут убить детские пальцы?

На алюминиевых креслах трибун по периметру поля сидят несколько человек. Сегодня он не единственный зритель. Они не знают поражений, эти «Кардиналы», — главная гордость города, у которого прежде для гордости было гораздо больше причин.

Он подходит к полю, останавливается у трибун и, сунув руки в карманы, ждет, когда появится тренер. Разумеется, это не просто тренер. Он выиграл 153 матча для своей школы, для своего города. А проиграл всего двадцать два. На этом поле, по которому под серым небом навстречу ветру бегут игроки, он одержал восемьдесят одну победу, потерпев четыре поражения. Он не просто тренер, а народный герой. Мифическая фигура. И не только из-за побед на поле. О нет. Кент Остин — это не только футбол.

Он доказывает это теперь, когда все умолкают, и Кент идет по полю, все еще молодой и крепкий, едва заметно хромая, — левое колено не успевает за правым, каждый раз сгибаясь слишком сильно. Но это лишь добавляет облику тренера убедительности. Все остальные видят его травмы, а тренер делает вид, что не замечает их.

Когда Кент Остин идет по полю, умолкают не только юные игроки, но и люди на трибунах, зрители. Они испытывают благоговение, потому что происходящее на этом поле имеет огромное значение даже для тех, чья нога ни разу не ступала на него. Вы гордитесь тем, что имеете, и в данный момент источник гордости находится именно здесь. Потому что в Чамберс пришли трудные времена. Он это чувствует — подобно тому, как синоптик предсказывает погоду по облакам, стремительно бегущим по небу от озера Эри. В каком-то смысле он тоже предсказатель.