Самая лучшая месть - Стивен Уайт

Памяти Питера Бартона

В жизни две трагедии. Одна — когда ваше сокровенное желание не исполняется. Другая — когда оно исполняется.

Джордж Бернард Шоу

Если бы желание убить и возможность это сделать всегда совпадали, кто избежал бы виселицы?

Марк Твен

1997

Если бы Кельда Джеймс не носила туфли на высоких каблуках, а в кабинке оказалась туалетная бумага, Роза Алиха была бы, вероятно, мертва.

Примерно в десять двадцать утра Кельда, предупредив своих товарищей-оперативников и держа в уме нехитрые указания — прямо по коридору, потом влево и последняя дверь направо, — проследовала в комнату отдыха. Принимая во внимание общее запущенное состояние здания, туалет приятно удивил. Кельда с удовлетворением отметила, что раковина достаточно чиста, а крышка сиденья не отпугивает желтыми пятнами мочи. Единственная проблема состояла в отсутствии туалетной бумаги на катушке.

Кельда вышла в коридор, собираясь вернуться за сумочкой, в которой у нее лежали салфетки, но тут заметила табличку «Подсобное помещение» на двери соседней с туалетом комнаты. Дверь оказалась незапертой, и за ней обнаружилось что-то вроде тесной кладовки площадью около шести квадратных футов. Квадратное, расположенное довольно высоко на стене окно делило помещение пополам. Справа, у треснувшего фаянсового унитаза, стояли швабры и щетки, левую же стену занимали полки с казавшимися неисчерпаемыми запасами бумажных полотенец, мыла, моющих средств и туалетной бумаги. Привстав на цыпочки, Кельда потянулась к верхней полке и, поворачиваясь к двери, случайно посмотрела в окно.

Из окна открывался вид на соседний переулок. На противоположной его стороне стояло приземистое одноэтажное здание, ничем заметным не отличавшееся от того, в которое недавно вторглись Кельда и ее коллеги по оперативной группе ФБР.

Ничем, если не считать руки.

Кельда была абсолютно уверена, что в окне расположенного через дорогу промышленного здания мелькнула, показалась и тут же исчезла тоненькая детская рука.

Кельда приподнялась и еще раз, уже внимательно посмотрела на привлекшее ее внимание окно. Руки не было. Кельда взялась за высокий подоконник, подтянулась и оглядела все строение. Ничего особенного. Только на нижней панели пыльной оконной рамы белели параллельные вертикальные полоски, которые могли оставить пальцы.

Тонкие детские пальчики.

— Боже! — выдохнула Кельда.

Недавняя выпускница Академии Федерального бюро расследований, специальный агент Кельда Джеймс проработала в денверском отделении уже целых пять недель. Ее сразу же направили в подразделение, занимающееся расследованиями так называемых беловоротничковых преступлений, и в то утро Кельде и еще трем агентам — все мужчины, все старше ее, все посматривали на нее свысока и с различной степенью настороженности — было приказано во исполнение выписанного прокурором ордера произвести обыск и изъятие документов в офисе бухгалтерской компании «Экаунт эссистентс» на Делавер-стрит в районе Золотого треугольника Денвера. Компания занималась оформлением договоров по частной медицинской практике, и цель операции состояла в том, чтобы собрать доказательства мошенничества в системе «Медикейр». [1]

Рутинная в общем-то работа.

До поступления в Академию ФБР Кельда получила диплом аудитора и в течение нескольких лет занималась расследованием случаев мошенничества со стороны крупной международной страховой компании. Ее роль в данной операции сводилась к тому, чтобы, используя накопленные в бухгалтерской области знания и опыт, помочь коллегам не пропустить те документы, которые в результате могли бы стать основанием для выдвижения обвинения против «Экаунт эссистентс».

Что еще важнее, Кельда ни в коем случае не должна была забывать, что она новичок или, выражаясь языком фэбээровцев, «гребаный новичок», а значит, ее первейшая обязанность — не облажаться.

Знала Кельда и то, что, когда ее коллеги соберут необходимые материалы и отправят запечатанные коробки в денверское управление, именно ей, «гребаному новичку», поручат скучнейшую работу по проверке изъятой бухгалтерской отчетности и именно ей, а не кому-то еще придется провести следующие несколько недель за письменным столом в попытках доказать обоснованность подозрений в мошенничестве, которые и стали основанием для получения ордера и проведения обыска.

В этом-то и состояла ее работа. Та работа, которую она делала так хорошо.

Как раз об этом Кельда и размышляла, когда во второй раз увидела появившуюся в окне руку. И опять рука лишь мелькнула. Показалась и тут же исчезла.

Более опытный агент, вероятно, отправился бы к товарищам, сообщил о том, что видел, и попросил одного из них перейти через дорогу и выяснить, в чем дело. Более опытный агент — бывалый оперативник, а не застенчивая молодая женщина с дипломом аудитора, которую коллеги за глаза называли Клариссой, [2]— не переживал бы из-за возможных насмешек, мишенью для которых, несомненно, она бы стала, если бы позволила себе оторвать другого агента — а то и двух или даже трех — только для того, чтобы обыскать соседнее здание, в окне которого, как ей показалось, появилась и пропала детская рука.

Кельда хорошо представляла, какому безжалостному осмеянию подвергнется со стороны коллег, когда по управлению пройдет слух, что она обратилась за помощью, чтобы осмотреть «подозрительный объект», оказавшийся на деле не более чем незарегистрированным детским садом.

Кельда тщательно проверила выход, однако так и не обнаружила на тяжелой, массивной двери никаких электронных устройств, которые свидетельствовали бы о наличии охранной сигнализации и могли бы сработать при ее открывании. Она вышла на улицу, подперев открытую дверь обломком штукатурки, перебежала через дорогу и направилась к окну с грязным стеклом и пыльной рамой, на которой остались следы пальцев детской руки.

* * *

Двумя днями ранее с летней детской площадки начальной школы, расположенной возле Тридцать второй улицы и федеральной автострады в западной части города, пропала шестилетняя девочка по имени Роза Алиха. Отвечая на вопросы полицейских, другие дети рассказали, что неподалеку от площадки останавливался то ли фургон, то ли грузовик, что был он то ли серый, то ли коричневый, что вышедшие из него то ли двое мужчин, из которых один был белый, а другой черный, то ли двое мужчин и женщина, представлявшие собой все возможные комбинации цветов и рас, дождались, пока ребенок побежит за откатившимся к школе мячом, и когда этот ребенок, которым оказалась Роза Алиха, подобрал мяч, схватили его, закрыли ему рот и увезли то ли в грузовике, то ли в фургоне.