Когда драконы проснулись - Дарья Крупкина

Касадель Ибран

По дороге домой Касаделя Ибрана преследовало плохое предчувствие. А он привык доверять своим ощущениям, они не раз спасали его и помогали выходить из неприятнейших ситуаций. Вот и теперь интуиция говорила о чем-то неладном.

Прикрыв глаза, Касадель попробовал сосредоточиться на ощущениях, понять, что же за предчувствие где-то на границе сознания. Монотонный ход кареты убаюкивал, хотя то и дело попадающиеся неровности раздражали и никоим образом не помогали.

Мужчина уже хотел бросить попытки, когда четко и ясно осознал: Алиция. Все дело в его сестре. Это ее касаются его ощущения.

Открыв глаза, Касадель торопливо постучал по стенке: знак ехать быстрее, хотя возница и без того делал все, что мог, на неровных улицах Таркора. Только Касадель не мог отделаться от мысли, что этого мало. Лучше бы он поехал верхом. Хотя вряд ли тогда получилось обратить внимание на предчувствие.

Откинувшись в карете, Касадель Ибран, господин Чертополоха, канцлер Шестого дома, начал терпеливо ждать. Его Дар никогда не был силен, дальше неясных предчувствий дело не заходило. Да и о них он старался помалкивать, не рассказывая никому. Хотя в Шестом доме с уважением и любопытством относились к господам Терновника, закончившим посвящение магам, их было немного, и они неизменно приковывали внимание. Как и те, кто обладал зачатками Дара, хотя и не мог развить их до полноценного господина Терновника.

Так, все знали, что Ее Величество вдовствующая королева-регентша Тэа Шантон тоже обладает Даром. Как и ее сын, будущий владыка Шестого дома, принц Дэйн. Никто не знал, как они пользуются этими крупицами и пользуются ли вообще, но Дар неизменно становился предметом сплетен, особенно если не оказывалось других поводов.

В последнее время они были. И не только о том, что принцесса Иса внезапно начала показывать способности в магии. Прошло чуть меньше полугода после кончины Его Величества Алестуса Шантона, а заговор против него все еще оставался одной из главных новостей, которую обсуждали и на рынке, и в тавернах после захода солнца, когда собравшиеся уже изрядно набрались.

Все знали, что короля отравили. Все знали, что за этим стоял лорд Ревердан. А позже также стремительно распространилась новость, что ему помогал бывший королевский лекарь и алхимик, Астадор Тель Шалир. Его заговор раскрылся, а когда он попытался убить принцессу Ису, его остановил недавно вернувшийся сын мятежного лорда. Ставший на севере господином Терновника, Къяр Ревердан уничтожил алхимика-заговорщика. Горожане сочли, что этим он достаточно искупил вину отца перед Шестым домом, и никто не удивился, когда Къяра назначили адмиралом.

Будучи канцлером при дворе, Касадель знал, что на самом деле все обстояло немного не так. Къяр был давним знакомым королевы Тэа, они вместе выросли, и он понятия не имел о планах отца. Кроме того, Касадель был в курсе, что слухи о том, будто внезапно погибшие Денривы и также внезапно отосланный лорд Каванар тоже состояли в заговоре, вовсе не слухи.

Впрочем, лорд Касадель Ибран никогда не был болтлив. Через его руки проходили все официальные бумаги Шестого дома, он отвечал за королевскую печать – но должность свою хранил именно из-за того, что не был болтлив.

Он получил назначение всего за год до кончины Алестуса, и знал, что все это время Тэа приглядывалась к нему. Для него, почти выросшего при дворе, не было тайной, что именно она управляет делами, даже когда Его Величество был жив. Именно ее одобрение он хотел заслужить. Но пока не было возможности ни показать свою верность, ни сделать что-либо еще, и Касадель упорно трудился, не желая большего. По крайней мере, пока.

Если он не болтал о чужих делах, то уж о своих тем более не любил распространяться. Поэтому мало кто знал о его начальных успехах в Даре – пара наблюдательных слуг, воспитавший его дядюшка да сестра. Алиция Ибран. Которая сейчас оставалась в их поместье – и явно что-то было не так. Чем явственнее Касадель это ощущал, тем больше росло его беспокойство.

Он снова постучал вознице, но тот внезапно остановился.

– Приехали, милорд.

Касадель не стал ожидать, пока слуги откроют его карету и услужливо встретят. Он сам распахнул ее, так что деревянная дверца жалобно ударилась о бортик. Спрыгнув вниз, мужчина широким шагом направился к поместью, на ходу спросив у ближайшего слуги:

– Где моя сестра?

– Вроде бы в своих покоях, милорд.

Поместье Ибранов не было большим – уж конечно, оно не дотягивало по размаху до поместий семей Круга. Те потомственные аристократы, кто владел землей Шестого дома и влиял на политику. У Ибранов была их благородная кровь, но никакой земли, и только собственные способности, благодаря которым Касадель и стал канцлером. Но должность было как легко дать, так и легко отнять, он всегда хорошо это понимал.

Тем не менее, по меркам даже зажиточных горожан Таркора, поместье Ибранов было роскошным. Буйный сад, который так любила Алиция, закрывал от любопытных глаз двухэтажный особняк, сложенный из кирпича. Иногда Касадель жалел, что мозаика над парадным входом, выполненная самим архитектором Мирали, не видна с улицы. Но обычно его замкнутый характер позволял радоваться, что все скрыто от глаз любопытных.

Внутри поместья высились колонны, поддерживающие галерею второго этажа, где и располагались жилые комнаты. Перепрыгивая через ступеньку, Касадель Ибран поднялся наверх и постучал в дверь сестры. Резная, надежно дубовая, она пропускала только глухой стук, но Касадель знал, он хорошо слышен внутри. Тем не менее, ответа он не получил. Дверь оказалась не заперта, и он шагнул внутрь.

Покои младшей сестры Касаделя утопали в мягких коврах и алых шелках, которые ей очень нравились. Он учуял тонкий аромат благовоний и мог поклясться, что из медной резной курильницы на столе Алиции еще поднимался едва заметный дымок. Но ее самой нигде не было.

Касадель застыл на пороге – все-таки он без разрешения вошел в женские покои. Но беспокойство пересилило, оно почти затопляло его самого. Прикрыв дверь, он шагнул к постели и откинул невесомый порог. Но за ним обнаружились только смятые простыни и одеяло. Беспомощно оглядевшись, Касадель, наконец, понял, куда ему нужно идти.

Ванная комната отделялась от покоев Алиции занавесью, которую распахнул Касадель. Небольшое помещение было еще достаточно светлым благодаря свету из окна и уже зажженным масляным лампам. Достаточно светло и достаточно жарко. Изящная мраморная ванная стояла на красивых расписных плитках, а в ней сидела Алиция Ибран.

Обхватив колени, она мелко дрожала и даже не повернула голову в сторону брата. Он смутился при виде сестры, но в то же время беспокойство и предчувствие достигли своего апогея. Мягко ступая по плитам пола, Касадель приблизился к сестре и опустился около ванной на колени. Он осторожно прикоснулся к спине Алиции, к мокрым темным волосам. Она вздрогнула и наконец-то посмотрела на брата.