Мапингуари – демон сельвы - Филипп Мартынов

Часть первая 1

Вам когда-нибудь доводилось бывать в экваториальных лесах Южной Америки? У них множество названий. Кто-то говорит, что это джунгли. Кто-то считает, что их следует называть «сельва». Третьи вообще не заморачиваются и предпочитают меткие словечки, вроде – «заросли», «чаща», «тропики», «непроходимые места», и утверждают, что «туда лучше не соваться». Так вот, все они в чем-то правы. Особенно последние. Если вы не хотите внезапно обнаружить, что человек – это вовсе не царь зверей, а еще у вас нет желания ловить под ногами змей, снимать с лица пауков, убегать от крокодилов и вытаскивать из штанов какого-нибудь мелкого грызуна, вы не собираетесь проводить под проливным дождем по пять-шесть часов в сутки, то никогда не суйтесь в леса Амазонии. И слушайтесь советов таких, как я, глупых неудачников, отправившихся невесть куда на свой страх и риск.

На самом деле я не подозревал, что окажусь по колено в вязкой грязи в диких непроходимых зарослях, без связи и транспорта, голодный, промокший и злой. Никто бы в здравом уме не согласился оказаться на моем месте. Я бы и сам не согласился, если бы знал неделю назад, во что выльется невинный звонок старого приятеля.

Вообще, не доверяйте звонкам старых приятелей…

Звонил Мишка Дикань, в простонародье – Дик, искатель приключений, неисправимый романтик и доверчивый простофиля (о чем я узнал несколько позднее). В нем успешно сочетались модельная внешность широкоплечего блондина с лучезарной улыбкой, храбрость и безрассудность, а еще искренняя детская наивность, из-за которой Дик постоянно влипал в неприятности. Было у Мишки такое свойство – оказываться в эпицентре самых невероятных событий. Как будто где-то у него запрятан магнит, притягивающий все необычное, странное и удивительное. В современном мире, когда жизнь человека, порой, ограничивается стандартным набором «работа-дом-работа», Мишкино свойство смотрелось дико. Еще бы! У Мишки скопилось миллион историй о том, как он, не раздумывая, менял теплую постель в уютной квартире на земляной пол холодной палатки где-нибудь на краю света. Или как он охотился на китов в небольшой лодке в океане. Или как заблудился в лабиринте пирамиды в Египте, или как ел червяков в одной из провинций Китая, потому что не мог купить себе еды… Кто сейчас во всей Москве способен рассказать о таком? Кто вообще рискнет променять свой образ жизни на подобные приключения? А Дик мог. Свойство у него такое. Характер. Душа.

Впрочем, я, как старый Мишкин приятель, давно ко всему привык и не удивлялся.

– Здравствуй, добрый человек, – весело сказал Дик в трубку. – Как погода в Москве? Слякотно, дождливо, безобразно?

– Плюс тридцать, – ответил я. Стояла середина лета. Жаркий июль вступил в свои права. Люди купались в фонтанах, солнце палило нещадно, и загореть можно было ничуть не хуже, чем на каком-нибудь курорте.

– Духотень! – констатировал Дик, посмеиваясь сквозь треск далеких помех. – Не хочешь вырваться на недельку за город? Природа, культурный отдых, экзотика. Расширишь кругозор, а?

Мы с Диком дружили уже лет десять. Я точно знал, что его «за город» и «культурный отдых» означали очередную поездку за тридевять земель в поисках приключений. Расстояние между Москвой и, скажем, Бангкоком – это для Дика не расстояние. Так, пол-локтя на карте. Да и не любил он культурных отдыхов. Простая вечеринка с шашлыками наводила на Дика смертную тоску. Если в компании не прыгали с парашюта, не катались на квадроциклах по бездорожью, не спускались с водопадов, то на такие вечеринки Дик предпочитал не заглядывать. Этому человеку вообще были чужды спокойные времяпровождения. Он вешался на стенку от скуки, если поблизости просто слушали музыку и пили кофе. Дику непременно надо было ввязаться в какую-нибудь авантюру.

«На том свете отдохнем» – это его любимая поговорка. Поэтому я с сомнением переспросил:

– Ты про отдых серьезно?

– Ну, не совсем, – кашлянул Дик. – И не совсем за городом. Ты же понимаешь, что я не просто так звоню. Дело есть. На миллион. Аннушка не даст соврать!

Аннушка – это невеста Дика, а еще дочь известного английского миллионера. На самом деле ее звали Анна Вэствейч. Год назад они познакомились в Таиланде, влипли в небольшое приключение (впутав, заодно, и меня), вследствие чего едва не разбежались, помирились и вот теперь колесили по свету вместе. К слову, Анна ни слова не понимала по-русски, а Дик чрезвычайно плохо говорил по-английски. Как они общались друг с другом – загадка. Разве что в ход шел пресловутый «язык любви».

– Рассказывай, – буркнул я.

На часах было десять утра, и до обеда я оказался совершенно свободен. Так почему бы не выслушать старого приятеля? Тем более за его счет. Я как раз стоял перед зеркалом, держа в правой руке зубную щетку, щекой придавил сотовый к плечу и собрался чистить зубы.

– …так вот, – продолжал Дик. – Я уже второй месяц отдыхаю в Южной Америке. Отличные места, знаешь ли. Сельва, горы красивые, туманы, парилочка такая, как в бане… но природа, брат! Природа великолепная! Я такой природы никогда в жизни не видел! Нет, вру, в Бразилии был один раз, но дальше этого Рио-де-Жанейро не совался. А тут сунулся! Так сунулся, что аж дух захватывает. Мы с Аннушкой и с палатками, в общем, мотаемся тут, изучаем дикую природу. Всякие, там, попугаи, обезьяны, ленивцы, крокодилы. Паука видел с два моих кулака! Страшный, зараза! А Анечка не испугалась даже. Палкой его потыкала промеж глаз, да и все. Что у тебя там шумит?

– Вода, – отозвался я и сплюнул зубную пасту. – У нас утро. Зубы чищу.

– А у нас час ночи. Прохладненько. Туман вокруг стелется. Зима же сейчас в Перу, знаешь? Не то что у вас.

– Рассказывай, что за дело на миллион?

Я слишком хорошо знал Дика. Он мог бродить вокруг да около целый час.

– В общем, Фил, дружище, гуляли мы, гуляли, и тут я услышал историю про обезьяну де Луа. Знаешь такую? Какой-то примат, вроде бы без хвоста, с тридцатью двумя зубами, как у людей, и еще ходил на задних лапах?

– Его видели единственный раз в двадцатых годах прошлого века.

– И еще раз сто в последнее время в лесах Перу! – Дик выдержал торжественную паузу, потом вкрадчиво, с интонациями рыболова, делающего подсечку, спросил: – Не хотите с Глебом смотаться ко мне и посмотреть на дивную редкую обезьянку вживую?..

Дик знал, чертяка, наши слабости.

Дело вот в чем: мы с братом уже много лет увлекаемся криптозоологией. Это такая наука (многие, правда, со мной поспорят), которая занимается поиском и изучением животных и птиц, считающихся давно вымершими или вообще никогда не существовавшими. Снежный человек, к примеру, типичный криптид, то есть существование его вроде как толком не доказано. Или чупакабра. А еще существуют морской змей, кракен, бигфут, андский волк, медведь нанди, единорог и эта самая обезьяна де Луа. Перечень криптидов постоянно растет. Сейчас, в век Интернета, любой энтузиаст может на коленке написать статью о выдуманном животном, заделать фотографии и выложить в Сеть. А народ чему только ни верит! Вот и приходится постоянно отделять зерна от плевел – подлинники от подделок, выискивать правды и полуправды, пополнять коллекцию слухов, фактов, догадок. Найти что-то действительно ценное очень сложно. В девяноста девяти случаях из ста полученная информация оказывается пшиком – выдумкой, подделкой, суеверием, страхом… Нам везло всего несколько раз. Глеб, например, обнаружил редкую бабочку в Австрии, а я открыл новый вид червей. Самая большая удача – гигантский морской змей, которого нашли в прошлом году в Таиланде. Это был воистину древний криптид-монстр, невесть как выживший в болотах Тая. Правда, когда я и Дик оказались с ним практически один на один, выяснилось, что я не очень-то готов вступать в схватку с разъяренным доисторическим чудовищем. Эта история наделала много шума, поэтому я не буду вдаваться в подробности. Достаточно посерфить в Интернете и почитать.