Майор из Варшавы - Николай Дмитриев

От автора (вместо предисловия) [1]

Строевой конь шёл машистой рысью. К пустому седлу был привязан длинный ремень, и, держась за него, элегантный лыжник уверенно скользил по снегу рядом с дорогой. На развилке мужчина свернул к лесу, но едва он поравнялся с поросшим ельником косогором, как из чащи прогремел выстрел. Почти сразу лыжник завалился набок и упал на обочину, а его конь, волоча за собой ремень, поскакал дальше…

Странное убийство взбудоражило центр «кресового» (окраинного) воеводства. Обыватели поговаривали, что всему виной «любовный треугольник», но на самом деле всё было гораздо сложнее. Убитым оказался офицер, служивший на секретном объекте, и для выяснения истинных причин преступления из Варшавы инкогнито командировали майора военной контрразведки.

Довольно быстро выяснилась причастность к делу украинских националистов, за спиной которых явно проглядывались германские спецслужбы, специально охотившиеся за всеми военными разработками. Поскольку на секретном объекте велись работы по так называемым «живым торпедам», группа майора была срочно усилена, но следствие всё время натыкалось на препятствия и заходило в тупик.

Впрочем, поскольку сам объект представлял собой временное строение на берегу водоёма, где собирался гидросамолёт-матка для небольшой подводной лодки, то, взвесив все обстоятельства, майор приказал готовить на одном из глухих озёр новую базу. Но тут началась война, при срочной эвакуации на колонну напали диверсанты, в результате чего ведущий инженер проекта погиб, а сам майор, оставшись один, встретил вошедшую на Кресы Красную армию, не имея никаких сведений о своих людях.

Найдя себе временное пристанище и считая, что он больше никому не нужен, майор выжидал. Однако он ошибся. Не зная, что инженер проекта погиб, немцы и националисты возобновили поиски и выследили майора. Одновременно и НКВД, дознавшись через своих людей, что майор служил в контрразведке, решил его арестовать. Случилось так, что они пришли одновременно, вследствие чего майору удалось бежать.

Впрочем, у националистов была развитая агентурная сеть, и в конце концов майор попал к ним в руки. Однако к тому времени и люди майора отыскали его. Произошла стычка, и майор снова оказался на свободе. Теперь, оказавшись практически в безвыходном положении, он идёт ва-банк, по своей воле выходя на связь с капитаном Усенко из Особого отдела Красной армии.

Одновременно выясняется, что гидросамолёт, самостоятельно улетевший с объекта, не сумел покинуть Кресы и вынужденно приземлился на той самой базе, к оборудованию которой приступили перед началом войны. К тому же, пока майор спасался от преследователей, на той же базе собрались все, кто уцелел после сентябрьского нападения на колонну, и там возник польский отряд.

Тем временем немцы через свою агентуру сумели выяснить, что оборудование базы и инженер проекта не смогли покинуть крессы всходни, а наспех приготовленный к вылету гидросамолёт совершил вынужденную посадку где-то в лесу. Больше того, им стало известно, что и Советы, прознав кое-что, тоже пытались вести розыск, но ничего не нашли.

22 июня 1941 года немецкие войска перешли границу. На Кресах Всходних началось грандиозное приграничное сражение, исход которого был далеко не ясен. Вдобавок к противостоянию двух главных противников стали явными стремления националистов, провозгласивших во Львове незалежность Украины, после чего противостояние ранее возникших националистических группировок мельниковцев и бандеровцев переросло в нешуточную междоусобицу.

Снова встал вопрос о принадлежности территорий, который мог быть разрешён только силой оружия. Что же касается собственно поляков, то и в их среде наметился раскол. Восток или Запад, Россия или Англия, а проще говоря, кто же теперь главный союзник? И на фоне этих событий, в очередной раз оказавшись между двух огней, «майор из Варшавы» должен сделать свой выбор…

Муравей был упрям. Неизвестно какая сила гнала его вверх по стволу, но сколько бы пан Казимир ни преграждал ему дорогу, он все равно пытался пробраться наверх. Даже когда майор, изловчившись, поддел его на листик и перенес к самым корням, упрямец все также целеустремленно продолжал карабкаться по стволу.

Настойчивость муравья так понравилась майору, что он, продолжая прогулку, даже замурлыкал себе под нос мотив «Русского танго». Остановившись на берегу озера, пан Казимир долго смотрел на воду, а потом, взяв палку, зачем-то нарисовал на песке свастику, рядом с ней звезду, соединил их чертой и, перечеркнув весь рисунок большим знаком вопроса, швырнул палку в сторону.

Этот считанный десяток минут, именовавшийся прогулкой, майор тратил на себя, а все остальное время уходило в бесконечных хлопотах. В лесу, у болота и на полузатонувшей гати, установили цепочку круглосуточных постов. Куски самолета благополучно затащили в лес и сейчас методично пересматривали, тщательно отбирая все представлявшее интерес.

По возвращении в лагерь дежурный подофицер встретил пана Казимира докладом:

— Пан майор! На базе вшистко в пожонтку, поручник Вукс в дальней разведке.

— Добже. Да, как только поручик Вукс вернется, сразу ко мне. А сейчас вызовите Мышлаевского.

— Слушаюсь!

Подофицер бросил два пальца к конфедератке, и пан Казимир пошел к бункеру. Обогнув склон, майор оказался перед узким, уходящим вниз ходом. Сбежав по земляным ступенькам, пан Казимир открыл дверь, прошел к столу и, повернув рычажок выключателя, зажег автомобильную лампочку.

Электрический свет вспыхнул, заставив маслянисто отсвечивать клепаный борт стоявшей посередине бункера лодки. Майор сел на скамейку и, положив подбородок на сцепленные пальцы, задумался. Он понимал: то, с чем возвратился Мышлаевский, сейчас главное.

Нынче ночью, втайне от других, поручик, приторочив рацию к двум вьюкам, ушел поближе к местечку и там вышел в эфир. Конечно, радиосвязь можно было установить и из лагеря, но пан Казимир решил не рисковать.

Мягкий звук шагов заставил пана Казимира поднять голову и сразу в резко высветившемся прямоугольнике двери возник Мышлаевский.

— Пан майор, разрешите…

Дверь закрылась, яркий прямоугольник исчез, и теперь, уже в свете лампочки, пан Казимир мог разглядеть поручика. За последнее время Мышлаевский сдал. Былая дородность исчезла и только «старопольские» усы остались прежними.

— Присаживайтесь, поручик… Как связь?

— Удачная, пан майор. — Мышлаевский осторожно, стараясь не сломать хлипкое сооружение, подсел к столу. — Я передал все о наших условиях. Но есть новости. Из Лондона сообщают: по их сведениям группа польских офицеров обратилась к правительству СССР с предложением о сотрудничестве. А главное, в связи с изменением обстановки генерал Сикорский намерен начать переговоры с Кремлем.